Я с облегчение усмехнулся.
— Давно бы так. Ты давай там… слезу пусти, поной — тогда позавтракаем на славу.
Оставшись в одиночестве, влез в базу данных — в одну, в другую. Надо наскрести компромат на всех, кто вздумал Шведа в управлении травить. Уверен вообще, что Вейкко один из них сдал… или они все сговорились. Докажу — Шведа наши в покое оставят, и вопрос с ним решат спокойно, и от шведов его защитят. Не нарою на них ничего настоящего — просто подставлю. А пока Мартину, конечно, туго будет. Пока он молчит… Эх, как ты там, Мартин, держишься? Удалось тебе от наших и от шведов уйти, на моих людей в Москве и в Берлине выйти? Давай, Мартин, выходи на связь, не тяни время… не трепли мне нервы затяжным молчанием. А с Вейкко что? Не место ему в тюрьме. Жалко парня — пропадет же взаперти… вызволить бы его — только в голову ничего не приходит.
Сорвались мы все с вершины и летим к черту в преисподнюю… Не простая у нас жизнь выдалась… да все не беда.
До меня вдруг дошло, что я снял куртку и рубашку, а крыса… Крыса! Бросился искать, обшаривая все, что под руку подворачивается, только зверя нигде не нашел. Нигде!
— Крыса! Крыса…
Я зову в отчаянии, не надеясь на отклик… брожу по пустым помещениям в тишине и… зову. Нет, не в рукаве… крыса была за воротом — точно. Наверное, выпала в канаве… или еще где-то… Осталась в больнице… или на кладбище. Вашу ж… Как я мог забыть про крысу?! Я упустил из под контроля крысу… и наши жизни с ней заодно! Я утратил контроль!
Надо проверить подсумки. Но я проверял их столько раз, сколько Войцех — холодильник, а Агнешка — водопроводные краны. Только до меня, как до них, никак не доходит, что в подсумках пусто, как — в холодильнике и водопроводных кранах! Пусто, как в пустом патроннике! Безнадега начинает колотить меня ознобом. Но я продолжаю звать и искать. Я не могу потерять крысу! Потерять крысу — равно потерять жизнь! Мою жизнь, моей девушки и моего товарища! Вашу ж…
— Крыса!
Зверь, видно, замотанный и временно затаившийся в трудно доступном для меня месте, вышел на зов, настороженно направляясь ко мне через коридор. Я рухнул у стены и стукнул кулаком стреляющее в руку разрядами сердце — адреналином свело так, что сковало всего. Зверь подошел ко мне… задрал голову, разглядывая меня и ожидая моего приказа. Крыса привыкла к нам троим — отзывается на наши призывы и исполняет простые приказы. Только я приказа не отдал, стараясь выровнять дыхание и пресечь адреналовый криз.
Агнешка, вернувшись, застала меня все в том же стрессовом состоянии, от которого я никак не могу отойти. Кинулся к ней, заключая ее в крепкий захват. Улыбка сошла с ее лица — она думает, что меня трясет от страсти, а не от стресса. Только мне все равно, что она думает — я сейчас сдохну!
— Вольф! Пан Влодек дал нам денег! Я принесла продукты, и мне надо пойти пожарить мясо — его нельзя еще раз замораживать! Отпусти меня!
— Нет, не пущу… Я не могу! Я сейчас сдохну, Агнешка!
Я не сдох, хоть понял это только сейчас, когда спокойно посмотрел на потолок, по которому расползлись солнечные лучики. Они путаются в растрепанных волосах Агнешки с моей рукой и улыбаются мне так же весело, как я им… так же ласково, как она мне. Только улыбка ее так грустна, что душу щемит. Она перестала видеть мое уродство только на время… только на короткий отрезок времени, а теперь все вернулось на свои места.
— Ты так и не привыкла?
Она закрыла глаза, светящиеся росой среди солнечных лучиков ресниц.
— Нет.
— Привыкай. Красавцем мне больше никогда не быть.
— А ты никогда и не был.
— Вот как… А в чем тогда дело?
— В том, что когда я вижу тебя такого… я вижу не тебя, а что с тобой делали эти… Я не знаю, кто на такое способен, Вольф…
— Да ладно тебе. Обычное дело — для войны.
— Я боюсь войны.
— Я тоже. Только толку от такой боязни не будет — война все равно идет… так что борись с боязнью.
— Я не могу.
— А что так?
— Что?! Я не такая, как ты! Вот что! Я другая, я из другого мира! И я не могу жить с тобой в этом мрачном мире, не мучаясь!
— Не знаю, что и сказать… Жаль. Просто, выбора другого у тебя нет. Попала ты на нашу дорогу — теперь тебе никуда не деться, придется по ней пройти.
— Я не могу! Вольф, это не моя дорога! Я просто не могу пройти по ней!
— Я тебе проведу — плечо подставлю.
Она не ответила, а тихо заплакала.
— Слушай, Агнешка, хватит! Ты плачешь постоянно! Нельзя так! Не правильно так! Тебе дела не поправить, плача дни напролет!
— Я хоть душу облегчу.
— Не облегчишь! Только погребешь в горестном болоте! Посмотри правде в лицо — и не, как врагу или другу, а как данности! Не ищи в ней лишь плохого или хорошего — всмотрись во всю действительность одновременно! Да, трудно нам, но все у нас не так ужасно, как тебе кажется!
— Ужасно, Вольф… у меня — ужасно.
— Тоскуешь по своему дружку, за которым ты в Германию потащилась? Да он — слюнтяй, придурок последний!
— Он — хороший человек…
— Прочитай его письма приятелям! Одно нытье! Только и пишет, что ты его бросила одного, что не знает, что ему одному делать! Так вот взяла ты его и бросила, сбежала от него из больницы для бедных, где он тебя болеть оставил! Он тебя бросил! Он и не думает о тебе! Он и не думает тебя искать! Все его мысли — о себе, а ты в них, как его не особо важная вещица! Вроде сердцу дорога, но не так, чтоб горы в поисках свернуть!
Агнешка вскочила с кровати, в ужасе распахивая высохшие глаза и закрывая рот рукой.
— Ты читал его письма?!
— Не веришь мне? Прочти их.
— Как ты посмел читать чужие письма?!
— Да мне плевать, чьи они! Когда надо до правды докопаться, я ее и из-под земли достану!
— Как ты мог? Ты…
— Ты будто уши затыкаешь отводящими от сути мыслями! Мучаешь голову чушью чистой воды, лишь бы не пускать в нее правду, лиши бы не слушать меня! Будешь так и дальше…
— Что?! Что тогда?!
Схватил ее за плечи, тряхнув.
— Нам судьбой приказано друг с другом быть! Ослушаемся мы ее приказа — она под трибунал нас обоих пошлет! Ты к монашкам пойдешь, а я — к шлюхам! Тогда нам конец — конец нашим жизням! Прими жизнь, как есть, — со мной прими! Пойми же, так надо! Только так и можно!
— Нет… только не так.
— Я же хороший друг, Агнешка! Я же тебя защищаю! Я же тебя в обиду не даю!
— Я знаю! Но не люблю я тебя!
— А я от тебя и не требую любить меня! Ты только притерпись ко мне и к жизни нашей — тогда все будет в порядке. Ты и к моей крысе привязалась! Смогла! И ко мне — привыкнешь! Ты сможешь!
