Вдобавок, мы единственные, кто может с ними плавать. В глубине души они помнят воду, из которой вышли на землю. Это особая тонкая связь, и она даёт моему виду преимущество в общении с ними. Узор хочет, чтобы они продолжали воевать, но контролировать эту их способность. Мы хотим умерить её для нашей собственной безопасности. Мы сможем это сделать.
– Тайно управляя ими…
– Предложив им ничем не грозящую дружбу. Теперь, когда опасность, которую представляла личность Левона, не существует, Ядро, наверное, сможет поступить соответственно с более мелкими людьми его взглядов. А нам останется иметь дело с немыми видами.
Она понимала, что её время почти истекло.
– Не мне критиковать ваши методы или цели, но неужели действительно так необходимо убивать меня, чтобы их защитить? Изменённые люди доверили мне тайну их Ядра. Неужели вы не можете так же довериться мне? Я могу быть полезна вам так же, как полезна им.
– Боюсь, что нет. Мы не настолько умны, как изменённые люди. Вы можете обмануть нас так, что мы этого не поймём. Лучше не рисковать. Видите ли, достопочтенная учёная, вы знаете правду об изменённых людях, о намерениях Амплитура, о реакционных людях, а теперь и о нас. Вы аккумулировали в себе слишком много правд, и это сделало вас потенциально самой опасной личностью на свете.
Она моргнула длинными ресницами.
– За свою необычную жизнь меня называли по-всякому, но опасной – никогда.
– Вы себя глубоко недооцениваете. А мы нет.
– Я всё-таки простой учёный, трудолюбивый искатель мудрости. И больше никем я быть не хочу. Просто знание, оно не может быть опасным само по себе.
Лепар задумчиво рассматривал её.
– Может быть, вы тоже не очень сообразительная.
– Полагаю, что ты прав, иначе я не оказалась бы сейчас в таком положении. Я даже не сообразила спрятать мои записи в безопасном месте. Она повернулась в сторону кубического сейфа рядом с гнездом. Он проследил за её взглядом.
И в этот момент она ударила его рекордером. Он был не слишком увесистым, но прочным. Крепко зажатый кончиком правого крыла и направленный с размаха, он был достаточно тяжёл, чтобы удар оказался действенным. Собственно, само это движение было заимствовано из юпонистских танцев спаривания, но очень походило на человеческий прямой удар в боксе.
Когда удар коснулся лепара, она почувствовала резкую боль, которая отдалась во всём крыле и на мгновение парализовала её. Ошеломлённому лепару пришлось хуже, удар разбил ему скулу и раздавил глаз. Он закачался на своих коротких ногах, толстый хвост рефлекторно напрягся, чтобы придать телу дополнительную устойчивость. Она увидела, как его пальцы судорожно сжались на инжекторе, и, услышав его мягкое «пых», закрыла глаза. Но заряд пронёсся с большой скоростью мимо её груди и без вреда разбрызгался по стене за ней. В этот же момент она насела на лепара и ударом свалила его на пол. Это ещё больше ошеломило его, и она смогла вырвать оружие из его ослабевших пальцев.
Хотя оно было предназначено для манипулирования костяными суставами, она сумела схватить это прочное устройство гибкими кончиками перьев левого крыла. Повторяя непрерывно одну и ту же самую динамическую мантру контроля, она поднялась и встала, глядя вниз на своего нерадивого убийцу. Лепар, моргая, глядел на неё единственным здоровым глазом, его хвост судорожно подёргивался из стороны в сторону.
– Как необычно. Если бы произошло не со мной, я бы не поверил, что такое возможно. Что вы будете делать теперь?
Она с удивлением поняла, что не знает. Всё произошло так быстро, и теперь к ней рывком вернулась ясность мысли. Её начало отчаянно трясти. Заметив её реакцию, лепар начал подниматься на ноги. Кровь залила левую сторону его лица, струйкой стекая на застывшую идиотски-печальную улыбку.
– Вы не можете убить меня. Вы ведь – вейс, а вейсы гордятся тем, что они самые цивилизованные из всех разумных видов, – перепончатая лапа потянулась к ней. – Отдайте оружие. Наркотик действует безболезненно. Давайте скорее покончим с этим ради нас обоих.
Она отшатнулась от него.
– Вы тоже считаетесь «цивилизованными».
– Да. Но мы слишком напуганы и простодушны, и можем это обойти. А вы, достигшие более высокого уровня цивилизации, – нет, – его рука по-прежнему была протянута к ней в ожидании, пальцы разжаты, чёрно-зелёная ладонь повёрнута вверх и открыта.
– Ты забыл одну вещь. Я провела годы, работая в теснейшем контакте с людьми. Мои друзья, моя семья, моя бригада и мои коллеги всё время настаивали на том, что это оказало на меня необратимое вредное воздействие. Я всегда с ними спорила. Но теперь, боюсь, должна признать, что они были правы.
Лепар один раз моргнул оставшимся глазом, когда снова раздался выстрел маленького пистолета, как будто чихнуло в свой мех маленькое пушистое животное. Большой рот открылся ещё шире, показав чёрную влажную глотку. Но никакого звуков из неё не вылетело. Он тяжело осел на пол.
– Меня правильно информировали. Боли нет, – она бесчувственно смотрела на него. – Какая жалость, что этот яд не избирателен для различных видов, – он медленно повалился на левый бок, – очень интересно.
Чёрный глаз неподвижно остановился на ней. Она хотела отвернуться, убежать, но не могла. Как-то жутко зачарованная, она стояла, не в силах сдвинуться с места.
– Вы не должны были суметь это сделать, – она с трудом разбирала слабые клокочущие слова. – Это всё осложнит, – голос упал до полной беззвучности.
После этого лепар больше ничего не сказал, и ни одна часть его тела не шевельнулась.
На трясущихся ногах она обошла вокруг тела, ни на секунду не сводя с него глаз, и села на край гнезда. На протяжении часа она смотрела на неподвижную фигуру на полу. Затем, чувствуя себя в достаточной безопасности, она положила обманчиво безобразное на вид оружие и прошла в гигиенический альков жилища. Наклонив лицо и шею над сливным устройством, она энергично опустошила в пастельный душистый приёмник содержимое своего желудка.
Закончив, она умылась, как смогла, привела себя в порядок и начала упаковываться, не забыв захватить маленький смертельный пистолетик. Кто бы не нашёл лепара, он решит, что тот умер от сердечной недостаточности. Обман, предназначенный скрыть истинную причину её смерти, так же хорошо послужит её несостоявшемуся убийце.
Лекарство, которое помогло ей длительное время работать в тесном контакте с людьми, позволило ей скрыть свою нервозность, когда она уезжала из поселения. Полностью поглощённые необъяснимыми смертями амплитура и двух высших офицеров, служащие не обратили никакого внимания на решение приезжего учёного-вейса отбыть на родину. Она сомневалась, что среди общей неразберихи кто-нибудь удосужится заметить смерть рабочего лепара, явно скончавшегося от естественных причин.
