Сходив в туалет и умывшись водой, сильно отдающей дезинфекцией, Эдди зашел в капитанскую рубку.
Застав Брифа спящим, он пришел в ужас и тут же растолкал капитана.
– Что случилось? Полиция?.. – спросил тот, едва разлепив глаза.
– Ты спишь, приятель! Ты спишь, а судно шпарит непонятно куда! Мы же запросто могли разбиться.
– Да все нормально, сэр. Мы с вами выспались, а это главное. К тому же я сплю очень чутко – если какая помеха, тут же просыпаюсь, как будто меня толкнули. Честное слово...
– Где мы находимся? – сухо спросил Кларк.
Он понимал, что ругать Брифа бесполезно. У того была своя, совершенно отличная от других система взглядов, и с этим ничего нельзя было поделать.
– Мы находимся примерно в трех днях пути до Адлера. И в зоне наибольшего риска встречи с маршрутной полицией.
И тут же, в подтверждение этих слов, хриплый динамик пролаял казенным голосом:
– Внимание! Капитан неизвестного судна, немедленно представьтесь!
Бриф довольно подмигнул Кларку и, взяв микрофон, спросил:
– Какие проблемы, командир?
– Я сказал – представься и сообщи свой идентификационный номер, сортир ты летающий! Почему твой долбаный компьютер не отзывается на запросы?!
– Полегче в эфире, командир. У меня на борту дети... – продолжал хамить Бриф. – А что касается номера, так я его не запомнил. Уж больно он длинный.
– Та-ак! Если сейчас же не остановишься, потеряешь лицензию навсегда, ублюдок! Ты меня понял?!
– Короче, так, командир, – тоном, не терпящим возражения, сказал Бриф. – Если меня догонишь, получишь пирожок, а не догонишь – извини, съем сам...
Бриф повесил микрофон на крючок и, указав на один из экранов, пояснил:
– Вот эта мигающая звездочка, сэр, и есть полицейское судно. Сейчас оно пойдет на перехват, и мы покажем ему, на что способны! Держитесь крепче, сейчас начнется.
– А может, не стоило его злить, а, капитан? – спросил Кларк, вцепляясь в подлокотники.
– Все равно пришлось бы убегать. Так просто они не отстанут. Это дальше, ближе к торговым путям, где у них побольше работы, на нас могут и не обратить внимания, а здесь, в глуши, полицейским попросту скучно.
Бриф добавил тяги, и «Ливадия» буквально одним скачком увеличила скорость вдвое. Эдди почувствовал, как в его животе недовольно колыхнулись кишки.
– Извините, сэр, я не специально! – прокричал капитан сквозь усилившийся гул. – Просто для такого двигателя у яхты масса маловата, вот нас и дергает!
Эдди дотронулся до занемевшего от резкого толчка затылка и натянуто улыбнулся, показывая капитану, что не сердится.
Между тем звездочка полицейского судна все увеличивалась. Казалось, что она непременно встанет на пути у «Ливадии», однако Бриф снова переместил ручку регулятора, и яхта полетела как стрела.
Яркая точка полицейского судна начала смещаться. Она уже не успевала за судном-нарушителем.
– Немедленно остановитесь, или мы заблокируем частоты вашего бортового компьютера!
Бриф тотчас схватил микрофон и ответил жалобным
голосом:
– Прошу вас, командир, не надо! Прошу вас!
– Тогда немедленно остановись! Иначе конец твоему компьютеру!
– А-а, ладно, блокируйте, – с издевкой в голосе согласился Бриф. – Только быстрее, а то я сейчас улечу.
Холодные пальцы лаборантов равнодушно касались Бена Лаэрта, и от этих лягушачьих прикосновений по его коже пробегали мурашки. Намазанные какой-то дрянью датчики клеились на каждый дюйм его тела, и вскоре Бен стал похож на статую, покрытую однообразной мозаикой.
Через час, когда все датчики были наклеены, их, группа за группой, стали подключать к тренажерному блоку.
По мере того как группы активизировались, на коже возникали самые странные ощущения, и Бену казалось, что его тело раздваивалось. Одна его часть еще контролировалась сознанием, а другая таяла и растворялась.
Вскоре Бен полностью оказался в состоянии какого-то неопределенного бытия. Он слышат, о чем говорили лаборанты, но все эти звуки приходили откуда-то издалека.
– Готовность девяносто девять процентов, – сказал один лаборант.
– Добавляю напряжение. – произнес другой голос, – Как сердце?
– В норме. Готовность сто процентов... Давай первый эпизод.
В мозгу у Бена что-то сверкнуло, и он оказался в кабине, от пола до потолка заставленной панелями управления и большими мониторами.
– Начинай, – прозвучал чей-то голос.
Это было сказано в приказном тоне, и Бен повиновался: – Что я должен сделать?
– Ты должен уничтожить станцию «Ван-Риос».
– Это я помню, – сказал Бен, старательно следя за показаниями десятка экранов. Ему почудилось, что в кажущемся хаосе мелькавших цифр он находит некоторые закономерности.
– Правильно, Бен. Ты это умеешь – начинай...
– Есть, сэр, – уже увереннее ответил Лаэрт и стал один за другим включать бесконечные ряды тумблеров.
В ответ сложнейший механизм крейсера отзывался обратными сигналами, и Бен вел с ним равный диалог, отдавая все новые и новые команды.
– Внимание, на связи командир эскадрильи «Черные дрозды», – сообщил компьютер типичным голосом девушки с коммутатора.
– Это капитан Уотсон, сэр. Прошу поставить задачу – мои ребята рвутся в бой.
– Разделитесь надвое, капитан, одна половина останется в резерве, рядом с крейсером, а другая пусть идет вперед. Нам нужна хорошая разведка.
– Есть, сэр.
– Внимание, на связи руководитель десантной группы, – предупредил компьютер. И Бен снова начал отдавать приказания, на ходу постигая азы полководческого ремесла.
Сам не зная откуда, но он уже знал, что станцию «Ван-Риос» нужно уничтожать не орудийными залпами, а изнутри – путем искусственного создания гравитационного распада.
В первом случае восстановить ее можно было за полгода, а во втором расчет нового места мог занять десятилетия.
Объяснив задачу десанту, а затем и судам огневого прикрытия, Бен занялся своим крейсером. С некоторыми трудностями он все же сумел установить судно на нужный курс и стал выводить его на маршевый режим.
Обгоняя свой флагман, вперед умчались истребители. Суда огневого прикрытия начали разворачиваться в цепь.
Спустя час после ухода с базы на связь вышел генерал Шеридан:
– Майор Хуке! Немедленно ответьте своему командиру! Это говорю вам я – генерал Шеридан. Верните эскадру на базу. Подумайте о последствиях, Хуке, вы совершаете преступление!
– Я не Хуке, – ответил Бен. – И пока ни в какие переговоры ни с кем вступать не собираюсь.
Эта первая сцена должна была транслироваться открыто чтобы все уверились в том, что генерал Шеридан тут ни при чем. По крайней мере, эту игру следовало играть так долго, насколько это было возможно.
