Молодые ученые сдержанно посмеялись – видимо, последнее высказывание было старой шуткой.
– Догадываюсь, к чему твои вопросы, – сказал Марк. – Пытаешься понять, что нас всех связывает?
– Именно.
– Тогда давайте внесем четкость в наши изыскания, – предложил Адрас, азартно потирая ладони, и тут же заразил всех своей энергией. – Криз, хватит витать в облаках. Неси сюда свой мольберт. Рик, Марк, помогите освободить место.
Через несколько минут он оборудовал стенд для записей и принялся чертить графики на листе бумаги для акварелей черным маркером.
– Можно было сделать все гораздо проще, – проворчал Марк. – У моего планшета есть функция презентаций.
– Так нагляднее, – небрежно отозвался ученый, записывая имена всех присутствующих, кроме моего и Хэл. – Итак, пять человек. Двое из них – микробиологи, трое – дети микробиологов.
– Третий – я, – тихо сказал мне Криз, перегибаясь через подлокотник своего кресла.
– Есть прямая связь, – продолжил между тем Адрас. – Но один, Марк, выпадает из этой системы.
– А может быть, как раз он – центр этой системы, а вы попадаете в нее только потому, что дружите с ним, – озвучил я свою первую мысль и промолчал о второй.
«Или все дело в том, что Хэл – дэймос, а вы так близки с ней».
– Тоже версия, – произнес Адрас, по-новому распределяя стрелки на своем графике.
– Слушайте, ребята, – Марк посмотрел на часы, – время у меня ограничено. Давайте я оставлю вас до вечера, а когда вернусь, мы продолжим.
– Предлагаю поступить по-другому, – вмешался я. – Мы отнимем у вас еще тридцать минут. А после дадим четкие ответы на все вопросы. Но для этого мне понадобятся ваши личные вещи.
– Хочешь влезть в наше подсознание? – Адрас с громким щелчком закрыл колпачок на маркере.
– Хочу погрузить всех вас в сон и посмотреть, что он нам покажет.
– Это что-то вроде сеанса общего гипноза? – недоверчиво спросила Орфа.
– Почти. Но не совсем.
Мои новые знакомые запереглядывались.
– Всегда мечтал поработать со сновидящим, – заявил Криз, снял свой амулет-замок, подал мне и произнес мечтательно: – Новые образы, новые идеи…
– Ладно. – Орфа вынула из кармана заколку для волос в виде желудя. – Почему бы и нет.
Адрас молча бросил мне свой маркер. Марк колебался дольше других.
– Обещаю, я не стану вторгаться в личное пространство, – заверил я его. – Мне нужно понять, что вам грозит.
– Нет, я не сомневаюсь в твоей деликатности, – ответил мужчина, – но дело в том, что на моем подсознании защита от вторжения извне. Это стандартная процедура для многих работников государственной структуры.
Хэл многозначительно улыбнулась, но ничего не стала говорить по этому поводу.
– Я не поврежу твою защиту, – обещал я. – И не буду взламывать. Просто аккуратно обойду.
– Вам это по силам? – продолжал сомневаться Марк.
– Поверь мне, – выразительно сказала ему моя ученица, – у него большой опыт в этом деле.
– Ну хорошо, – он вынул из нагрудного кармана тонкую пластинку магнитного пропуска и подал мне. – Давайте попробуем.
– У меня вопрос: как мы заснем все вместе? – подал голос Рик.
– Для меня это не проблема, – Орфа уютно завернулась в плед, с трудом сдержав зевок.
– В твоем доме есть темное, тихое, достаточно просторное помещение? – спросил я Криза.
– Даже не одно, – ответил тот. – Идем, оценишь.
Комната оказалась именно такой, как мне было нужно. Не слишком большая, но и не маленькая, круглая, с куполообразным сводом, облицованным кусочками синей мозаики. При включенном свете они сверкали, рассыпая по полу и стенам кобальтовые блики. Когда художник погасил лампу – тускло мерцали.
– Подходит? – спросил Криз.
– Да, вполне.
– Слушай, ты не против, если я сделаю несколько набросков по впечатлениям от сна?
– Спроси у Хэл. Мы пойдем в ее сон.
Он кивнул, но я видел, что друга моей ученицы одолевают еще какие-то сомнения. Впрочем, больше Криз никаких вопросов задавать не стал.
За несколько минут мы вместе с будущими участниками сна оборудовали рабочий кабинет. Пять легких плетеных шезлонгов поставили полукругом, два – для нас с Хэл – придвинули вплотную.
Пока мои новые знакомые занимали свои места, устраивались удобнее, переговариваясь чуть более возбужденно, чем обычно, я поставил в центр небольшого кованого стола маятник – блестящий, металлический диск, закрепленный на длинном стержне.
Хэл с Риком, видимо по давней привычке, перебросились подушками. Орфа сладко потянулась и блаженно закрыла глаза. Марк снял пиджак, еще раз взглянул на часы, нахмурился было, но затем, видно, решил забыть о времени. Адрас, лежа на спине, смотрел на потолок, думая о чем-то своем. Криз притушил свет, теперь в полумраке белым пятном светился только мой маятник.
Я подождал еще пару минут, пока все угомонятся, и заговорил:
– Теперь послушайте меня. Полагаю, для всех вас это первое погружение в пространство, созданное мастером снов.
В ответ прозвучали сдержанные утвердительные междометия.
– Скорее всего, мы окажемся вместе в одной реальности. Если случится так, что кто-то из вас останется в одиночестве, прошу не паниковать. Ваша цель – внимательно смотреть по сторонам и запоминать все до мельчайших подробностей. Любая мелочь для вас – знак, важный для меня.
– Если с кем-то из нас что-то случится во сне, – приглушенно произнес Марк, – это отразится в реальности?
– Нет. Если вас убьют, вы проснетесь. И тогда вы просто ждете, когда придут в себя все остальные. Но ни в коем случае не будите ни меня, ни Хэл. Даже если вам покажется, что мы испытываем боль.
– А если убьют вас? – мужчина повернулся, пристально глядя на меня.
– Нас не убьют, – улыбнулся я в ответ.
– Нет, погодите. – Рик сел на своей импровизированной кушетке. – Мэтт, ответь прямо. Значит, вы с Хэл рискуете, отправляясь в этот сон? Вас могут ранить, покалечить… убить?!
– Ребят, – мягко произнесла моя ученица. – Вы до сих пор не поняли, в чем заключается моя работа?
Недовольный ропот был ей ответом. Они не могли допустить, чтобы с нами что-то случилось, и готовы были отказаться от эксперимента, который перестал казаться захватывающим развлечением. Но я снова заговорил, и они замолчали.
– Наши с Хэл тела сновидений – образы, в которых мы пребываем в снах, отличаются от ваших. Они более вещественны… если можно так сказать. Ваши – более тонкие и легко развеиваются при агрессивном контакте. Но мы, в отличие от вас, управляем сном. Поворачиваем его в нужную сторону или разрушаем в случае опасности. И Хэлена права – это наша работа. Вы боретесь с вирусами, мы с кошмарами. Иногда сильнее и опаснее ваши враги, иногда наши.
