«Кстати, вариант красивый. Куда более привлекательный, чем швырять деньги в толпу и наблюдать общую свалку и драку. Драки и беспорядки явно не соответствуют национальному характеру иавернцев», — подумала курсантка ОСН, стараясь сдержанно улыбаться. Ехать верхом все-таки было полегче, чем идти. Хотя и ненамного.
Из- за остановок путь до замка занял изрядно времени. Но когда перед ними распахнулись ворота, Иедаван осадил скакуна, подождал, пока с ним поравняется Кайндел, и, нагнувшись к ней, негромко сказал:
— Сейчас будет праздничное служение в храме, но ты на нем присутствовать не обязана, поскольку наша вера для тебя — чужая. По-нашему ты не веришь, но это не страшно… Для тебя эта праздничная служба — отличная возможность отдохнуть перед пиром.
— Здорово, — вздохнула она.
— И соотечественник твой, разумеется, присутствовать не обязан.
— Нет, я поприсутствую, если не возражаете, — сказал Рейр, с интересом оглядываясь.
А замком действительно стоило полюбоваться. Оставалось лишь гадать, когда слуги успели так украсить его, однако ж вокруг было очень много зелени, из окон, с балконов и террас свисали флаги и огромные куски ярких материй, переливающихся под лучами солнца, и впервые во дворе не оказалось ни мусора, ни брошенных повозок, старой лошадиной упряжи. Даже коновязь показалась очень аккуратной, поистине праздничной, после того, как с нее поснимали старые ремни и веревки, начистили металлические части до блеска, а по краям навесили боевые щиты. Для красоты и славы.
Следующий двор, куда можно было заглянуть, украшали столы, накрытые для слуг, — угощения туда подносили и подносили, и чувствовалось, что никто в замке не останется голодным. Правда, когда Кайндел поднялась к себе в покои, служанки оказались там, они подали ей питье, помогли переодеться и улечься отдыхать. Девушка задремала над книгой, позабыв и о Рейре, с которым, наверное, стоило бы пообщаться, и об Иеда-вапе, который где-то там торчал на службе в своем тяжеленном одеянии.
Столы для знати, как выяснилось позже, тоже были накрыты не в пиршественном зале и вообще не в замке. На берегу реки разбили огромные яркие шатры, развернули стяги всех областей Иаверна, накрыли уложенные на массивные козлы столешницы белоснежными льняными скатертями, принесли скамьи, а для самых знатных — кресла. Девушка с облегчением узнала, что на пир ей не обязательно напяливать на себя парчу и бархат, можно ограничиться чем-нибудь легким. С одним только ограничением и пришлось мириться — украшения весь вечер должны были оставаться на ней. Массивная золотая цепь, пояс, наголовник с подвесками, которые ужасно ее раздражали, четыре браслета и перстень с символом Северного Ромалена — следовало признать, что, в принципе, это все не так и страшно. Могло быть хуже.
После третьей перемены, когда пробовалыцица уже наелась до отвала (ей приходилось пробовать каждое блюдо, Кайндел-то при этом никто не заставлял это есть), а гости под действием вина слегка потеряли свой иавернский лоск и сдержанность священных статуй, курсантка попыталась незаметно исчезнуть из-за стола. К ее удивлению это удалось без особого труда. Залитое светом факелов и костров, звучащее музыкой и веселыми криками пространство осталось позади, в лицо потянуло свежим влажным речным воздухом, и на душе сразу стало легко.
Охрана возникла на периферии внимания, но тут же пропала, как бы давая понять, что она тут, но мешать не будет. Девушка усмехнулась. Телохранители так телохранители, еще и лучше, спокойнее. Временами она забывала о том, что осталась без магии, но когда вспоминала, чувствовала себя отвратительно беззащитной. «Надо, в самом деле, позаниматься стрельбой, — подумала она, вспоминая Илью Тверского. — Может, буду ощущать себя увереннее? Особенно с новыми автоматами, способными пробивать магические защиты».
Она наклонилась, подняла с земли плоский камешек, попыталась «вышибить блинчики». Голыш подскочил на воде всего один раз и ушел в глубину. Попробовала со вторым — тот же результат.
— Посредственно, — произнес Рейр.
— Попробуй сам, — усмехнулась она, поворачивая голову.
Он спускался но склону, аккуратно ступая по мокрой траве в непривычной ему обуви местного кроя, — ничего более подходящего, конечно, здесь гостю предложить не могли. Девушка подумала о том, что он выглядит великолепно в черном камзоле, покрой которого стройнит его. Мастер Круга с не меньшим одобрением разглядывал ее, одетую в тонкий струящийся шелк, который выгодно подчеркивал фигуру.
Мужчина подмигнул ей, поднял с земли обточенный водой камешек и швырнул в воду.
— Ух, ты… Пять… Шесть… Шесть «блинчиков»… Хорошо…
— Как ты себя чувствуешь?
— Отвратительно, если начистоту. И подозреваю, еще долго буду себя так чувствовать.
Рейр взглянул на девушку с хорошо скрытым беспокойством.
— А стоило ли вообще?… Вот так…
— Ты мог бы предложить другой вариант? Побьюсь об заклад, что нет.
— Почему же… Другой вариант есть всегда.
— Он меня категорически не устраивал.
— Ну это уже другой разговор.
Они помолчали. Музыканты вдалеке закончили одну мелодию, насладились аплодисментами и завели другую.
— Кстати, не советую пытаться меня похитить, — сказала Кайндел. — Тут охраны полным полно, и каждый не сводит с меня глаз.
Мейстер Смерть пожал плечами.
— Я, собственно, и не собирался тебя похищать. Ан Альфард снял свое требование.
— То есть? — не сразу поняла она. — Он передумал брать меня в плен и приказал тебе меня убить?
— Нет. Убить не приказывал. — Рейр улыбнулся. — Да и не стал бы. Он человек мудрый, никогда не отдает приказов, которых его человек не станет выполнять.
— А почему вдруг такая милость с его стороны? И это после всего случившегося…
— Его резоны мне неизвестны. Или тебя интересует, почему я не стал бы тебя убивать?
Она и сама не заметила, как коснулась его пальцев. Они смотрели друг другу в глаза. Мужчина сделал движение, потянулся к ней, но девушка уперлась рукой ему в грудь, помотала головой. К счастью, вокруг было темновато, вечер сгущался, обращаясь в ночь, и даже стоящий рядом едва ли заметил бы, как вспыхнуло легким румянцем ее лицо.
— Нет. Я ведь замужем.
— Ты о чем? — Он удивленно свел брови. — Не о Волке ж…
— О ком?! — У Каин дел округлились глаза. — Господи, Боже мой… О чем ты говоришь… Конечно, не о нем… Кстати, он же вроде сейчас в плену в ОСН…
— Тебе виднее.
— Не-а. Потому что меня это не интересует.
— Неужели ты о том офицере вашей Организации? — Рейр посмотрел испытующе. — Ты и человек? Я как-то слабо себе представляю вас в паре.