— Да разве я об этом?! — взвился Шепард и почти что рухнул на расшатанный стул в углу номера.
— Я отказываюсь что-либо понимать, сэр, — признался Ферлин, вставая с кровати и подходя к начальнику.
— Они привели баб! Они все привели баб, даже малыш Марш притащил рослую рыжеволосую девицу! Теперь она стонет в его номере, а дверь закрыта изнутри!
— Вы хотите туда проникнуть?
— Да ни хрена я не хочу, Ферлин! — возмутился Шепард. — Я потерял контроль над подразделением, понимаешь? Для них сейчас бабы важнее воинского долга.
— Но это ненадолго, сэр.
— Думаешь?
— Знаю. Полчаса — максимум, потом они расплатятся и девки уберутся восвояси, оставляя вам всю полноту власти.
Шепард вздохнул.
— А почему ты не привел бабу, Ферлин? Ты же вроде не педик? По крайней мере раньше им не был…
— Ну, сэр… — Ферлин вернулся на свою кровать и улыбнулся. — Завтрак был очень хорош, а по возрасту я, прошу прощения, старше всех, кроме вас…
— Правда, что ли?
— Правда.
— И ты… Не можешь? — с надеждой в голосе поинтересовался полковник.
— Могу, сэр. Могу из любого положения, но вот хочу ли…
— Не хочешь?
— С возрастом становишься слишком требовательным, понимаете меня?
— Овсяное печенье, мятные леденцы и супертонкие презервативы?
— Не совсем так, сэр, но близко к истине.
— Близко не близко, а я совсем не собирался погружаться во всю эту херню, понимаешь меня?
— Отчасти, сэр. Наверное, вы и сами были бы не против, но есть обстоятельства…
Шепард ответил не сразу.
— Есть, Ферлин, есть такие обстоятельства, но я тебе о них ничего не скажу.
— Я буду нем как рыба.
— Тогда скажу… Одним словом, свой эректор я забыл на базе.
— Ну и ладно. Это все, сэр, я могу подремать?
— Дреми сколько хочешь, но…
— Что, сэр?
— У меня с собой карта…
Шепард достал из кармана рулон полиграфической пленки и расстелил на поцарапанном столе.
— Ух ты, новые данные! — отметил Ферлин, сразу прогоняя сонливость и придвигаясь ближе.
— Ну дык а я тебе о чем? Вот привязка к местности, вот точки, указывающие на места появления объектов…
— Ага, а вот и знакомые обозначения корпоративных армий… — добавил Ферлин, водя пальцем по рассыпанным на карте значкам.
Сколько раз он смотрел на подобные обозначения, высчитывая расстояния, прикидывая шансы, но тогда перед ним были свои и враги. А теперь он был над схваткой, теперь он выбирал то, что нужнее для дела.
— Ну вот, смотри, у арконов больше встреч с малозначительными силами и совсем немного боестолкновений со станциями. У тардионов встреч значительно меньше, но все они закончились бое столкновениями. Какую из сторон ты предпочитаешь выбрать для начала экспедиции?
— Тардионов, сэр…
— Потому, что твой земляк тардион? — усмехнулся Шепард.
— Не только. У них больше боевого опыта, стало быть, они о поведении этого странного врага знают больше.
— Статистика выше у арконов, — напомнил Шепард.
— Статистика, да, но поведенческую психологию станций, если можно так сказать, лучше знают бойцы Тардиона.
Шепард погрозил Ферлину пальцем и покачал головой.
— Хорошо, я с тобой согласен и уже принял решение — мы идем к тардионам…
— Когда?
— Прямо сейчас. Ты же не торопишься к девкам?
— А остальные?
— Поставлю Рауля старшим, пусть контролирует группу, а мы с тобой смотаемся на передний край.
— Это возможно?
— Ха! — воскликнул Шепард, вскакивая, и Ферлин тоже поднялся. — Мы представляем министерство обороны, ты не забыл?
— Прошу прощения, сэр, старые привычки. А как одеваться — в гражданское?
— Даже не думай! Одевайся так, как будто идем на задание. А твои минобороновские шевроны сыграют роль генеральских лампасов.
124
Капитан Хольмер вбежал во двор техпарка, когда очередной «середняк» уже садился на территорию.
Закрыв рукавом лицо, он подождал, пока машина коснется земли, и побежал дальше, надеясь первым услышать важные новости.
Геликоптер тяжело осел на посеченные осколками шасси, сбавил обороты, и из-под его корпуса, чуть сгибаясь, вышли две посланные накануне машины — «гас-сы» Новинского и Хардина.
Уже по виду машин — с сорванными фрагментами навесной брони и торчавшими из накладок рваными осколками — было ясно, что эта миссия успехом не увенчалась.
Капитан чуть ли не бросился под опоры первого «гасса», и тот остановился. Дверца кабины приоткрылась, высунувшийся Новинский крикнул:
— Ничего не получилось, сэр! Связи там никакой, должно быть, они в этом ущелье полностью радиоизолированы! Мы попытались прорваться, но нарвались на шквальный огонь. Арконы подтянули несколько «чино» и даже пехоту из бронебойщиков. Мы на них все боекомплекты к пулеметам извели — лезут из всех щелей. Наших там крепко обложили. Извините…
— Я понимаю, — кивнул Хольмер и посторонился, пропуская машины к ангарам, где уже ждала бригада ремонтников. Командовавший ими Тильгаузен, против обыкновения, не поспешил к Хольмеру со словами утешения, потому что понимал, что все слова бессмысленны.
Капитан опустил голову и, повернувшись, поплелся со двора. Он больше не знал, что предпринять, даже теоретически.
Джек Стентон, Баркли и Папа Рико накрепко застряли в ловушке арконов, которые спровоцировали нападение на строителей форта, а затем только ждали, когда тардионы пришлют десант.
Хольмер перепробовал все — замордовал штаб батальона, коллегу Бисмарка и взводного Хирша. Но не было даже связи! Из каньона, куда арконы загнали десант, радиосигнал во внешний мир не пробивался. Они предусмотрели все, эти мерзавцы, и теперь Хольмер пребывал в страшном состоянии, когда казалось, что завтрашнего дня просто не будет. Не будет, и все!
«Уйду в запой…» — пообещал он себе, шагая по тропинке к офицерскому корпусу. «Уйду в запой, если ничего не получится», — повторил он, но не почувствовал привычного облегчения, не ощутил внутри себя радостного подрагивания, затаившегося до времени алкогольного безумия.
На крыльце ждал Хирш. Он не пошел в парк, чтобы не испытывать мучительного разочарования, предоставив комроты самому испить эту чашу. И правильно, что не пошел, хороших новостей никто не привез, а несчастный Хольмер механически вышагивал по дорожке и что-то шептал себе под нос.
— Новинский с Хардиным целы? — спросил Хирш, чтобы хоть что-то спросить и растормошить капитана.
— Целы, — кивнул тот и прошел в корпус.
Хирш последовал за ним.
— Что рассказывали?
