подумал: «Только по мертвым»…
— Смотри откуда замах, — учил Тион. — Уходи в с линии удара, но не мечись как курица в загоне. Не делай лишних движений. Та-ак… Молодец! Выпад! Бей!..
Еще часа два «сенсей» гонял меня, как панду из мультика про кунг-фу, а когда силы почти покинули мое бренное тельце, заставил швырять кинжалы в деревянный столб. Те брякались о бревно и отскакивали. Одно дело метательные ножи, а другое массивные штуковины с перекрестьем на рукоятях. Но несколько раз мне все же удалось поразить цель… Для первого раза норм, наверное…
— На сегодня хватит, — выдохнул Тион.
Я с облегчением грохнулся на песок. Арена уже почти опустела, кроме нас упражнялась еще парочка наиболее настырных рабов. Один неумело махал копьем, а второй пытался противостоять ему трезубцем. Хорошо, что тренировка — безлимит. Бежать отсюда некуда, и выход на арену перекрывали после последнего «посетителя».
— Эй, ублюдки! — раздался басовитый окрик за спиной. — Хорош прыгать, мы вас в бараке ждем! Я повернулся. Твою мать! В проходе стоял и скалился здоровяк с перевязанным тряпицей животом. За его спиной переминалось еще несколько головорезов. Почему неприятности сами находят меня? Даже когда никого не хочется убивать…
— Что будем делать? — спросил я учителя. — Может кинжалы с собой прихватим?
— На выходе с арены нас обыщут, — Тион задумчиво похрустел костяшками пальцев. Если убьем главного, остальные притихнут.
— Убить, как? — я смотрел на скалящуюся морду гориллы. — Такого голыми руками? Эх… Жаль бритвы нет, она плоская, подмышкой можно пронести…
— Какой бритвы? — Тион вскинул бровь.
— Да неважно, у вас все-равно, наверное, такого нет и не было.
— Что значит у вас? Ты не из наших краев.
— Нет, — признался я. — я не из Опларии и не из Таниса, как ты.
— Ладно, об этом потом, — воин покрутил шеей. — Готов?
— К чему?
— Возможно, мы умрем раньше, чем начнутся бои…
— А как же стража? — ткнул я пальцем на скучающих на макушке трибуны арбалетчиков.
— Им наплевать, если смертник убьет смертника, никто разбираться не будет.
— Получается, мы — расходный материал… — поморщился я.
— Что?
— Ну, как поленья для камина. А как ты попал в смертники? Нас, вроде, вместе купили для нужд королевского двора.
— Королевского конюха обидел, — Тион пожал плечами. — Не мое это — с лошадьми работать, а он этого не понимал и хвостал меня плетью, как мерина.
— За конюха в смертники?!
— Вообще-то он умер, слаб здоровьем оказался, не рассчитал я немного… Пошли.
Мы побрели к выходу. Здоровяк удовлетворенно оскалился и скрылся со своими подручными в проеме.
Мы вышли за пределы арены, стражники похлопали нас по карманами и одежде, не прячем ли чего из оружия, и пропустили дальше. Каменный коридор уперся в толпу отморозков. Им только семечек не хватало, и костюмов спортивных с киргизского рынка а-ля «Адидас». Вылитые гопники. Ну все… Ща еще закурить попросят… Пятеро громил, ухмыляясь, выдвинулись навстречу.
— Старик, — горилла обратился к Тиону, — можешь идти своей дорогой. — У меня счеты с недоноском.
— Хорошо, — Тион чуть поклонился, протискиваясь между «братками». — Только, прошу не убивайте его, молодой еще, глупый…
Вот, сволочь! Воин хренов! Обида прилила к вискам мерзкими молоточками. Бросил меня, падла! А я ему жизнь спас. Если бы не моя подножка тогда, распотрошил бы его сутулый как скотину на бойне. Ну да, ладно… Прими Христос, или как тут тебя величают, мою грешную душу. Не жил долго, и не хрен начинать. «Гопота» обступила меня плотным кольцом.
— На колени, смерд! — прорычала горилла.
Почему меня все так называют? А сам-то он кто? Падший граф? Монте Кристо? Я чуть наклонился, чтобы вытащить из голяшки сапога припасенный сюрприз.
— На колени я сказал! — громила ухватил меня за ворот рубахи.
Мои пальцы нащупали обломок клинка. Во время бросков один из ветхих кинжалов не выдержал и сломался. Я припас трофей, его плоская форма не дала себя обнаружить во время досмотра.
Послышался глухой стук и сдавленные крики. Я поднял глаза, двое гопников валялись с разбитыми мордами, третий хрипел от удушья. Тион накинул ему сзади на шею ремень. Горилла заревел, схватил меня обеими руками, собираясь размазать о каменную стену, но не успел. Чирк! Отточенным движением я полоснул ему по горлу. Не бритва, конечно, но сонную артерию рассек знатно. Здоровяк схватился за шею, выпучив глаза, захрипел и, пуская фонтаны крови, сполз мне под ноги.
Тион расслабил ремень, и второе тело брякнулось рядом.
— А я думал ты меня бросил, — улыбнулся я воину.
— Не в каждой битве надо в лоб нападать, иногда засада приносит больше пользы, — Тион повязал ремень обратно на пояс. — Ловко ты его… Странное у тебя искусство боя, где научился? В берсерках служил?
— Нет, я одиночка.
— На ассасина ты не похож, те мечом владеют…
— Я маньяком был…
— Кем?
— Ну, кто людей убивает…
— За деньги?
— Нет, для себя…
— Странный ты, чужеземец, но стержень воина в тебе есть. Хоть и лицо, как у бабы.
Что всем далось мое лицо? Когда же я наконец увижу нормально свое отражение? Наверное, никогда…
* * *
После стычки с «гопниками» на нас больше даже косо никто не смел смотреть. Тион приобрел статус «смотрящего», а я был в его «группировке». Маленькой такой, но очень серьезной и кровожадной группировке. Миры разные, а девяностые везде одинаковы.
Потянулись дни сурка. Никто точно не знал когда следующее представление на арене, и мы тренировались каждый день, как в последний раз. Утром нам швыряли мешок с лепешками или сухарями, вечером с хлеб с вяленым мясом, которое до этого пылилось, наверное, не один месяц в королевских кладовых и было на грани съедобности.
Биться за кусок пирога нам больше не приходилось. «Стая» почтительно выжидала, когда Тион отберет для нас нужную пайку, а после накидывалась на добычу. Никто больше не хотел с ним связываться, пахан и в Африке пахан.
После скудного завтрака шли на арену упражняться. Тион учил наносить удары с дистанции, делать выпады и уворачиваться от меча и копья. Я настырно швырял кинжалы в бревно и переломал их уже почти половину.
Скучающая на трибунах стража с интересом наблюдала за нашими тренировками. Иногда я даже замечал в верхней лоджии воина в легких сверкающих доспехах и красной накидке. Его броский наряд выделялся среди прочих стражников, одетых в серые со стальными пластинами рубахи. Издалека я не сразу рассмотрел этот пытливый взгляд и «рубленный» с горбинкой нос. Лишь когда воин появился во второй раз, я понял откуда его знаю. Комтур
