– Я предлагаю набраться сил.
Я думала, что Лео и Брайен останутся здесь, в нашей комнате. Но они сказали, что безопаснее будет уползти на нейтральную территорию. Во-первых, надо кое-что еще обговорить с Томом, дать задание Мэлу и Итену. А во-вторых, под утро сюда придут люди Волка и станут сгонять людей на первый этаж, чтобы там встречали корабль с Земли. Если Лео и Брайен не успеют убраться отсюда, они не смогут осуществить задуманное.
– Так что давай на этом прощаться, – сказал Брайен. – Удачи тебе, парень. Увидимся завтра либо на наблюдательном пункте победителями, либо на том свете мертвецами. Одно из двух.
Он подошел ближе, и мы обнялись на прощание. Я очень хотела, чтобы удача сопутствовала Браейну. Я желала ему это всей душой.
– Удачи и тебе, – сказала я и похлопала его по плечу.
Мы с Лео тоже шагнули друг к другу, но что-то как будто бы не давало нам подойти ближе. Я не знаю, что это было. Но эта сила одинаково исходила от нас обоих. Словно физический барьер, который можно было ощутить всем телом.
Если бы несколько минут тому назад я не пыталась объясниться ему в любви, все было бы по-другому. Он бы тоже обнял меня, и мне было бы легче.
Я не глядела на Лео. Он протянул мне руку, и она с трудом преодолела этот барьер между нами. Я подняла свою и тоже почувствовала, как трудно пробиться сквозь это несуществующее препятствие.
– Давай, – сказал Лео.
– Давай, – ответила я.
Я все еще хранила на своей ладони тепло его руки, когда Лео скрылся за вентиляционной решеткой. Он не посмотрел на меня напоследок. Он помнил, как я бросилась ему на шею, и весь этот эпизод казался ему неприятным.
Я влезла на стол и вставила решетку за ними. Так было проще, чем привязывать к ней веревки и поднимать изнутри.
Я заученно принялась ругать себя за все то, что натворила. Надо было сделать как-то по-другому или не делать никак. Я допустила самую глупую ошибку из всех, которые только было возможно.
Потом вспомнила, что обещала быть другом самой себе. Что было, то было. Нет смысла пилить себя. Я должна быть сильной. Хорошо, что я не призналась Лео в том, что женщина и что люблю его. Я бы только растравила ему сердце. Такие важные вещи как переворот в стенах уничтоженного корпуса надо делать с чистым сердцем, а не с бурей эмоций внутри. Так что мне сейчас тоже надо успокоиться и немного поспать. Завтра я должна быть в форме. От этого зависит многое.
Я завела будильник на полшестого. Прежде чем идти к Волку, мне надо наведаться к Джонни и дать ему снотворное. Когда волчья стая придет будить людей, пусть они даже заглянут в шкаф. Но мне нужно твердо знать, что Джонни они не добудятся.
У меня оставались последние две таблетки снотворного. Рано утром я принесла их Джонни. Открыла дверь в свою бывшую комнату и увидела, что там находятся целых три человека. Они спали, как попало, на кровати, обутые и одетые. На полу валялось несколько бутылок из-под пива. И в комнате стоял удушливый запах перегара.
«Черт!» – подумала я, останавливаясь на пороге. Я не знала, что делать. Заходить в эту комнату было опасно. Я разбужу людей. Я не смогу на глазах у них давать связанному человеку снотворное. Этот вариант отпадает. Какого черта эти трое пьяниц приперлись в мою комнату? Ведь еще вчера их тут не было!
Я потихоньку вышла, но продолжала стоять в коридоре, взвешивая за и против. Если я сейчас уйду, то, возможно, все обойдется. Ведь осталось три с половиной часа до исхода дела. Но эти три с половиной часа еще надо пережить.
А что если Джонни проснется и начнет звать на помощь? А что, если эти люди уже обнаружили его?
Мне надо хотя бы убедиться, что он все еще там. И все еще с завязанным ртом.
Я отворила дверь и вошла. Я старалась ничем не шуметь. Я прокралась к шкафу, тихо открыла его. Пока находилась спиной к спящим, прислушивалась к их дыханию. Оно было ровным. Один из них храпел.
Я посветила фонариком в шкаф. Джонни там не было. Я все еще пыталась светить во все углы шкафа и где-то разглядеть его. Безрезультатно. Лишь нашла на полу веревку, скрученную из простыни. Без Джонни.
Сердце мое колотилось как бешенное. Мне казалось, спящие могут проснуться только от этого стука. Я боялась даже представить, куда мог подеваться Джонни. И в каком виде? Он пришел в себя? Он все рассказал кому-то?
Что же мне теперь делать? Я не пойду добровольно к Волку. Пусть операция проходит без меня. Я исчезну в вентиляции, как Лео и Брайен. Я лучше буду включать эти пылесосы или делать что-то еще, но не выйду больше к каторжникам!
Тут у меня появилась новая мысль. А может, Джонни валяется где-то среди этих троих, только я его не узнала? Я кинула взгляд на постель. Нет, эти трое были совершенно другими людьми. У одного из них были спущены брюки. У другого расстегнута ширинка.
Я обошла постель кругом и увидела лежащего на полу Джонни. Его руки были по-прежнему связаны сзади, рот тоже. Брюки и веревка, связывающая его тело, валялись где-то отдельно.
Боже, что я натворила! Связала человека и оставила совершенно беззащитным в этом диком месте. Он не мог даже сопротивляться. То, что он мог быть без сознания в этот момент, меня не оправдывает. Наверняка был лучший вариант, что сделать с Джонни. Лучше бы я попросила Лео и Браейна взять его с собой через вентиляционную шахту. Они же тащили бесчувственного Иисуса из каторжного отделения в химический отсек. Могли бы приволочь к себе и Джонни.
– Прости, – тихо сказала я ему.
И все же было в этом что-то до странности справедливое. Джонни поимел меня, теперь кто-то поимел его. Зло возвращается к человеку, который его совершил.
Может, это была случайность. А может, сработал вселенский закон. Я не стала задумываться над этим. Не до того было. Времени и так в обрез.
Я подошла к Джонни и положила пальцы ему на шею. Пульс был: не слишком медленный и не слишком слабый. Наверное, не стоит давать ему двойную дозу снотворного, если он до сих пор еще не пришел в себя от прошлой. Я бы не хотела, чтобы он умер. Если он был в чем-то передо мной виноват, то теперь с ним произошло то же самое. Держать в сердце злость на него я больше не могла.
Я достала одну таблетку снотворного и засунула ему под язык. Затем снова перевязала его рот. Возникла мысль хотя бы надеть на него брюки, но это было бы слишком долго. Я и так злоупотребляла тем, что хозяева этой комнаты спят пьяным беспробудным сном. Надо быстрей убираться отсюда.
Я взяла плед с дивана и укрыла им Джонни. Это единственное, что я могла для него сделать.
Теперь я знала, что рот ему не развязывали, и руки тоже. Он не мог ни сказать, ни написать кому-то, что я женщина. Скорей всего, он даже не приходил в себя, когда им пользовались. Я могла чувствовать себя в безопасности и дальше. Скорей бы это уже кончилось. Хватит уже травить человека наркотиками и держать связанным среди преступников. Надо уже подумать о том, чтобы спасти всех этих людей и себя в том числе.
