Глава 66
Все шло по плану. В шесть утра началась подготовка к встрече корабля. Джеральд, Микки и лохи с автоматами (больше для камуфляжа, чем для дела) пошли сгонять людей на нижний этаж. Их заперли в четырех отсеках рядом со входными дверями. Наверняка сказали им зажигательную речь о том, как надо встречать землян.
Джеральд, Микки и лохи по одному возвращались на наблюдательный пункт. Я немного опасалась, как бы не хватились людей. Все-таки исчезли Лео, Брайен, Том и, насколько я знала, друзья Тома. Всего пять человек. Могут ли волки заметить исчезновение этих людей?
– Ну что, всех согнали вниз? – спросил Волк.
Я с волнением ожидала ответа.
– Была парочка невменяемых, – сказал Джеральд.
– Это как?
– Один напился до чертиков и был в отключке. Другого поимели и он валялся связанный без штанов. Я пытался их добудиться, но безрезультатно.
Я боялась услышать что-нибудь о Лео, Брайене и Томе. Но вместо этого получила известие о Джонни.
– Ну и где они сейчас? – спросил Волк.
– Оставил там, где они валялись.
– Надо было пристрелить.
– Патроны жалко.
– Тогда удушить.
– Мало времени.
Голос подал Микки Маус:
– Может, к ним позвать нашего доктора? Кстати, где он?
Я лучше них знала, где «наш доктор». Вот кого действительно могут хватиться! Лео и Брайен были ничем не примечательными людьми, кем-то из серой общей массы. Том был человеком Волка, доктором, который успел прославиться на весь корпус. Наверное, не было ни одного человека, который бы не слышал его теорию чумы. Не было ни одного человека, который бы не видел, как Том избавляется от мертвых тел. Его исчезновение не может остаться незамеченным.
Джеральд сказал, что не знает, где Том. Микки Маус заявил, что не имеет ни малейшего понятия. Кто-то из лохов предположил, что отвел Тома вместе со всеми на первый этаж и не заметил этого.
– Олухи! – ругался Волк. – Вам ничего нельзя поручить!
– Пойти разыскать его? – спросил Микки Маус.
– Да пошел он, идиот!
В очередной раз у меня отлегло от сердца.
– Арнольда Рассела приготовили? – спросил Волк.
– А что его готовить? Он всегда одинаков. Не подох до сегодняшнего дня, и слава бога, – ответил ему Микки.
Я села за компьютер. Чтобы сразу обеспечить себе алиби, я пожаловалась Волку:
– Что-то у меня живот крутит. Наверное, съел что-то не то.
– Сейчас как двину тебе промеж глаз, сразу перестанет живот болеть, – ответил Волк.
Формальность была соблюдена: я сказала ему, что у меня болит живот. Через какое-то время надо будет идти в туалет. Нужно, чтобы все было реально.
Волк написал письмо президенту. Спросил его, где чертов корабль. Президент в вежливой форме сообщил, что корабль подлетает к Луне и скоро совершит посадку.
Повторялась вчерашняя история: я писала, мне диктовали и иногда били по рукам. Я попыталась посчитать, сколько волков находится на наблюдательном пункте. Это трудно было сделать: они то выходили, то заходили. К тому же, я сидела спиной к дверям. И все же я попыталась это сделать. Народу было больше, чем даже вчера вечером. Я насчитала всего пятьдесят восемь человек. И все же я хотела уточнить. У Волка спрашивать было опасно, он плохо поддерживал разговоры. А вот к Джеральду можно было обратиться.
– Внизу остался кто-то из наших? – спросила я.
– На фиг они там нужны? Все каторжники заперты. Наши все собрались здесь.
Как раз это мне и было нужно. Волчья стая вся собралась на наблюдательном пункте. Никого нет ни внизу, на первом этаже, ни на лестницах. Осталось только в нужное время всех скучить возле окна. А пока что я закончила очередное письмо не точкой, а запятой. Никто из волчьей стаи не обратил на это внимания. Зато Лео должен был понять мой знак.
– Я всю ночь смотрел на площадку, – сказал кто-то из лохов. – Думал: а вдруг эти идиоты прилетят раньше? Как мы можем доверять этим чертовым письмам? Но пока что никого не было.
Я услышала и другой разговор за своей спиной:
– До чертиков надоело сидеть на лестнице с автоматом. Эти придурки так и лезут: то им надо вверх, то вниз. Но ничего. Скоро все это закончится. Полетим домой.
Волк провел всем инструктаж, как нужно действовать. Сначала он хотел, чтобы корпус покинула только волчья стая. Но потом рассудил, что лучше держаться всем вместе. Он сказал, что вывезет отсюда всех.
Лох по имени Лох поддержал его.
– Как это гуманно! – сказал он.
Но Волк больше руководствовался соображениями личной безопасности. Сейчас использовал людей как пушечное мясо. Собирался сделать то же самое и на Земле: сначала выпустить из корабля других каторжников. Если те останутся целы, то можно будет выйти вслед за ними.
В разгар переписки я схватилась за живот и сказала, что меня сейчас стошнит. Волк двинул мне кулаком в ухо:
– А ну брось притворяться!
– Ты хочешь, чтобы меня вырвало на компьютер? – повысила я на него голос.
За меня вступился Джеральд:
– Парень, сходи в туалет. Еще не хватало, чтобы тебя тут вырвало.
Я пошла в туалет. Включила свет и немного постояла у стены, как будто бы пережидая очередной кишечный приступ. Увидев, что на меня не обращают внимания, я подошла к входной двери и прикрыла ее. Да, замок не действовал, но дверь прилегала плотно. Теперь все было готово. Оставалось лишь ждать назначенного времени.
Я зашла в ванную и закрылась. На всякий случай заглянула за унитаз: щипчики для бровей все еще лежали там. Я вернулась на наблюдательный пункт, вытерла лицо рукавом комбинезона.
– Ну как? – спросил Джеральд.
– Легче. – Я села за свое рабочее место. – Что еще делать?
Переписка продолжалась. Президент писал, что корабль уже на подходе и скоро мы сможем увидеть, как он приближается к нам.
Это подействовало. Каторжники подались к окну. Я слышала голоса:
– Прямо сейчас будет видно?
– Ты уже видишь что-нибудь?
– Смотрите на ту звездочку: это и есть корабль?
Видимо, кто-то принял желаемое за действительное. Я поглядывала на дверь: она была закрыта. И никто из волков не обращал на это внимания.
Пришло следующее письмо: в нем было написано, что Земля уже потеряла связь с космическим кораблем. Это могло значить только одно: что они заходят на посадку. Примерно через десять минут связь снова возобновится. Но, возможно, она нам больше не понадобится, так как на корабле находится человек для переговоров.
В конце письма стояла не точка, а запятая. Это был сигнал к действию.
– Я волнуюсь, – сказала я. – Схожу-ка я в туалет.
Я уже хотела подняться, но Волк придавил меня ладонью вниз, удерживая на месте.
– Меня опять сейчас вырвет, – попыталась я настоять на своем.
