– Брат, ты только погляди, какой гадостью меня хотели убить! Отравленным болтом! – с возмущением воскликнул Альтис, демонстрируя добычу. – Я рассчитывал на большее уважение. Хотя бы на сотню мечников и десяток архимагов!
«Спасибо, Стрим».
«Да не за что… Давай запугивай смертных… а я прослежу, чтобы тебе не помешали».
– Ну так давай за это убьем их всех? – предложил Арох, легким движением накладывая стрелу на тетиву.
– Подождите! – Молодой маг наконец пришел в себя. – Легендарные командоры, Белый Грифон и Белый Волк, нам нужен только этот… – Парень сдержал почти прозвучавшее ругательство. Указал на выловленного из реки аристократа: – Только Ларт! Мы не собирались драться с вами! Нам нечего делить.
Скользнув равнодушным взглядом по Ларту, Альтис отозвался почти ласково:
– Моя добыча.
И от этих слов мороз продрал до печени всех, кто его слышал. Пусть мальчишеской внешностью обманываются самоуверенные и наивные. В нем живет Зверь. Величественный, сильный, привыкший побеждать. Ленивая грация сытого, но опасного хищника, заявившего свои права на жертву. Моя добыча. Только легкая, прозрачная тень угрозы. Тень, которая давала понять, кто ее может отбрасывать.
– Но… – Маг растерялся. Альтис приметил, что этот пацан и несостоявшийся утопленник неуловимо похожи. Как дальние родственники. – Но есть приказ! Он – предатель! Указ императора… по закону…
– Мальчик… – мягко оборвал Альтис, подходя поближе. Низшие твари сыпанули в стороны, учуяв демона. – Ты еще не понял? Здесь только один закон. Я.
– Но…
– Ты заигрался, сопляк зеленый, – оборвал демон, рассматривая привязки, на которых держались полуматериальные призванные демонические твари. Альтис обладал уникальным даром: он обрывал связь живых с нежитью. – Тебе кружит голову мнимая власть над тварями. Запомни, юнец: здесь есть только одна власть. Моя. Вон отсюда, низшие.
Последний приказ прозвучал на изначальном. Когда нити привязок разом оборвались, юного мага зашатало, а твари дико завизжали, прежде чем провалиться обратно на свои уровни бытия.
– Пошли вон. – Альтис презрительно скривился. – Вас даже убивать – и то противно. Все равно как слизняка раздавить. Слишком просто и никакого удовольствия.
Удирали они, пытаясь сохранить остатки достоинства. Но все-таки удирали. Легендарные имена играют немалую роль. Арох тенью метнулся следом – проследить и убить, если кто вздумает пакостить из-за угла.
Никто не заметил, как Белый командор прижал ладонь к груди и скороговоркой прошептал заклятие. Не заметили капли пота на лбу и висках, приняв их за стекавшую с мокрых волос воду.
Алина вынырнула откуда-то из тени, быстро подошла, протянула демону флягу. Он, не спрашивая, открыл ее и в несколько глотков выпил треть. Воительница обняла его за плечи и вспыхнула, объяв обоих своим огнем с головы до ног. Даже в ботинках у демона перестала хлюпать вода. Алина тут же отстранилась и отошла на шаг. Альтис поглядел благодарно, едва обозначив улыбку уголками губ, и получил в ответ взгляд с отблеском Белого Пламени. Любимого и любящего.
– Держи, добыча! – Альтис протянул сидящему на камнях аристократу открытую флягу. – Гадость редкая, но пару глотков сделай – подлечит. К тому же крови ты изрядно потерял.
Непонимающе глядя на демона, Ларт автоматически взял флягу. И спросил совсем растерянно:
– Почему?..
Бессмертные переглянулись.
– Потому что нам так захотелось, – приземлился рядом Стримбор. – Человек, лучше не спрашивай о причинах. Ты пей, пока предлагают.
Тот послушно сделал несколько глотков, закашлялся, вернул Альтису флягу.
– Колокольчик! – звучно позвал Альтис.
– А как ты узнал, что я здесь? – Эльфийка, по-прежнему переодетая учеником-лучником, тенью вынырнула из-за доков, подошла к демону. Казалось, она не идет, а летит над землей. В глазах бога-ветра при взгляде на любимую отразилось такое, что Сильтарина не смогла не подарить ему в ответ хотя бы улыбку… Самую нежную, на которую была способна.
– А когда ты упускала случай поразвлечься там, где будет весело? – поинтересовался Альтис, нарочно не замечая их переглядки с Ветром. – Осмотри раненого и подлечи, если надо.
Владычица эльфов подчинилась, одним взмахом изящной ручки отринув вялое сопротивление аристократа.
– Удивительно везучий человек. Рана глубокая, но жизненно важные органы не задеты, – выдала свой вердикт она. – Сейчас запущу процесс регенерации, но ему нужно будет плотно поесть и поспать часов десять. Ал, дай-ка ему еще той дряни, которую ты пьешь.
– Эй, добыча, тебе есть куда идти? – поинтересовался Альтис, выполняя требование эльфийки.
– Да-да, конечно… – закивал Ларт, послушно делая еще несколько глотков. – Я не могу выразить степень своей благодарности… Я в неоплатном долгу перед вами…
– Перед ним вся империя в долгу! – фыркнула эльфийка. – И не только Серебряная.
– Тему долгов оставим! – резко оборвал Альтис. – Забудь. Спрошу по-другому, раз ты такой непонятливый. Тебе есть куда идти, чтобы тебя ждали друзья, а не враги и чтобы тебе совершенно неожиданно не перерезали глотку?
– Д-да, – повторил мужчина несколько неуверенно.
– Лжет, – констатировал Волк, вернувшийся из разведки. – В общем, берем с собой утопленника и идем обратно, нас дети ждут. Я для малышки уже купил все, что нужно.
– Все? – удивился Альтис.
– Да тут кое-кто из хранителей обитает, – признался Волк. – Он мне должен был.
– Понятно, – кивнул демон, больше ничего не спрашивая. Протянул руку аристократу: – Пойдешь с нами, а когда рана заживет, сам решишь, что делать дальше. Кстати, теперь можешь представиться и перестать быть добычей.
Мужчина несколько мгновений смотрел в синие глаза, совершенно ничего не понимая. Потом схватился за протянутую руку, встал на ноги.
– Герцог Каэллийский, Ларт Третий, – наконец представился спасенный, приложив к сердцу ладонь.
– Славен? – удивился Арох. – Ал, ты смотри-ка! И правда он!
– Лихая рыбка водится в Уллэ! – хмыкнула воительница, стоявшая тенью за спиной демона.
Герцог Каэллийский прославился тем, что потратил почти все свое личное, весьма немалое состояние на армию и войну. Он обеспечил почти треть армии лучшими доспехами, самым лучшим оружием и оплачивал расходы. Да и сам не раз участвовал в битвах.
С прозвищем и вовсе была целая история. Герцог заработал его за нетерпимое отношение к разгильдяйству и мерзким поступкам среди своих сослуживцев. S’leaw’en с изначального переводилось как «благородный воин, никогда не пятнавший дурным поступком свою честь». Изначальным в совершенстве владел далеко не каждый, и акцент серебряного языка превратил герцога в Славена.
