— У нас приказ адмирала, принять у Вас командование фортом, — сказал Тар. Он встал, распустил завязки и плащ-палатка соскользнула на лавку, под ней оказался френч с капитанскими погонами. Ничего не могу сказать, выглядело все это довольно эффектно.
— Как быстро у Вас капитанов дают, — сказал Гат, доставая папиросу, она оказалось последней, он смял пачку и бросил на стол, — вот на днях еще один в гости заходил.
— Будете хорошо себя вести и Вам дадут, — сказал Мас, — хотя вряд ли.
Я с тревогой посмотрел на артиллериста, но он спокойно отреагировал на замечание.
— А мне не надо, — ответил он.
— Мне командования не жалко, — сказал я. — забирайте. Только кем командовать собираетесь? Одни егеря, да и те без оружия.
Сол в стороне гремел столовыми приборами.
— Вот ими и буду командовать, — сказал Тар. Он так и остался стоять.
Странный у нас выходил разговор. Я с интересом разглядывал новых соратников Толя. Тар держался спокойно и уверенно, Мас нервничал. Если их прислали, значит все. Что-то не понравилось капитану Лосу в нашем последнем разговоре и он решил от меня избавиться.
Нужно бежать. Если все сделать по-тихому, без стрельбы убить обоих офицеров, можно попробовать уйти. Пока десантники разберутся в чем дело, я буду уже за воротами. Но одному мне не справиться, и я был совсем не уверен в том, что доктор и Гат будут помогать. Одно дело вызвать обидчика на дуэль и совсем другое неожиданно наброситься на него.
— Супер-лейтенант Бур, я бы хотел поговорить с Вами с глазу на глаз, — сказал Тар.
Мас вскинулся, видимо для него это было неожиданностью, но промолчал.
Гат бросил на меня быстрый взгляд. Я понял, что он готов помочь мне, но мы почти безоружны, а у лейтенанта под рукой заряженный револьвер.
— Давайте немного погуляем, — предложил Тар. Он вышел из-за стола и пошел к дверям, неосторожно повернувшись ко мне спиной. Первой мыслью было напасть на него. С большим трудом я сдержался. Даже, если все получится, что дальше? На берегу есть лодка с неприкосновенным запасом, но до ее еще надо добраться. И даже если доберемся, куда мы уплывем?
— Вы идете? — спросил Тар.
— Да.
Мы вышли из дома и прошли через двор.
— Откройте ворота, — приказал Тар. Я махнул рукой, подтверждая его приказ. Рядом с моими часовыми уже дежурили десантники, двоих стрелков я заметил на стене. Значит рядовые в курсе того, что происходит, незаметно они заняли все ключевые точки и блокировали выходы.
Мы вышли на пляж. Океан лениво колыхался, накатывая на берег медленные волны.
— Здравствуйте, Бур, — неожиданно совсем другим тоном сказал Тар, — я рад вас видеть в добром здравии.
Я хотел ответить, но он мне не дал.
— У нас очень мало времени, поэтому просто слушайте меня и не перебивайте.
Я растерянно кивнул.
— Толь Вам не доверяет. Завтра утром Вас, доктора и Гата убьют люди Маса, поэтому ночью Вы должны выбраться из лагеря, добраться до лодки и уйти в океан.
Сначала мне показалось, что я ослышался. Нет, смысл сказанного дошел до меня сразу, вероломству адмирала я совсем не удивился, но дружеский тон, каким все это было сказано, поразил меня.
— Куда же мы…, - начал я, но Тар опять меня перебил.
Вот компас, — он незаметно сунул мне что-то в руку, — плывите на северо-восток, там среди островов Вас будет ждать корабль.
— Какой корабль?
Почему-то я представил деревянное парусное судно, построенное здесь, на Диком острове, команду из аборигенов и капитана с татуировкой на лице. Картина получилась совершенно фантастической.
— Наш корабль. Десантное судно N112, то самое, которое доставило нас сюда.
— Как? — переспросил я, — как такое возможно? Что происходит?
Я с удивлением огляделся. Такого не могло быть. Возможно я сплю или люди Толя опять подмешали мне какой-нибудь наркотик.
— Вы стали участником тайной операции контрразведки. Но теперь все закончилось. Просто сделайте то, что я Вам сказал и останетесь в живых.
Я с изумлением смотрел на молодого лейтенанта, называть его капитаном у меня язык не поворачивался.
— Что за операция?
Быстро темнело, было еще достаточно рано, но небо заволокло тучами. Он достал папиросу. От ветра спички все время гасли и Тар сумел закурить только с четвертой попытки.
— Я должен был внедриться в окружение Толя. Мне это удалось. Все остальное Вам объяснят в адмиралтействе.
Я заметил, что моя сигара потухла и выбросил ее в песок. Первое удивление прошло, вернулась возможность здраво рассуждать.
— Значит корабль никуда не уходил?
Тар кивнул.
Кровь бросилась мне в лицо, от бессильной ярости свело челюсть. Я замотал головой и наконец выдавил из себя,
— Вы понимаете, что из-за ваших махинаций погибли люди, а морина почти в полном составе оказалась в руках адмирала Толя?
— Это была часть плана. Мне очень жаль, — сказал Тар.
Он внимательно смотрел на меня и в его спокойном взгляде, я не увидел ни капли сочувствия.
Я сунул руку в карман и нащупал золотую монету, которую хранил на удачу. В моей голове вертелась только одна мысль: «Разменная монета, дешевая разменная монета». Нас опять предали, в очередной раз использовали в темную.
Тар отвернулся. Он молча курил, предоставив меня собственным невеселым мыслям.
Я постарался успокоиться. Обвинять лейтенанта в бесчеловечности бессмысленно. Он офицер, который выполнял приказ. Нужно наконец подумать о своей судьбе и о жизни близких мне людей, которых еще можно спасти. Нам предлагали свободу и помощь.
— Вы сильно рискуете, — сказал я, — помогая нам бежать, Вы можете потерять расположение адмирала.
Тар ответил не задумываясь.
— У меня нет другого выхода. Мне нужен гонец. Вы расскажите капитану Халу о том, что у меня все получилось. Он уже почти месяц ждет от меня вестей.
Лейтенант двумя глубокими затяжками докурил папиросу и выбросил в набежавшую волну.
— Нам пора идти, — спохватился он, — долгое отсутствие может вызвать подозрение.
Я был совершенно сбит с толку. Жизнь в очередной раз совершила крутой поворот и мне требовалось время, чтобы это осознать. Еще час назад я не видел никакой надежды на спасение, и вот теперь появился реальный шанс. Я мог бы его об этом не спрашивать, но не смог удержаться.
— Вы все знали про адмирала и экспедицию?
— Нет, — ответил Тар, — догадывался, но наверняка не знал.
Мы пошли обратно. Стало совсем темно. Перед уходом я не надел бушлат и теперь дрожал от холода.
— Что будет с моринерами? — спросил я. Не знаю кому я задал этот вопрос, лейтенанту или самому себе.
