— А-аа! — завыл Лазарен.
— Да, будет больно, но потом отойдет, отойдет! — шептал эльф. Толин помог Илирвен подняться. Опираясь на гнома, лучница добрела до горы хлама, на которую можно было присесть. Ей повезло — лезвия вампиров не коснулись ее. Снаружи послышался топот кованых сапог и ржание лошадей. Наконец, откликнувшись на жуткие крики живших по соседству людей, прибыл отряд, прежде оставленный Мантисом в резерве. Сам леворукий мастер расхаживал по комнате, держась рукой за голову. Лицо мастера было в поту и копоти.
— Помогите им! — тихо, стараясь не разбудить лежавшего рядом юного мага, приказал рыцарь.
Южный Кревланд, Дрегонспир, то же время
Посол Дас был сильным магом, но не всесильным. Он сопротивлялся граду ударов нойона долго, но понимал, что силы его тают, а энергия Нагаша казалась неисчерпаемой. Своими магическими ударами сумеречный пытался остановить багровый гладиус — могильный клинок, но, не имея аналогичного оружия, не мог рассчитывать на успех, хотя шквал его молний почти разорвал доспех нойона. И вот, наконец, под жутким совместным магическим ударом треснул и обрушился мост, на котором находились оба чародея. Сумеречный маг и нойон полетели в бездну.
Дас зацепился-таки за какой-то скалистый выступ и смог заползти на него, окровавленный и оглушенный. Нагаш пролетел ещё ниже, но силой магии направил себя на относительно широкий каменистый «балкон» естественного происхождения. Сил у нойона осталось немного, и он астрально призвал верного коня — Сатая. Дас глянул вверх, над ним на противоположной стороне, среди обломков основания моста из какого-то коридора высыпали несколько личей.
— Эй, спустите мне платформу! — прокричал маг, с трудом держась за стену. Отломанный рог минойца болтался за спиной на тонких хрящах. Голова была залита кровью. Впереди личей показался Кип-де-Зул, он перегнулся через проломленные перила, пригляделся и отрывисто бросил: «Расстреляйте его!»
Нагаш видел, как сразу десяток зеленых лучей, испущенных магическими жезлами личей, уткнулись в нависающий скальный выступ, и почувствовал, что все кончено. Дас ещё дернулся и подполз к краю пропасти, несмотря на сквозные горящие раны…
— Что вы возитесь, он ещё жив! — гневно прикрикнул на своих солдат Кип-де-Зул, и личи стали стрелять без оглядки, расходуя всю запасенную в жезлах силу. Летающий конь Сатай, высекая в полутьме пещеры яркие вспышки, спускался за своим хозяином, когда пробитое насквозь во многих местах тело Даса полетело вниз.
— Жаль, не успел предупредить… — это были последние слова и мысли посланника некогда могущественного острова Зейлот.
Нагаш уже в седле подлетел к Кип-де-Зулу и, даже не спросив о Дасе, приказал: «Бегите к выходам, скоро здесь все взорвется, орков бросьте!»
Старый некромант и личи побежали прочь от расщелины, где нашел свой последний приют посол Дас.
Только в небе, на высоте нескольких миль над хребтом, нойон велел взорваться зарядам, заранее прикрепленным к узкой каменистой створке в глубине тела вулканической горы.
Синкат выезжал из замка Брудерлингена, когда земля заходила ходуном под ногами его коня. Он спешился и мог лишь наблюдать, как со страшным грохотом взорвалась и обрушилась та часть горы, где скрывался темный храм Кип-де-Зула. А из нового парящего жерла, следом за разбегающимися в разные стороны орками, выплеснулся язык расплавленной лавы. Тысячи тысяч пудов камней навсегда погребли под собой того, кто мог предупредить Арагон и людей о планах нойонов.
Южная Эрафия, Клекстон, то же время
Карлос Мартинсон уже взошел к алтарю и был готов начать церемонию помолвки, которую благословляет Велес его, Мартинсона, устами.
Герцог Рууд встал и взял Эльзу за руку. Лицо принцессы не отражало никаких чувств, будто у неё в этот миг вырывали душу. Его величество сидел в окружении придворных и гостей лорд-мэра, он хотел как можно быстрее разрешить эту семейную драму и хоть на время отделаться от несговорчивой дочери. Поживет с мужем, узнает каков он на самом деле. Если плох, через год подаст на развод, и этот редкий обряд будет совершен так же быстро, как и помолвка. Глупая девочка не понимает, как важно блюсти королевское слово и держать врагов к себе даже ближе, чем друзей! Единственное, что расстраивало в тот день Эдрика — то, что не явились победитель турнира и его друзья, а также пропала объявленная королева бала. Подобное исчезновение выглядело оскорбительно, и король уже подумывал, как спросить с Ламарка за дерзкое поведение молодых людей.
Сам глава академии уже несколько раз гневно поговорил с Торребором. Эй-Той был мрачен, Маходж все время маячил рядом, затем внезапно вышел. Дочь лорд-мэра, возлюбленная Мантиса Рахиль была грустна почти как Эльза, ничего не знавшая о судьбе Ивора и Аделаиды. Для себя принцесса твердо решила, что скорее уйдет в монастырь, чем эта мразь — она посмотрела на Рууда — прикоснется к ней.
Снаружи раздался шорох, крики и топот многих закованных сапог. Музыканты сперва несколько раз сбились, а потом и вовсе перестали играть, вместе со всеми присутствующими уставившись на двери, где, проталкиваясь сквозь ряды королевской стражи и приглашенных, в зал вошли совершенно неожиданные гости. Впереди шел Мантис с грязными всклоченными волосами, его одежда и латы были сплошь в бурых пятнах. Мастер на руках внес неподвижного русоволосого юношу, следом прошел Ивор. Толин и Марк вели под руки еле держащуюся на ногах Илирвен. Справа от Мантиса стояла Аделаида и, поглаживая Гримли по голове, тихо плакала, то и дело что-то шепча ему на ухо. Сзади, звеня блестящими пиками, замерли несколько стражей и миноец Маходж, пропустивший их в ратушу.
— Чемпион турнира к вашим услугам, ваше величество! — сказал Мантис. Сказал негромко, но все услышали. Многие присутствующие узнали Гримли.
Мартинсон схватился за сердце и оперся на руки подбежавших адептов в сиреневых рясах.
Рууд побледнел и, всплеснув руками, опрокинул бокал, который хотел поднять за будущую свадьбу. Тот вдребезги разлетелся о мраморный пол, нарушив воцарившуюся тишину.
Эдрик привстал и вопросительно смотрел то на канцлера, то на Эй-Тоя.
— Мне кто-нибудь объяснит, что всё это значит?
Вперед вышел эльф в изодранном, пропитанном кровью хитоне. Он утер лицо и почтительно припал на одно колено.
— Ваше величество! Я — официальный представитель авлийского правительства, и мне нужно о многом с вами поговорить!
Сзади раздался шорох. Рууд до боли сжал руку принцессы, но она всё же вырвалась и, бросившись к Ивору, помогла тому встать. Герцог развернулся и скрылся в задних дверях, прежде скомкав и бросив парадную канцлерскую перевязь.
