А там после ликвидации актива самых злобных психов пока царила паника и, видимо, происходило выдвижение новых руководителей.
Время от времени слышались громкие ругательства, часто переходившие в перестрелки. Причем в бронированную дверь пули прилетали все реже – мятежники решали собственные проблемы.
Часа через три Брейн проснулся сам и почувствовал себя отдохнувшим, хотя после вчерашних нагрузок болели руки и ноги.
Выйдя из кладовки, он поздоровался с бодрствующим Таутом и поинтересовался, где туалет. Ему показали, и, зайдя в заведение, Брейн с удовлетворением отметил, что здешнего гальюна беспорядки еще не коснулись – все работало исправно, водозаменитель был прозрачным, а не грубой очистки, как в отделении арестантов.
Заметив пачку одноразовых наборов для чистки зубов, Брейн с удовольствием воспользовался одним и почувствовал во рту давно забытое ощущение свежести.
Конечно, с умыванием настоящей водой процедура с водозаменителем была не та, но все же.
– Ну, как вам у нас? – устало улыбнулся Таут, заметив, что Брейн вернулся посвежевшим.
– Давно был лишен таких удовольствий, – признался тот, погладив отросшую после последнего химического бритья щетину.
Из рваного пролома в соседнее помещение вышел низкорослый ранкмехмайор Хейно.
– Мы закончили, сэр, – обратился он к Тауту.
– А что Лексшуллер?
– Спит. Уже второй час. Когда его помощь стала не нужна, я разрешил ему отдыхать, а весь монтаж доделал сам. Скоро он проснется, мы проведем тесты, и, полагаю, нам удастся взломать защиту «Худденхарда».
Брейн кивнул. Размышлять о том, что будет, если им не удастся этого сделать, совсем не хотелось.
Проснулись Фофо и Сингер. Канзас после сна выглядел отдохнувшим и не таким угрюмым, как накануне.
Они также посетили туалет и вернулись в приподнятом настроении.
– У вас там совсем не пахнет, сэр! – заметил Фофо Тауту.
– А где пахнет? – спросил тот.
– Везде. Как свободу объявили – сортиры сломались.
– У нас тут, к счастью, отдельный контур. Так что пока вонять не будет.
– А пожрать у вас чего найдется? – спросил Сингер.
– Вообще-то у нас тут по карманам кое-чего есть прихваченного, – сказал Фофо, показывая смятые палки, но Таут отмахнулся.
– Оставьте их на крайний случай, у нас в вакуумном шкафу найдется достаточно еды – можете себя не ограничивать.
– И вода есть? – сразу спросил Брейн.
– Ну, воды, конечно, нет, но есть довольно чистый мусс, куда чище того, что вам подавали.
Проснулся штаб-штурман Лексшуллер, и они с ранкмехмайором Хейно взялись за тестирование собранного оборудования. Брейн наблюдал за ними из дальнего угла вспомогательного складского помещения, куда те прорубили проход.
Ближе не подходил, чтобы не мешать – сам не любил, когда кто-то стоял за спиной.
Таут наконец согласился отдохнуть. Фофо и Сингер, перекусив нежными палочками из офицерского пайка, отправились досыпать – в их услугах пока нужды не было.
– Тут ведь вот какая штука произошла, – произнес оказавшийся рядом с Брейном канзас-ранкмайор Шено, командовавший взводом охраны. – Нас ведь предали, вы в курсе?
– Нет, я не знал. Я думал, какое-то упущение в режиме, как это бывает.
– Упущения в режиме безопасности, без сомнения, были, но не такие, чтобы эти психи смогли совершить переворот. А они сделали это легко – за полчаса были перебиты все представители администрации. Ну, кроме тех, кто здесь, да еще по комнатам некоторые сидели. Они, конечно, заперлись, у многих было оружие, но двери там были обычные, бронирование по периметру, как в этом помещении, там не предусматривалось, поэтому их всех быстро перебили.
– Я видел взломанные двери, – кивнул Брейн.
– А мы слышали крики, когда психи их на куски рвали.
Ранкмайор вздохнул.
– Думаете, у нас получится выскочить? – спросил он.
– По крайней мере у нас для этого есть все возможности.
– Хорошо бы, – сказал Шено и, ссутулившись, как все канзасы, ушел в пролом, а вместо него оттуда выглянул штаб-навигатор Чиунмах. Он снова не расставался с автоматом, как будто ему здесь что-то угрожало.
Избегая смотреть в сторону Брейна, он зашел в склад, но, встретившись с напряженными взглядами Лексшуллера и Хейно, вышел.
– Сэр, подойдите, пожалуйста, – позвал Брейна Лексшуллер, который видел в арестанте руководителя предстоящей рискованной операции.
Брейн подошел.
– Вот, смотрите…
Лексшуллер открыл на принесенном из соседнего помещения мониторе схему собранной сети.
– Вот, сэр, эта магистраль под обычным напряжением, а вот… – Лексшуллер нажал несколько клавиш. – А вот под повышенным, и включаться все это будет одновременно с защитой нашей аппаратуры, тремя импульсами с двух контуров – чтобы уж наверняка.
– А наша абордажная команда?
– А вот они… – Лексшуллер открыл квадратик с непонятной аббревиатурой, за которым были указаны команды роботов, сидящих по своим хранилищам. – Они готовы к перепрограммированию и выступят еще до того, как откроется переборка между кораблями.
– Что ж, работа проделана большая, – сказал Брейн, и Лексшуллер с Хейно заулыбались. Непонятно, чего здесь было больше – уважения к инициативе и знаниям Брейна или его славе победителя «голубого рыцаря», но сейчас это было не так важно.
– А что у нас с союзниками и противниками?
– Бронегруппа нашего флота окажется здесь через пять часов, прямая связь с ними будет возможна через три часа. Но к тому времени «Худденхард» уже встанет к нашему причальному узлу.
– А связь нам нужна, чтобы они не начали стрелять раньше времени, так?
– Так, сэр.
В основном все приготовления были сделаны, и в оставшееся до подхода крейсера мятежников время Лексшуллер несколько раз пытался связаться с бронегруппой флота. Однако прямой связи добиться так и не удалось – флот принимал либо сигнал бедствия, либо «все хорошо».
Между тем крейсер мятежников уже через час появился на радарном поле – не очень явственно, потому что приходилось использовать маломощные дежурные системы. Капитанский мостик находился под контролем мятежников, однако почти все управление было заблокировано во время штурма – таковы были инструкции. У мятежников оставались только связь и радарные мощности.
Лексшуллер сообщил, что в самом начале мятежники пытались обесточить административную часть и лишить всяческого управления, но здесь существовала резервная система, потому у них ничего не вышло.
