Шерон с усилием втянула в себя воздух, задыхаясь от ненависти. До сего дня она даже не думала, что способна так желать кому-то смерти.
Они долго петляли по этажам и лестницам, поднимаясь все выше и выше. Зал, в который привел ее демон, поражал своими размерами, и, несмотря на множество окон, здесь было так темно, словно на улице властвовала ночь.
Через дыру, выжженную в стене, лился свет — горизонтальное сияющее копье, в котором медленно кружились снежинки, появляясь из ниоткуда и исчезая в никуда.
Она не сразу заметила огромный хрустальный трон, украшенный сложным орнаментом. Мертвец, сидевший на нем, смотрел прямо на Шерон, а его левая рука оказалась вплавлена в хрусталь.
Скована.
Указывающая вопреки своей воле сделала шаг назад, не смея отвести взгляд от мрака, затаившегося в глазницах того, кто развязал Войну Гнева.
— Здесь все началось. И все закончилось. — Шаутт прошел к трону, сел в ногах скелета, который непостижимым образом пережил тяжесть тысячи лет.
— И начнется снова. — Голос, раздавшийся в зале, казалось, исходил отовсюду.
Он был точно слабый ветер, который не способен потревожить даже сухие листья. Шерон резко повернулась, пытаясь понять, кто говорит, и шаутт заухмылялся.
— Ты пришла, указывающая, — раздался все тот же шепот во мраке. — Что для тебя жизнь ребенка?
— Я ценю ее куда больше, чем ты.
— Хорошо, — после недолгого молчания последовал ответ, и ей показалось, что одна из теней на границе света шевельнулась. — Значит, мы сможем договориться.
— Кто ты? — Она ощущала себя слабой и беспомощной, как в двенадцать лет, когда в первый раз пришла в дом, где появился заблудившийся.
— Так ли это важно? Имена лишь звуки. А это место долго жило в тишине. Не станем поминать мертвецов.
Теперь она уже была уверена, что нечто, сотканное из лоскутков мрака, движется по залу, находится недалеко от хрустального трона.
— Ты… Скованный? — прошептала Шерон. Разум отказывался верить в произнесенное.
Его смех был лишь призраком. Тенью, которую едва могло уловить человеческое ухо.
— Прозвище придумано людьми. Впрочем, оно ничуть не хуже других. Называй меня как хочешь, дочь белого огня.
И тут впервые за все это время она по-настоящему испугалась. Почувствовала, как на нее накатывает суеверный ужас перед чудовищем, рядом с которым оказалась. Ощутила себя беспомощной и слабой. Неспособной противостоять тому, кто когда-то правил миром.
— Ты пришла сюда не просто так. То, что у тебя забрали, здесь. Смотри.
Шаутт, подчиняясь неслышному приказу, с легким насмешливым поклоном провел ее к пролому в стене, откуда в зал лился свет.
В безбрежном мраке бесконечности плавал шар теплого, солнечного света, внутри которого спала девочка.
— Найли! — крикнула Шерон. — Выпусти ее! Слышишь?!
Шаутт издевательски рассмеялся, и указывающая ощутила, что где-то под ребрами у нее просыпается ураган. Ей показалось, что позвонки крошатся, рассыпаются тысячами вспыхивающих песчинок, и огонь обдает жаром голову, а волосы рвет на части ураган.
Белое сияние, сорвавшееся с руки, на миг озарило весь зал, распугало тени и нечто, прятавшееся в них, похожее на дым, изнанку человека, не имевшее собственной плоти, отшатнулось.
Ее атака ударила в грудь шаутта, и демон с противным щелчком, словно раздавили какого-то омерзительного жука, отлетел в дальний угол, оставшись лежать бесформенной грудой дымящегося тряпья и смердящей, давно уже неживой плоти. Под ней стала растекаться лужа, похожая на ртуть.
Больше она не смогла пользоваться даром. Словно кто-то захлопнул дверь, отрезав ее от силы. Шерон сидела на полу, ощущая, как по щекам текут слезы отчаяния и боли, а по губам и подбородку горячая, невероятно соленая и как будто чужая кровь из лопнувших в носу сосудов.
— Я действительно в тебе не ошибся. — Теперь тот, кого она считала Скованным, стоял прямо за ее спиной, и она зажмурилась, заставляя себя не оборачиваться, не смотреть, не отшатываться, не терять голову от иррационального страха, который исходил от него. — Развоплотила моего слугу. Тобой бы гордились те, кто подыхал в подвалах этого дворца тысячу лет назад.
— Отпусти ее. Оставь меня. Зачем она тебе? — прошептала девушка, не шевелясь.
— Ребенок — мое будущее. А ты — ключ от него, дочь белого огня. С ней ничего не случится. Если, конечно, перестанешь вести себя глупо. Ты в состоянии слушать или дать тебе время?
Зловоние мертвого демона и черный дым, исходящий от лужи ртути, вызывали у нее тошноту. А быть может, дело в даре, который сломал все преграды и прорвался в ней. Шерон чувствовала себя так, словно несколько лиг бежала с тяжелым мешком камней на плечах.
— Говори, — произнесла она, запрокидывая голову, чтобы остановить кровь.
— Я хочу заключить сделку. Нанять тебя. Плата — ребенок. Когда ты выполнишь работу, я верну ее.
— Я не верю тебе. Зло не соблюдает договоров.
— Зло? Если тебе так угодно. Но я не лжец. Даю слово. — Она почувствовала движение, и тень отдалилась, а вместе с ней начал уходить и страх. — Когда сделаешь, что я хочу, отдам ребенка, и вы будете вольны уйти.
— Чего тебе надо? — Губы были липкими от засыхающей крови.
— Найди великого волшебника и приведи его ко мне.
Она горько рассмеялась:
— Возможно, ты слишком давно здесь и лишился разума еще больше, чем во время Войны Гнева, но я огорчу тебя. Все великие волшебники мертвы.
— Один уцелел. И пережил Катаклизм.
— О ком ты говоришь?
— Тион… — раздался шепот.
— Прошла тысяча лет! Его уже давно нет в живых.
— Я скован этим местом. И мне нужны ноги и язык. Голова у меня есть своя. Не утруждай себя мыслями. Венчающий ветер отказался от магии, лишив мир волшебства. Но асторэ даровали ему долгую жизнь в благодарность за то, что он сделал для них. Найди Тиона. Приведи его. Дальше не твоя забота.
Это звучало смешно и нелепо, но ей не хотелось смеяться. Величайший герой прошлого. Легенда… Поставивший на карту все, что у него было. Отомстивший за свою любовь. Разрушивший мир. И спасший его.
— И где мне его искать?
— Везде, где только сможешь.
— Мир велик. Как найти человека, который живет в нем десять веков?!
— Думай. Моли об удаче. Спрашивай свой дар, ибо все указывающие появились лишь благодаря его жалости. Твоя сила приведет тебя к нему.
Девушка встала с ледяного пола.
