его плечо ухватилась молодая ведьма.
Она тоже была красавица – рыжие волосы в сполохах костра стекали на ее плечи, словно лава, а улыбка была совершенно шальной. Поймав ее, Костя улыбнулся в ответ, подхватывая ритм пляски.
Темп задавал и нагнетал бубен, а свирель, гудок и гусли создавали мелодию.
Вскидывая ноги, Костя обернулся к Васильку и ему тоже улыбнулся. Страшно почему-то совершенно не было, зато было весело, безбашенно, словно глотнул шампанского. Не советскую кислятину, а настоящее французское – Моёт. Отец как-то из "Березки" привез.
Костя танцевал бы еще и еще, если бы Вася не выдернул его из хоровода. И только тут у него от усталости подкосились ноги так, что казалось, земля сама его ударила куда-то под зад. А на самом деле он просто шлепнулся с непривычки.
– Отдышись, а то удар хватит, – посоветовал Василек. Пока Костя переводил дух, он куда-то сходил и вернулся с деревянным ковшом кваса. – Попей.
Усомниться в качестве напитка и отказаться Косте даже в голову не пришло.
– Спасибо! – взяв ковшик, он ощутил аромат каких-то трав и сделал щедрый глоток. Квас был ледяной и такой вкусный, что его хотелось пить и пить.
Костя и не заметил, как опустошил ковш.
– Ой… прости, тебе ни глотка не оставил… вкусно так, – он смущенно улыбнулся Васильку. – В жизни такого не пробовал.
– Ну еще бы, на майских-то травах, – рассмеялся Василек. – Ну что, поверил теперь? – спросил он, забрав ковш. – Или еще показать, кто тут сегодня веселится?
– Поверил! Покажи! – азартно сверкнул глазами Костя, кое-как поднимаясь, когда Вася протянул ему руку. – Вы тут живете? У вас есть дома? Много вас? – она стал сыпать вопросами, снова не выпустив руку нового знакомого. – А ты как называешься?
Вася запрокинул голову и в голос рассмеялся.
– Похоже, тебе хмель в голову ударил. Идем, – он повел Костю дальше к кострам и бочкам, возле которых плясали и веселились. – Я навроде русалки, моя бабка была сиреной. Поэтому мы возле воды и живем.
– Погоди, сирены… я читал, – Костя напряженно потер лоб. – Точно, в "Мифах и легендах Древней Греции"! Они заманивали корабли на скалы.
– Водилось такое за моей бабкой, – согласно кивнул Василек и улыбнулся. Он довел гостя до украшенных лентами кустов ракиты и кивнул на трон из огромной коряги-плавуна, на котором сидел рослый мужчина, если он был мужчиной. Тут и там была видна чешуя, рыбацкие сети, клоки водорослей и сизо-зеленая борода.
– Это Хозяин Озер, – сказал он. – Наш старейшина.
– З-здравствуйте, – поздоровался Костя и, промедлив буквально секунду, поклонился.
Спина у него не отвалится, а сердить такое существо ему точно не хотелось.
– И тебе не хворать! – звучным, глубоким баритоном отозвался Хозяин Озёр. – Не про него ли Лешак говорил, что в лесу уморить хотел, да ты не дал? – он повернулся к Васильку.
– Ну, может и про него, – дернул плечом Василек. – Лешаку лишь бы кого-нибудь уморить. А тут явно из нашенских у него в роду кто-то постарался. Уж лет пятьдесят никого из полукровок не видали.
– Так значит, я не просто так заплутал? – сообразил Костя. – Ты был там, в лесу! Я чувствовал чей-то взгляд!
– Ну был, – ответил он. – Лешак тебя, правда, запутать хотел. Я ему не позволил и показал тебе тропинку. Но я так многих вывожу, не думай, что ты какой-то особенный.
Почему-то запрет считать себя особенным расстроил Костю, хотя он сам не знал, почему.
– Идите, молодёжь, веселитесь! – махнул рукой Хозяин Озёр. – Праздник в самом разгаре.
Василек снова взял его за запястье и увёл подальше.
– Лешак не любит, когда я у него жертв увожу, – тихонько сказал он. – А ты на самом деле особенный, но только если он об этом узнает, начнёт охотиться на тебя, только чтобы мне досадить, – сказал Василек, устраиваясь на кочке. – А я могу и не подоспеть на помощь.
– Особенный, потому что могу всех вас видеть? – спросил Костя, устроившись рядом. – А ты вообще далеко живёшь? Мы могли бы вместе в лес сходить, с тобой-то я точно не заплутаю. Наверняка, ты и места ягодные знаешь, – прищурился он.
– Я весь лес знаю как свои пять пальцев, – улыбнулся Василек. – Особенный, потому что я давно не встречал полукровок, с которыми можно поболтать. Слишком взрослые обычно боятся, дети забавные, но все равно не то. А мне частенько бывает скучно. А тебе нет?
– Ты даже не представляешь! – вздохнул Костя. Вася слету попал молотком по уже ушибленному мизинцу. – Я приехал сюда из Москвы, думал, идиллия будет – почитать, погулять. А парни деревенские все окрысились на меня, из дома толком не выйти. Тоска, в общем, – выложил он, как на духу.
– А почему окрысились? – тут же спросил Вася, придвинувшись поближе.
– Потому что я не такой, как они, – пожал плечами Костя. – Одеваюсь не так, девчонкам их понравился. Сивуху их стремную не пью. Да ещё и избить меня впятером не смогли.
Вася восхищенно присвистнул.
– Ну ты даешь. А я выбиваюсь из наших тем, что к людям хорошо отношусь. Они меня за это не ненавидят, но считают, что я с причудами, – поделился паренек.
– А обычно ваши не очень хорошо к людям относятся? – спросил Костя и, подобрав под себя ногу, устроился так, чтобы видеть Васю.
Рассматривать его лицо в отдаленных сполохах костра было интересно. Поначалу Костя пытался найти какие-то черточки, маленькие несовершенства. Но их не было, даже маленькая родинка на скуле казалась поставленной в единственно возможном месте.
Вася пожал плечами.
– Мы сами по себе не злые, но свои владения защищаем от людей. А иногда людей защищаем от опасных мест. Ну вот не надо им соваться в чащу, ведьма, или как вы ее зовете Яга, не зря там живет. Она охраняет то, что людям видеть не положено. Для их же блага. Но ведь лезут же. Людям всегда мало, им хочется больше леса, больше реки, они забирают то, что им не принадлежит. Но человеческая жадность безгранична. Так что нелюбовь наших к людям понять можно. Ну и иногда мы забываем, где кончается веселье, – признался он. – Русалки ведь просто развлекаются, когда утаскивают к себе кого-то и заигрывают до смерти. Они не со зла. Просто… ума, наверное, не хватает.
Слушать Василька было интересно, хотя в груди и трепетало понимание, что должно быть страшно, но отчего-то не было. К тому же, Костя понимал резоны нечисти – кому понравится, когда место, где ты жил, занимают каким-нибудь заводом.
С другой стороны, если в России чего и в избытке, так это лесов и рек, вроде
