не последовало. Я услышала скрежет, точно кто-то царапал дерево. Вглядевшись в дверной проём, заметила, как сильно пальцы Ники вцепились в дверь. Нервно сглотнув, постаралась отогнать от себя бредовые мысли. Правда, я могла поклясться себе, что утром увижу свежие борозды на тёмном дереве, оставленные когтями Корсы. Осталось дожить до восхода.
Глава VI
Кэйн Хилл
Утро встретило меня холодным рассветом и не менее холодным воздухом. В ванной комнате я пожалела, что прошла в неё босиком. У меня складывалось впечатление, что иду по снегу, а не по старой, потрескавшейся плитке. В комнате я натянула на себя кашемировый пуловер и чёрные джинсы. К слову, пуловер тоже был чёрным. Настроения для других цветов у меня сегодня нет.
Войдя в кухню, я вдохнула аромат свежесваренного кофе, и сделанного не в кофемашине, нет. Напиток был сварен в старой медной турке, над которой сейчас поднимался дымок.
– Доброе утро, – поприветствовала меня Чалис и улыбнулась. Она выглядела куда лучше, чем в последние несколько дней. Фиолетовые тени под глазами практически исчезли, вид у гадалки был отдохнувший. Я же, поглядев на себя в зеркало, когда умывалась, едва не решила, что с зеркальной поверхности меня рассматривает призрак.
– Не сказала бы, что оно такое уж и доброе, – недовольно пробурчала я и потянулась за кружкой. Кофе хотелось до одурения.
– Давай налью, – предложила Картер. Она ловко перехватила мою белую кружку с нарисованной на ней забавной ведьмочкой на метле и аккуратно влила в неё кофе из турки. Я поблагодарила подругу, забирая из её рук кружку.
– Есть молоко? – поинтересовалась я чисто формально, уже заглядывая в холодильник. Пачку молока не нашла. Чалис поставила передо мной миниатюрный молочник.
– Держи, любительница портить кофе, – съехидничала гадалка и поправила яркий шёлковый платок, которым она подвязала свои волосы. Фуксия отлично контрастировала с тёмными мелкими кудрями Чалис.
– Тебе идёт этот цвет, – подметила я, кивнув на платок в её волосах.
– А тебе этот свитер, красивый – словно нехотя вымолвила гадалка, а я, в свою очередь, смущённо потянула рукав пуловера. Знала бы она, сколько он стоит. Мне всегда было неловко демонстрировать, что у меня, точнее, у моего мужа, есть деньги. Если бы мы жили на родине и на моём месте была девушка, стремившаяся выйти замуж за богатенького, то она вела бы совсем другой образ жизни. Я представила себе «другую» жену Джозефа. Погрязшую в лейблах, менявшую машины как перчатки, и её маникюр, равнявшийся прожиточному минимуму. Но я никогда не мечтала о роскоши. Она мне просто не нужна. Хотя легко так рассуждать, когда есть возможность жить безбедно и даже не работать. Правда, вспоминая свою жизнь в Петербурге, мы с бабушкой никогда не сетовали на жизнь. Всего хватало. Для нас, по крайней мере, было достаточно того, что имели.
Просто я влюбилась. Просто неудачно. Просто я неудачница… или нет? Кому ещё выпадет шанс скататься туда-обратно на трамвае «смерти»? Той богатой дамочке, вряд ли бы подобное удалось.
– Не засыпай, Элис. Нам предстоит долгий день, – загадочно пообещала Чалис, прикоснувшись рукой к моему запястью. Кончики её пальцев казались такими тёплыми. Словно за вчерашний день я обменяла своё тепло на её холод. Моя кожа была едва ли выше температуры мрамора. Ну просто ходячий труп. Наверное, я не выспалась да замёрзла. А это весьма способствует развитию нездорового воображения. Зачесался сгиб локтя. Почесав его и выразив своим лицом всё недовольство мира, я уточнила:
– Тебе нужна помощь в магазине?
Картер пристально поглядела меня. В её глазах загорелся недобрый огонёк, не сулящий, собственно, ничего хорошего.
– Только если тебе больше нечем заняться. Вечером, когда меня сменит Ника, мы с тобой отправимся в Кэйн Хилл, – твёрдо сказала Чалис голосом, не терпящим возражений.
– В сгоревшую психушку? Что нам там делать? – недоумевала я, и моя рука, державшая молочник, дрогнула над кружкой с кофе. Белые капли пролились на столешницу. Чёрт. Картер проследила несчастье ленивым взглядом. Затем она снова посмотрела на меня. Я же, встретившись с ней глазами, почувствовала себя не в своей тарелке.
– Доверься мне. Напоминаю, твоему взору не всё открыто. Зато, когда мы туда приедем, то уже ты сможешь увидеть недоступное мне, – полушёпотом поведала Чалис и тайная улыбка отнюдь не украсила лицо гадалки. Загадки с утра, психбольница вечером. Добро пожаловать в Англию.
– Лепестки розы, розовый кварц, лавр… что там ещё?
– Корень валерианы, цветы лаванды, базилик, – Чалис терпеливо повторила инструкцию.
– Так себе саше, – скривилась я, завязывая мешочек красной нитью. На самом мешочке розового цвета был изображён странный символ, напоминающий рунический. Но со скандинавскими рунами у него было мало что общего. И он совсем не был похож на те знаки, что горели на запертой двери в моём сне. Сон.
– Слушай…, – неловко начала я, приступая к наполнению синего мешочка сушёными листьями эвкалипта, – что у вас там за секретная дверь в конце коридора? Держите в ней дракона? – неудачно пошутила я. Выступать в стендапе меня точно не пригласят. Картер смешивала имбирь, корицу и гвоздику.
– Ты глинтвейн варить собралась? У нас апельсинов нет, – моя вторая шутка не оказалась удачнее. Уголки губ гадалки чуть дёрнулись вверх:
– Талисман для привлечения денег, – пояснила Чалис и засыпала получившуюся смесь в мешочек из зелёного бархата. Я фыркнула:
– Такой уже существует, работа называется. Так ты расскажешь, что у вас за чудовища в тайной комнате? – напомнила я о своём вопросе. Картер опустила в мешочек чёрный гладкий камушек и так же завязала ткань нитью.
– Ты про кладовую? В ней нет ничего особенного, почти в каждом эзотерическом магазине есть подобная. Хранятся травы, инструменты, свечи, камни и прочее, необходимое для ритуалов.
– Ритуалов? Барашков на заклание приводите? – пора заканчивать с шутками. Ну или сделать их смешней.
– Если ты про жертвоприношения, то такое под строгим запретом. Понимаю, сложно отнестись к магии серьёзно. Но раз уж ты вызвалась мне помочь, то давай ты не будешь защищаться от меня с помощью юмора. Это несколько… По-детски. Не находишь? – вполне мирно попросила меня Чалис, чем мгновенно подняла во мне волну жгучего стыда. Я почувствовала, как мои щёки заалели. По крайней мере, я теперь не буду выглядеть такой бледной.
– Прости, это привычка с детства. Трудно от неё избавится, – раскаялась я и взяла в руки белый хлопковый мешочек. Гадалка ободряюще улыбнулась:
– Ничего, всё в порядке. Сейчас закончим с талисманами, и можно будет ехать. Ника закончит с ними работу, когда встанет.
– Разве это ещё не всё? – удивилась я, наполняя мешочек сухими цветами ромашки. Ответом мне послужило лишь короткое «нет». Ну и ладно.
Корса проснулась сегодня раньше обычного. В два часа дня, она облачённая в длинное светлое платье, уже вышла к нам в зал.
– Всем доброго дня… О, вы уже наполнили мешочки? Как чудесно! – рыжеволосая владелица салона
