в тупик, толком не начавшись.
— Ты не унывай, Варвара-краса. Ты походи, подожди, соседа моего сызнова куда-нибудь пригласи. Раз рядом с ним сработало, так может и ещё разок получится?
— Пригласишь его теперь, как же... — Варвара с сомнением покачала головой, но потом вдруг остановилась и хлопнула себя ладонью по лбу. — Подождите! Раз вы сообразили про прошлые жизни, значит он тоже про это знает, так?
— Знает, ясное дело.
— И всё равно решил, что у нас ничего не получится... из-за того, что у меня в прошлой жизни был парень? Но это же полный бред!
— Вот и я ему об том сказал.
— А он?
— А ему как об стенку горох.
Помолчали. Варвара допила остывший кофе и стала наблюдать, как в духовке подрумяниваются сахарные крендели. Кощей придирчиво осмотрел своё творение, надел фартук, потянулся за тряпкой, которую можно использовать в качестве прихватки, но так и не взял.
— Так показать тебе волшбу, Варвара-краса?
Дверь духовки открылась сама по себе, крендели стайкой суетливых воробьёв взлетели в воздух, покружились вокруг подоспевшего блюда, сложились на нём ровной пирамидкой — рукой не уложишь точнее. Блюдо призывно зависло в ладони от стола, приглашая снять пробу.
Глядя на это представление, девушка испытала настоящий восторг! Одно дело — с умным видом рассуждать о переселении душ, которые ни увидеть, ни потрогать руками, и совсем другое — видеть, как простые вещи взмывают в воздух, подчиняясь едва заметным жестам чародея. Может, масштабом-то это помельче, а в память врезается куда как сильнее.
Она осторожно подтолкнула пальцем ещё дымящийся крендель, попыталась ухватить, чтобы не обжечься... Блюдо затряслось, грозя немедленно упасть, и Кощею пришлось опустить его на стол.
— Я что-то нарушила? — растерялась Варвара.
— Сосед явился, — был ответ.
— Шеф, с вами точно всё нормально? — если бы не корпоративная этика, секретарь, пожалуй, приложила бы ладонь к его лбу, проверяя, нет ли жара, — семьдесят четыре обработанных заявки в день, в два с половиной раза больше плана. Третья ночная смена подряд. И это при том, что вы никогда их не берёте...
— Нормально, — ледяным тоном отчеканил жнец. — Пожалуйста, просто отдай мне списки.
— Не отдам, — заупрямилась секретарь. — Хотите, чтобы Радомиру пришлось объясняться, как в его отделе впервые от сотворения мира смерть умерла от переутомления?
— Я выше тебя по рангу. Отдай.
— И не подумаю! — она прижала к груди нераспечатанную папку и изящно обогнув стол с другой стороны и чуть ли не бегом побежала к кабинету начальника отдела. Требовательно постучала:
— Радомир, извините, что беспокою, но у нас ЧП!
— Незачем беспокоить начальника по таким пустякам, — жнец предпринял последнюю попытку завладеть папкой. — Я обещаю, всего пару заявок.
Дверь в кабинет сама собой распахнулась, и оттуда донёсся голос Радомира:
— Заместитель, зайди ко мне.
Жнецу ничего не оставалось, как подчиниться.
— Садись, — Радомир кивнул на кресло напротив себя.
— Я постою.
— Я сказал — сядь.
Описав красивую дугу по кабинету, кресло подтолкнуло жнеца под колени, не оставляя пространства для манёвра.
— Заместитель, что с тобой происходит?
— Ничего, — жнец, как казалось ему самому, был сама невозмутимость. — Соскучился по работе.
— Хорошо, — задумчиво протянул Радомир. — А если так?
Он, как и в прошлый раз, сходил к шкафу за коньяком и разлил по бокалам. Под пристальным взглядом начальника жнец сделал глоток, вроде немного, но этой капли хватило, чтобы прорвать плотину, которая уже была на грани обрушения.
— Мы, мы все здесь — наказаны. Во в меру комфортных условиях отрабатываем грехи прошлой жизни. И должны быть благодарны, что не жаримся в Пекле. Аида не забывает напоминать это своим каждый день, иногда не по одному разу. Так зачем вы, шеф, пытаетесь давать нам надежду? Вы спрашиваете, что со мной происходит? Разумеется, пытаюсь забыться в работе, чтобы не думать о неудачной попытке разрешить себе человеческие слабости. Вы это хотели услышать?
— Я хотел услышать правду, — медленно произнёс Радомир. — И если это она и есть, то это печалит.
— Не стоит беспокойства, шеф, — жнец выдавил из себя слабую улыбку. — На качество выполнения задач это не влияет. За трое суток у меня ни одной попытки побега. Ни одной!
Радомир задумчиво побарабанил пальцами по столу, подбирая слова.
— Иди-ка ты домой и выспись как следует. Если на себя наплевать — подумай о репутации конторы. Ты скоро будешь выглядеть менее живым, чем наши клиенты.
— Если верить легендам, их вполне устроит скелет в балахоне.
— Он не устроит меня. Так что кыш отсюда, и чтобы завтра больше никаких трудовых подвигов! Чего доброго, весь отдел на шею себе посадишь, как, скажи на милость, мне потом дисциплину восстанавливать?
— Как я могу ослушаться вас, высший жнец?
Он допил коньяк, вежливо кивнул и вышел из кабинета. Секретарь в приёмной на всякий случай накрыла злосчастную папку стопкой отчётов, но жнец успокаивающе махнул рукой, мол, не стоит. Постоял на крыльце управления — чтобы вдохнуть одновременно огненный и холодный воздух пограничья, благо никто не попытался составить ему компанию. И уже оттуда переместился домой. Возник в холле совершенно бесшумно, но Кощей как-то почуял — вышел из кухни в фартуке, повязанном поверх спортивного костюма.
— Явился, значит. А я-то уже надеялся, что тебя черти в Пекло утащили, и дом теперь целиком достанется мне.
— Не дождёшься.
— Ладно, хватит шутки шутить, у нас гости.
— Гости?..
Жнец обеспокоенно осмотрелся и заметил у порога очень знакомые ботинки.
— Только не это! — простонал он, попытавшись совершить марш-бросок к лестнице на второй этаж. Кощей помешал ему, вцепившись в подол пальто. — Я не для того три дня пытался её забыть, чтобы наткнуться здесь!
— Ты пытался меня забыть? Почему? — из дверей кухни показалась Варвара.
В заботе о сохранности служебной формы, жнец больше не пытался сбежать, лишь уставился в пол, стал быстро и бестолково оправдываться:
— Мы друг другу не подходим, я трудоголик, я испорчу тебе жизнь...
Спустя бесконечно долгое мгновение он почувствовал, как его обнимают тёплые руки. Варвара прижалась к его груди крепко-крепко, словно боясь, что он ускользнёт.
— Не надо врать, дядя
