сам, то полиция обязана будет отреагировать. Применение боевой магии в центре Красноярска это далеко не то же самое, что разбитый нос московского графёныша.
Вся гвардия была поднята по тревоге. Солдаты выдвинулись в сторону Орешково. Я по-прежнему не хотел устраивать боевые действия в собственной гостинице, но мне не оставили выбора. Если азиаты займут оборону, придется разнести гостишку к чертовой матери.
Сам я отправился в управление полиции, а по дороге позвонил Максиму Ласкину. Если точнее, то я позвонил в редакцию «Красноярского вестника» и попросил журналиста к телефону. Своего мобилета у него не было.
— Да, ваше сиятельство. Что-то мы часто общаемся в последнее время! — рассмеялся Максим.
— Есть повод. На мою сестру было совершено нападение. Я знаю, кто это сделал. А еще я могу рассказать вам о коррупции, незаконном казино и драке с участием наследника московского графа. Все это эпизоды одной истории.
Мне показалось, что Ласкин облизнулся. По крайней мере, энтузиазма в его голосе было хоть отбавляй:
— Я заинтригован, ваше сиятельство. Где и когда нам встретиться?
— Приезжайте к полицейскому управлению. Я уже почти на месте, переговорю с начальником и встречу вас у входа.
— Договорились!
Не успел я положить трубку, как позвонила мама. Светлана Григорьевна была в истерике, и пришлось повысить голос, чтобы заставить ее успокоиться. Я убедил маму, что с Людмилой и тем более со мной все в порядке, а виновные будут наказаны сегодня же.
Начальник полиции был уже в курсе случившегося. Я всего лишь сообщил ему о том, что знаю, кто напал на мою сестру, и что собираюсь напасть в ответ. Наученный ситуацией с Боровиным, я решил оформить все официально. Конечно, обстоятельства совсем иные, но лучше перебдеть, чем платить новый штраф Тигрову.
Поэтому я написал заявление и попросил отправить копию в государственную канцелярию. К тому же этот ход позволял потребовать от полиции помощи. Они не могли игнорировать покушение на дворянку, и следом за моими гвардейцами в Орешково отправился отряд быстрого реагирования.
Огненного мага, напавшего на карету, не смогли поймать. Его видели на восточной дороге, ведущей из города, и попытались задержать. Но преступник, устроив пламенный шторм, скрылся от полицейских.
Где-то в глубине души я чувствовал зависть. В прошлой жизни я владел всеми стихиями, но огнем — лучше всего. Хотелось бы и сейчас использовать его на полную мощь. Но увы, в этой жизни придется строить магическую силу заново.
Мобилет продолжал разрываться от звонков. На сей раз, что неожиданно, это оказался барон Иволгин, арендатор моих земель:
— Георгий, здравствуй! Я слышал, что случилось. Нужна помощь?
— Спасибо, ваше благородие. Справлюсь сам. Мои солдаты и полицейский отряд уже в пути.
— И все же позволь поучаствовать. Я могу дать десяток хороших стрелков, а моя старшая дочь — маг воды третьего ранга. Если против вас будет огневик, ее помощь пригодится.
Я не хотел оставаться в долгу у барона, но то, что он предлагал, действительно было нелишним. Поэтому я согласился, и барон Иволгин обещал немедленно поднять своих людей. Также с моего позволения он вместе с личной охраной отправился в поместье Чернобуровых. Не в последнюю очередь, чтоб утешить мою мать, полагаю.
Максим Ласкин в нетерпении метался по крыльцу полицейского управления туда-сюда. Завидев меня, он тут же бросился навстречу и на ходу поклонился, одновременно выхватывая из кармана блокнот и ручку.
Снова зазвонил мобилет. «Игорь Чернов», гласила надпись на экране. Надо же, кто вспомнил о моем существовании! Кажется, сообщение от Кости подействовало. Но теперь моя очередь заставлять тебя томиться в ожидании, дядя.
Я сбросил звонок и поздоровался с Ласкиным, а потом пригласил его в автомобиль, где вкратце обрисовал всю ситуацию.
— Вы просто источник сенсаций, ваше сиятельство! — с горящими глазами воскликнул Максим. Его ручка мелькала над блокнотом со скоростью молнии.
— Обязательно напишите, что полиция Орешково бездействовала и, скорее всего, покрывала притон. Игры, проституция, торговля наркотиками — все это процветало в основном благодаря взяточникам.
— А зачем это? У вас есть враги в полиции? Вы поэтому встречались с начальником, предъявляли ему претензии?
— Я просто хочу, чтобы все виновные понесли наказание.
— Включая вашего двоюродного дядю Игоря Чернова? Вы думаете, он связан с покушением на Людмилу Петровну?
— Нет, я так не думаю, и можете это записать. Мой дядя — честный предприниматель, никак не связанный с криминалом.
— Но ведь гостиница «Орешково», как вы сами только что сказали, принадлежит ему?
Я так сказал, но не стал даже упоминать о наследственном споре. Ласкин уцепится за любую ниточку и зубами вытянет все, что к этой ниточке привязано. Лучше промолчать.
— Да, гостиница его. Но дядя уже долгое время находится в отъезде. Я уверен, что все незаконные дела происходят без его ведома.
Чернов хоть и не принадлежал к моему роду, но все же оставался родственником. И если очернить его репутацию, то несколько пятнышек могут прилипнуть и к моей.
— И что, разве вы не хотите забрать гостиницу? — хитро сощурился Максим. — Насколько мне известно, вы отрицаете, что ваш отец завещал «Орешково» Игорю Чернову?
Ай да Ласкин, ай да сукин сын. Все-то он знает.
— К нападению на мою сестру это не имеет отношения, — твердо сказал я. — Все разногласия с дядей мы собираемся уладить мирно. Я подчеркиваю, что отрицаю его причастность к покушению.
— Хорошо, хорошо… Но учтите, что я так и напишу, — журналист постучал ручкой по блокноту.
— Именно это от вас и нужно.
Если вдруг окажется, что бандиты действовали по указке Чернова, я все равно его растопчу. А то, что я был свято уверен в невиновности дяди, только сыграет мне на руку.
Ласкин пообещал, что статья будет готова уже к вечернему выпуску. Мы подвезли его до редакции и там расстались.
— Только не думайте, что я теперь работаю на вас, граф, — с улыбкой сказал Максим, открывая дверь машины.
— Не думаю. Но если захотите поработать — буду рад это обсудить.
— Предпочитаю независимость. Всего доброго, ваше сиятельство, — Ласкин приподнял шляпу и выскочил из автомобиля.
Я достал из кармана мобилет и увидел там двенадцать пропущенных вызовов от Чернова. Переживаешь, дядя? Ну что ж, давай поговорим…
— Едем домой, — сказал я водителю и набрал номер Игоря.
— Георгий! — тот ответил, не прошло и одного гудка. — Наконец-то, черт возьми! С тобой все в порядке?
— Не делайте вид, что переживаете за мою безопасность, дядя.
— Как же? Мы все-таки родня! Что с Людочкой, она цела?
— С Людмилой все хорошо, — холодно ответил я. — Послушайте внимательно, дядя: если не хотите, чтобы я уничтожил гостиницу и заставил вас платить за восстановление, то свяжитесь с преступниками и убедите их сдаться. У вас есть часа три-четыре, прежде чем все силы доберутся до них и начнут бой.
Игорь протяжно вздохнул и сказал:
— Послушай, Гоша. Там не все так просто. Видишь ли, главарем этих людей был кое-кто по имени Кадир. Преступник, но весьма разумный и, как ни странно, честный человек. Однако после того, как, э-э, неизвестные напали на бандитов в лесу, Кадира сменил некий Фарух. Я не знаю, что случилось — может, старого главаря убили твои… то есть, эти неизвестные. А может, у бандитов произошел переворот.
Фактически Чернов только что сознался, что вел дела с преступниками, и что прекрасно знал про игорный притон и все остальное. Глупо было сомневаться, что это не так, но при наших прошлых разговорах Игорь все отрицал.
— К чему вы ведете, дядя?
— К тому, что этот Фарух — какой-то сумасшедший! С ним не получится договориться. Он стал предъявлять мне какие-то невозможные требования. Сказал, что будет мстить за погром в лесу, и…
— Стоп! — резко прервал я и процедил: — То есть, вы знали, что я и моя семья под угрозой, и молчали?
Несколько мгновений Чернов дышал в трубку, а потом залепетал:
— Послушай, я же не знал что он имеет в виду тебя…
— Вы очень расстроили меня, дядя. Пожалуйста, возвращайтесь в Красноярск как можно скорее. Или я буду вынужден пойти на решительные меры.
Я повесил трубку и не стал отвечать на последующие звонки от Игоря. Потому что, видит Лисица, я был на грани срыва. Я всегда, всегда держу себя в руках — и в новой жизни это был единственный раз, когда я чуть не взорвался.
Ублюдок Чернов! Всего-то стоило предупредить, что есть угроза нападения. Я бы принял меры и не позволил так напугать сестренку.
О, я очень надеюсь, что ты послушаешь меня, дядя, и вернешься в город как можно скорее! Ведь чем дольше я жду — а я и так прождал уже долго —
