милых светских бесед. – Настали непростые времена. Мы почти достигли своего. Наследники вот-вот будут убиты, губернатор Тейна будет вынужден сложить полномочия. Но до того момента, как будет сделан завершающий шаг, я должен вам кое о чем рассказать. У нас есть большой противник на стороне. До сегодняшнего дня он выступал помощником, но сейчас мы должны открыть его лицо и понять, кому, кроме нас, нужна смена власти в городе. Поэтому мне необходим тот, кто отследит следующее письмо, пришедшее в нашу штаб-квартиру.
– Мои ребята возьмутся, – поднял руку одноглазый бандит в нелепой повязке. – От моего глаза еще никто не уходил.
– Тарт, если берешься за это задание, ты должен залечь на дно. Никто не должен слышать о тебе.
– Не учи отца детей делать. Однако будет не так просто это провернуть. Около нашего почтового ящика ошивается очень много людей, ну, сам знаешь, почему. Поэтому мне придется задействовать всю банду и где-то неделю времени.
– Расходы на путешествия через Пыль я оплачу отдельно от гонорара, Тарт.
– Нет проблем, как скажешь.
– Теперь вернемся к повестке дня. Наш следующий шаг – это не просто бесполезные ограбления. Нам нужна серьезная акция, чтобы отнять у Мотеров деньги, которые они отняли у народа. Я предлагаю экспроприацию. Банк грабить трудно, не всегда успеваешь открыть сейф до приезда полиции. А инкассаторская карета достаточно уязвима для наших пуль. Поэтому будем атаковать сразу по всем направлениям, особенно в то время, когда карета далеко от центра. Я рассчитал маршруты их движения, будем нападать, нападать и еще раз нападать, до тех пор, пока у нас не станет больше денег, чем у Мотеров. Будем покупать оружие и наемников, будем убеждать людей в том, что наше дело правое, и они пойдут за нами.
– А сколько людей пойдет за Мотерами? За ними армия, – в голосе говорившего слышалось сомнение.
– Значит, мы сделаем свою армию. Нам нужно очистить Тейн от захватчиков, и если эта грязь смывается лишь кровью, так тому и быть!
– Эй, Ржавый, ты не на площади, не стоит нас убеждать в том, чего нет. Мы же все прекрасно понимаем. Так что давай без этого, сил нет слушать всякие байки, – произнес старик в углу, оторвав, наконец, трубку ото рта. – Мы работаем за деньги. Я отправил своих людей вслед за наследничками, скоро получу деньги и свалю от тебя подальше.
– В Пыль вас всех. Но помните. За свои действия каждый из вас несет личную ответственность.
– В том числе и ты. Помни об этом, – сказал старик и поднялся. – Я в ограблениях не участвую. Отдаю этот кусок вам, господа. Мне пора.
– Стой! Говар, у тебя самая многочисленная и влиятельная банда!
– Банда? Прости, моя организация не терпит таких оскорблений. Нужно вовремя выходить из игры. Я думаю, и без меня вы теперь разберетесь. Малявкам не жить, а воровать вы и без меня умеете.
Ржавый склонил голову, а когда хлопнула дверь, поднялся.
– За дело. Мы проделали слишком большой путь, чтобы возвращаться.
Он вышел на улицу, на которой наконец-то выглянуло солнышко. В воздухе витала свежесть, которую он давно не чувствовал. Да, здесь было намного свежее, чем в доме.
* * *
Тинар сидел на ящике из-под каких-то фруктов, разложив перед собой на платке разобранный пистолет. Аккуратно протирая вторым платком все детали, он был полностью погружен в размышления о будущем, в то время как Эфья, уже собравшая свой револьвер после чистки, была занята настоящим, а если точнее, пыталась приготовить обед. Тинару от одного вида той птички, которую пристрелила Эфья, есть расхотелось напрочь.
– Если что, я есть не буду, кушай одна.
– На самопожертвование не очень-то похоже, женишок. Тебе не нравится моя стряпня?
– Да. Стреляешь ты намного лучше, чем готовишь.
– Но попробовать стоило, – заметила принцесса и, размахнувшись, выкинула самодельный шампур в реку.
Они с Тинаром сидели под старым мостом на окраине Наоста, куда, похоже, никто не совался. Здесь было что-то наподобие свалки. Полиция сбилась со следа по одной простой причине – никто не ожидал от наследников престола, что они скроются в таком неприглядном месте. В целом здесь было тихо и спокойно, и, за исключением ужасных запахов, беглецов все устраивало.
– Как ты намерен искать татуировку, Тинар? Ведь не на каждом шагу она встречается.
– Ну, как-то эти банды свои ряды пополняют, а значит, вступить может каждый.
– Не думаю, что это так уж просто. Тем более что нам придется ехать обратно в Тейн, а на границе наверняка дежурит полиция.
– Поводырям все равно, откуда заходить в Пыль. Попросишь от этого моста, отведут и от него, попросишь походить кругами вокруг Тейна – будешь ходить кругами.
– И в чем смысл?
– Понятия не имею. Они совершенно ненормальные. Убивают каждого, кто мешает выполнению их обязательств перед заказчиком, и поверь, если они решили кого-то убить, то наверняка это сделают.
– А если в условиях заказа будет обозначено условие «никого не убивать»?
– Это практический вопрос. Пока не попробуешь, не узнаешь.
– Тинар, знаешь, все, что сегодня с нами происходило, в высшей мере странно. У нас как будто изменилась цель. Ведь изначально мы хотели просто-напросто разделиться и переждать непогоду. А сейчас мы оба добились только того, что подняли на уши уже третий город, дождь и не думает прекращаться, а любви как не было, так и нет. И…
– Не переживай, Эф, я думаю, все идет своим чередом. В конце концов – что изменится, если мы просто спрячемся? А так хотя бы время зря не потратим.
– Да, но мы оба заболеваем, постоянно ссоримся, сверху льется вода, а мы находимся под старым мостом на городской свалке. Если мы поженимся, то у нас будет достаточно сил и влияния, чтобы уничтожить наших врагов. А сейчас нас только двое, и мы вооружены парой пистолетов.
– И именно сейчас они меньше всего ждут нападения от нас. Они постоянно опасаются моего отца и его армию, они считают, что уже победили, поскольку мы стали для них легкой добычей. Докажем обратное.
– Ага, а сейчас давай спать. Может, наутро у тебя проснутся мозги.
– Спокойной ночи, Эф, – ответил Тинар, собрав второй начищенный до блеска пистолет, и улегся на грязный песок.
Какое-то время он смотрел на камни старинного моста и искал в них какой-то узор и закономерность, но это были всего лишь поросшие мхом гранитные глыбы. Его не одолевали тяжелые мысли – он скорее думал о хорошем. Часто раньше он старался не ворошить в своем сознании воспоминания, поскольку так было проще не
