бы “бычок”. Сержант воровито огляделся по сторонам.
– Пусть она возьмет!– кивнул он на Красовскую, подавая спички и курево через решетку. Я с наслаждением задымил, раздумывая что теперь делать, и как выпутываться из своей этой ситуации. В голову пришла единственная здравая мысль о том. Что надо немедленно добиваться положенного мне звонка и просить Заславского вытаскивать нас отсюда. В конце концов именно по его воле, я оказался в этом дерьме по уши, впутав и свою собственную семью.
– А позвонить дашь?– попросил я, изобразив на своем небритом лице самую милую из всех своих улыбок.
– А пос…ть тебе не надо?– разозлился сержант.
– Послушайте!– взвилась Красовская.– Я журналистка! Что это за беспредел? Нам положен согласно законодательства Украины один звонок! Я буду жаловаться,– она кинулась к прутьям решетки КПЗ, но сержантик был начеку, тут же вскинул автомат, ходивший в руках его ходуном.
– А ну-ка стоять! Стоять я сказал! Иначе стреляю!– повысил он голос, срываясь на юношеский истеричный фальцет.
– Стоп!– поднял примирительно вверх руки я.– Яна, сядь на место…
Журналистка, обиженно надув губы, поплелась на жесткие нары. Залезла туда с ногами, прижав колени к груди, обхватив стройные ножки ладонями. Видимо сержанту в отместку, который тут же сглотнул ком вожделения, застрявший в горле.
– Командир…Мы просто знакомые Михалыча…– начал объяснять я, но полицейский меня прервал.
– Это вы следаку расскажите!
– Хорошо, как вы узнали, что Крутько убили?– вдруг спросил я, мучавший меня дотоле вопрос. Уж слишком резво и оперативно прибыли наряды к месту преступления. Не успели разобраться с убийством девчонки в ларьке, а тут на тебе…Это наводило на подозрения, которые тут же подтвердил наш конвоир.
– Звоночек анонимный на вас поступил, голуби мои! – сержант снова успокоился и чтобы повыделываться перед Красовской тоже закурил.– Так, мол и так, супостаты которых в ищете по всему району, будут в доме у некоего Михалыча, и точный адресок, куда подскочить. Вот так вот…
– Я так и думал!– сквозь зубы прошипел я.
– Сдали вас! – улыбнулся сержант, но я уже в его сторону не глядел. Дверь в КПЗ скрипнула и на пороге оказался этот знаменитый следователь из Харькова, который особо впечатления на меня не произвел. То ли молод был, как и сержант, то ли что-то странное было в его облике. Но после реформы МВД правоохранители все такие ходят. Вот раньше мента было издалека видать. Шел колобкообразный милиционер, у которого голова чтобы носить фуражку, а руки, чтоб деньги брать, а теперь все наоборот. Полицию наводнили безусые гимназисты, порой только что закончившие институт, не всегда юридический, и теперь она напоминала пионеротряд из нашей бурной молодости.
Вот так я оказался перед ним, в узком кабинете местного участкового, за столом заваленном бумаге. Янку со мной не пригласили. Сержант уже игриво подкатывал к ней. Из коридора то и дело слышалось молодецкое лошадиное ржание, но за журналистку я не переживал. Она сумеет за себя постоять в любом случае.
– Значит вы утверждаете, что оказались в доме убитого гражданина Крутько Валентина Михайловича оказались совершенно случайно?– повторил свой вопрос следователь, глядя на меня исподлобья.
– Я – известный писатель, Яна…Гражданка Красовская – харьковская журналистка,– терпеливо пояснил я.– Вместе мы готовили сюжет для новой книги о Шаровском маньяке. Валентин Михайловича нам посоветовали, как большого специалиста в этой области. Мы хотели просто проконсультироваться…
– Да…проконсультироваться значит,– проговорил будто про себя следователь,– то есть вас не смутило, что во дворе вы обнаружили его труп, зашли в дом, забрали оттуда наградное оружие, так и не вызвав полицию?
– Когда нас задержали, – объяснил я,– мы как раз хотели это сделать.
– Понятно…А револьвер зачем взяли?– мимоходом спросил следак.
– Убийство же…Мало ли чего? Вдруг убийца где-то рядом…Со мной беззащитная женщина, а во дворе…
– Исчерпывающе!– кивнул мужчина, взглянув на меня.– Значит вы никогда не были знакомы с Крутько ранее? Верно?
– Верно!– согласился я.– Это должна быть первая наша встреча.
– А что вы скажите на это…– конечно же полиция раскопала совместные снимки в газете моего прадеда и деда Михалыча, сделанные черте когда.
– Мало ли Дворкиных на свете…
– И то верно! Родство ваше мы проверим, а так же связи и контакты Крутько, а пока вы посидите в КПЗ,– следователь столь победно ухмыльнулся, что мороз пробежал по моей коже. Что ж я ему такого сделал, что он радуется так своей маленькой победе? Ледяной холод пробежал по пальцам, и я вдруг понял, что это не страх перед заключением под стражу. Прикрыл глаза, напрягся. Конечно! От следака определенно фонило магией! Причем высококлассной, высшей пробы, так сказать…
– Ого!– удивленно прошептал я, наблюдая, как тот победно улыбается.– И кто же мы такие?– сердце испуганно ухнуло куда-то в пятки. Я был абсолютно беззащитен перед ним, да и колдун это был сильней меня раз в сто. Не уверен, что и сама Алаида с ним справилась.
– Увидел-таки? Похвально!– следователь расстегнул верхнюю пуговичку на форменной рубашке и круто повел затекшей шеей.
– Ты кто, тварь?– спросил я, а колдун весело рассмеялся. Он хохотал от души, озорно на меня поглядывая.
– Ух…насмешил!– через минуту-другую выдохнул он.– То ли бесстрашный, то ли дурак…Хамство твое прощу на первый раз. Уж больно повеселил ты меня, Дворкин.
– Чего тебе надо?– в голове проскочила мысль, что передо мной сидит именно шаровский маньяк, который вовсе не маньяк, а самый настоящий колдун, для каких-то своих целей истребляющий людей. И никакой он не следователь из Харькова. Просто удачно выбрал маску, а теперь стебется надо мною, да и над всей полицией. Ну надо же какая наглость!
– Чего мне надо?– он перегнулся через стол. В нос ударил резкий запах серы и могильный холод. Столешница, на которую он оперся, моментально покрылась инеем. Я отдернул руку, обжегшись.– Мне надо, чтобы ты исчез из этих мест, и больше никогда здесь не появлялся. Это ясно?
– От чего же? Боишься, что поймаю?– спросил я, набравшись наглости.
– Да…все-таки дурак…– с сожалением откинулся он на свой стул.– Тебя обвиняют в тяжком преступлении. Скорее всего, по-моему указанию, этаппируют в Харьков, а по дороге всякое может случится…Машина перевернется, а то и взорвется!
– Угрожаешь?
– Гадаю на твое будущее!– колдун встал и одернул китель.– Прощай, Дворкин! В другое время и в другом месте, я бы с удовольствием поболтал с тобой. Жаль, что сегодня мы по разные стороны баррикад…
– Я с темными никогда с одной стороны не буду!– злобно прошипел я. Несколько раз дернулся. Наручники впились в кожу, содрав ее на запястье.
– Конвой!– прокричал
