сантиметров пяти, и толщиной миллиметра три-четыре. такая странная подвеска получается. Без украшений, без накопителей. Просто розовый восьмиугольник.
— Имей в виду, форму и размер подбирали полгода. Это минимальный вариант, при котором все будет понятно.
— Это что?
— Это то? Пластина кристалла, найденного в твоих шахтах. — отвечает Михаил.
— И зачем она?
— А вот ты попробуй ее зажать в руке, и, скажем, заморозь вон тот цветок. — показывает сильно в сторону от меня. — Я знаю, что у Филафеевича ты с Холодом работал, хотя Род твой больше с Пространством. Тут важно не основное направление применить, чтобы понять.
Я обращаю внимание на цветок в углу, на который показывает Император. Ощущаю его своей сферой, и аккуратно начинаю понижать температуру вокруг растения.
Вот только будто кто-то разом срывает все мои ограничения на работу с Холодом. Кусок кабинета с хлопком почти в секунду охлаждается до жутких температур.
Я не успеваю даже испугаться, как тут же сам, одной мыслью, заключаю эту часть кабинета в изолирующий шар Пространства. То, что у меня вообще не получалось ни разу. Вокруг себя — легко, а вот вокруг другого, почему-то не получалось.
Тут же нас отрезает от этой части кабинета еще несколько разных щитов.
Император смеется.
— Положи игрушку. — кивает на стол. — Понял что это?
Аккуратно кладу пластину на стол.
— Это снимает внутренние ограничения у мага, как мне показалось. — говорю.
— Ну, можно и так сказать. Но я предпочитаю слово «усиливает». Это усилитель. И он работает даже с неодаренными. Они становятся очень слабыми магами. И вроде бы, даже если прекращают пользоваться этой штукой, контакт с приобретенной Силой не теряют. Контакт становится слабее намного, но не исчезает, а возможно может быть увеличен. Мы пока не знаем.
— А маг?
— А маг зримо усиливает свои возможности. Разве что для Повелителей разница незначительна. А вот остальные — кто как. Сам понимаешь, что это тайна, и исследования идут в строгом секрете. Да и разрушаются эти пластинки довольно быстро, если честно.
— Почему тогда, Вы не забрали шахты себе? — спрашиваю. — Это же стратегическая вещь. И совершенно очевидно, что можно было бы просто объявить эти шахты выкупленными, например.
— Вот, правильный вопрос, Кирилл, — Император снова берет чашку. — Кристаллы обнаружили меньше года назад, и я сразу же отдал распоряжение об уменьшении добычи на твоих шахтах, вроде бы что бы сохранить для наследников, а на самом деле, чтобы спокойно закрыть те штольни, где нашли эти розовые кристаллы. О них знает не так много людей. Фактически, до сегодняшнего вечера только трое. Остальные работают уже с секретными изделиями. Теперь и вы с Анки, и моя наследница.
Вообще, после обнаружения кристаллов, меня бы устроила твоя смерть…
—… Но не контроль Ленских, — продолжаю очевидную мысль.
— Именно, — довольно кивает Михаил. — Рад, что ты понимаешь. При прочих равных, и если был бы только плохой выбор. Давать им такую возможность для усиления я бы точно не стал. Но и просто отобрать шахты я уже не мог. Нужен был наследник. Кстати, я попытку сделал, но твой побратим сразу же открестился от управления собственностью. Ну и мне тогда казалось, что время терпит.
А потом начала разворачиваться ситуация с рокошем, и подобный ход с собственностью под моей опекой настроил бы против меня слишком многих. Так что на какой-то момент, твоя смерть вполне была отличным выходом. И я рад, что этот момент мы пережили без потерь.
Имей в виду, добывать эти кристаллы без контроля Империи я тебе все равно не позволю. Это слишком большое усиление для любого Рода. Более того, несмотря на их очевидную ценность, продавать никуда, кроме Империи тоже не дам.
— Вещь цены не малой, но не утащить. — смеюсь.
— Рад, что ты так смотришь на вещи. — спокойно говорит Император.
— Так, или не так, это не очень важно. Я не вижу смысла воевать с Империей. Это попросту глупо. — хмыкаю, — не в моей ситуации.
— А что у тебя за ситуация? — тут же реагирует Император.
— Предлагаю к этому вернуться попозже. — пожимаю плечами. — Я уже говорил, мне нужно Право Закона на землях, но в составе Империи. Как княжество Лихтенштейн, например, или Андорра. Не важно. Эти образования либо находятся на перекрестке политики, либо сложно территориально доступны. А моя школа и Академия после нее — будет и то и другое, Михаил Александрович.
Черных сословий в моих землях не будет, только маги или шаманы, и люди. Разделение только такое, и мои люди должны иметь в глазах империи особые права. За основу будет взята Новгородская Правда. Кроме того, кто становится моими людьми — получают те же права.
— Только те, кто будет обучаться в твоей Академии или путям шаманов. Кирилл, иначе к тебе рванут крестьяне, и это спровоцирует бунты. Оно тебе надо? — тут же уточняет Император.
Я про себя хмыкаю. Еще десяток-другой лет, и людей без магии мало останется. Судя по ощущениям Ясеня. Но говорить об этом пожалуй не буду.
— Хорошо, — киваю, подтверждая.
— Анки, — слегка кланяется в сторону моей жены, — уже передала условия признания власти Империи над народами Тайги. Это пересекается с твоими словами. И я приму их. Более того, мне даже выгодно, оформлять их через твой Удел. Не будет лишнего брожения умов. Но есть определенные условия, и с прошлой нашей встречи они не изменились. Земли ты купил, да, это так. Но править там может только князь. Причем, по рождению. И это не обойти никак, Кирилл. Что возвращает нас к шахтам, и спасению Анны сегодня. Военные подвиги пока опустим, они не влияют на картину.
Не скрою, что вторым и лучшим вариантом, кроме твоей смерти, для меня мог бы быть брак между тобой и Анной. Это решило бы и вопрос с княжеским титулом, и вопрос шахт.
— А что думает про это Анна? — смотрю на княжну.
Та чуть розовеет.
— А она отказалась играть в мои игрушки, ты слышал. — пожимает плечами Михаил. — В обычном случае, дети Императора принадлежат себе только в детстве. Но тут случай особый. Цветок в нашем саду рассказал многое о тебе. Точнее то, что я ценю больше всего. Доверие, это не та валюта, которой у главы государства переизбыток, поэтому я согласился с ее желанием. Друг, которому точно можно доверять, намного ценнее союза, заключенного под стечением обстоятельств.
«Соглашайся,»- внезапно приходит мысль-образ от Анки.
Я с удивлением смотрю на милую. Она чуть кивает подтверждая.
«Объясню потом, Кир.» — приходит еще одна волна тепла от Анки.
— Так что думает про это сама Анна? — настаиваю.
— Я бы не хотела решать. — тихо произносит княжна. И тут же поясняет. — Кирилл, ты бы стал лучшим выбором для меня. Папа уже сказал тебе, я себе тоже не принадлежу. Я принадлежу Империи. И другой вариант, это какой-нибудь политический брак ради спокойствия в государстве, вроде младшего Ленского. Я не хочу.
Но в тоже время, я помню твои слова в саду, и создавать, как сказал отец, союз под влиянием обстоятельств, я хочу еще меньше. Ты мне этого не простишь.
На минуту задумываюсь. Слегка улыбаюсь.
— Возможно, у меня есть решение.
* * *
завтра не:)), возможно и послезавтра тоже не. Но тут уже не факт.
— Для начала… — начинаю я, но тут в кабинет почти незаметно просачивается слуга, и что-то быстро говорит на ухо Лаврову. Я прерываюсь.
Император недовольно смотрит на своего главу тайной службы. Прервавший слуга почти мгновенно испаряется, а вот Лавров внезапно поднимается с кресла.
— Извините, Кирилл. Это очень срочно, — и быстро пересекает кабинет, и так же, что-то быстро говорит на ухо Михаилу. Новости заставляют Михаила сбросить маску и через удивление проступает что-то нехорошее. С недоумением он оборачивается ко мне, а Лавров быстро возвращается на свое место.
— Ммм, Кирилл. Ты с побратимом уничтожил Ленских? — с непонятной смесью эмоций говорит Император. — Это правда?
— Почему Вы так решили, Михаил Александрович? — чуть удивляюсь я.
— Понимаешь, практикующих некромантов, да еще так, чтобы это была семья, и чтобы во время войны они имели ресурсы на масштабные ритуалы, как-то совсем немного в Империи осталось, не находишь? — Император говорит медленно и с непередаваемым выражением лица, будто что то старается решить прямо сейчас, — Анучин только что людям Владимира Николаевича рассказал, как Вы его спасали.
На десяток секунд я беру паузу,
