лишь напоминание о былых поступках. Достигший могущества такого, что погибнуть он больше никогда не сможет. Существуя во многих реальностях, он уничтожал и пожирал, не оставив и шанса на победу людям, бросившим его в лапы смерти. Мир пал, лишь напоминание в виде состоящих из игл деревьев хоть как-то могло прояснить историю. Лишь скука заставила его заснуть вечным сном.
«Если ты думал, что это существо — я, то ты ошибаешься.» — прозвучал в голове голос паука.
Мой удивленный взгляд стал причиной продолжения его рассказа.
«Наша с ним история похожа, как две капли воды, но конец разный. Он стал тем, кем и хотел, поддавшись отчаянию и злобе, я же прожил остаток жизни в борьбе, которую не смог выиграть. Меня уничтожили существа намного более сильные, чем я сам,» — не знаю как, но я понял, что он усмехнулся, — «Тебе пора.»
— А?
Зрение на мгновение пропало, чтобы позже я открыл правый глаз, оказавшись в известной уже палате.
Мысленно отдал команду убрать десяток золотых глаз, заменив одним и подстроить под другой. Что-то внутри натянулось, попытался призвать зеркало, чтобы посмотреть изменения, но быстро осознал, что из внутреннего мира я уже вышел.
Левая часть отдавала пульсациями боли и неимоверно чесалась.
Дверь открылась, впуская молодую, ещё разъяряющую своей красотой молодые сердца пациентов девушку с голубыми волосами и злобным взглядом.
— Да чтоб этот директор провалился, я работаю без выходных и тут на тебе, целый класс с критическими повреждениями. А-а-а! — она кинула папку на стол, завалилась на стул и плюхнула голову на выставленную руку, не особо заботясь о спящих пациентах. — Ну почему так. Говорили, прекрасная работа, даже напрягаться не придётся. Что я в этой жизни сделала не так?
— Родилась, наверное, — подал голос вздрогнувшей от такого девушке.
— А-а-а! — подпрыгнула от такого Лиз, в мгновение приняв стойку.
Очень даже неплохо. Ладно, если быть честным, то плохо. Будь я дееспособен, убил бы его за пару секунд.
— Ты должен спать ещё минимум часов восемь, — с опаской посмотрела на меня девушка.
— Да, ей не повезло, что она родилась, — подал голос с другой койки Крис. — Работать тут себе дороже.
— А-А-А! — закричала девушка
— О, ты жив, удивлен, — отмахнул штору, смотря на ожог возле левого глаза у Криса.
Лишь один глаз был открыт, второй больше походил на уголь, который вот-вот развалится на мелкие куски.
— А я-то как удивлен, — вскинул он руки, — ты, оказывается, крепкий. Думал, помер уже.
— Не дождёшься, мне ещё в турнире победить надо, — отвернулся от него и чуть не заорал от невыносимой боли в шее.
Кожа натянулась и доставила неописуемое «удовольствие».
— Ага, победишь с такими-то ранами, — кивнул он мне на грудь.
Покрасневшая кожа с такими же рассыпчатыми углями, как и Криса, только намного больше. Ожоги четвертой степени не прошли бесследно.
Если удастся вернуть способность двигаться, будет прекрасно, серебряные глаза уже трудились над этим, точнее, глаз, спускал всю поступающую энергию в восстановление. Но результатов особо не приносил, больше пытался глушить боль, чем лечить.
Да чтоб Ведьмы с тобой все свои плохие дела сделали. Чёртова энергия. Будь у меня нормальная, восстановился бы за неделю, ну, может, две. Возможно три. Хотя и месяц тоже неплохо. Ладно, не буду о грустном.
— Да я бодрячком, двигаться, правда, сложно, но это дело времени, — попытался подвигать левой частью, несмотря на боль и даже немного получилось.
Плечо чуть шевельнулось. Резко закусил губу, чтобы не завыть от боли.
— Ха-ха-ха! Кха, — схватился он за глаз, — А-а-а-а-а!
От прикосновения стало ещё больнее, он уже не сдерживался в своём выражении.
— Так, тихо, хватит! — крикнула медсестра. — Не двигайтесь, я только вас излечила!
Мы с крисом синхронно перевели на неё взгляд, я из-за своего состояния, просто не смог увернуться от летящей ладони, успел подставить правую сторону. И даже с этим случилось непоправимое, меня просто вырубило. Одним ударом. Позор.
— Тоже хочешь? — посмотрела она вжавшего голову в плечи Криса. — Я не посмотрю, что ты сын директора.
— Да не, я это, сам, ага, — но судьба безжалостна.
Нокаут.
Спим.
* * *
— Светлана, — женщина с яркими светлыми волосами смотрела на дочь. — Что ты творишь?
— Я-я не х-хотел-а, — промямлила девушка.
— Тварь! — в голову Светы прилетела ваза от цветов. Ваза разбилась, выпуская воду наружу. — Ты хоть представляешь, что наделала⁈ Всех денег нашего клана не хватило бы, чтобы выплатить компенсацию всем семьям!!!
Стоящая с прямой спиной девушка склонила голову в пол, едва сдерживая слёзы. Ваза не принесла боли, отношение к ней делало больнее.
— Смотри мне в глаза!!! — закричала женщина.
Света подняла взгляд и столкнулась с ненавистными алыми. Они пробирали до души, заставляя дрожать от страха.
Женщина пыталась успокоиться, но выходило откровенно плохо.
— Благо среди мёртвых было пять простолюдинов, им заплатить можно немного, но вот Фридрихи и Волковы…попросят существенную сумму, — спокойно начала женщина, кинув взгляд на вновь опустившего голову ребёнка.
Её дочь с самого рождения доставляла проблемы из-за своего мягкого и стеснительного характера, никак не подходящего их семье. А когда большинство резервов уходило на препараты увеличения резерва, так вообще закрылась в себе. Хоть самой дочерью она была недовольна, её результатами — вполне. Количество её маны уже почти достигло уровня Повелителей в свои пятнадцать лет. Хотя, учитывая чистоту в девяносто восемь процентов, эти результаты не являются даже удовлетворительными.
Чёртова пятёрка достигла такого же в свои двенадцать. Их клан пострадал сильнее всего из-за перестройки. Ограничение бюджета, наглое выкачивание денег и срезание военной силы почти наполовину. В те времена они могли соперничать с Императорской семьёй, теперь же даже шага сделать не смогут, как их растопчут. А всё из-за них.
Они начали создавать оружие. Оружие, которое стоит перед ней и не может поднять свою голову. Глава Дороховых же отыскала мужчину с чистотой в сотню процентов с похожей способностью к огню. Она схватила его и не отпускала, заимев от него ребенка. Он был невообразимо сильным, но мягким.
И дочь пошла в него. Такая же неуверенность и слабость. Чёрт-чёрт, где же она прокололась?
— Свободна, — махнула рукой женщина.
Дверь закрылась, Света оказалась в длинном коридоре. Выдохнув, она смахнула вымученные с глаз слёзы.
Она медленным неуверенным шагом пошла к отцу, только он поймёт её. Только он поможет.
Дверь в гостиную открылась, впуская девушку в сидящему в кресле мужчине с оранжевыми волосами и такими же алыми, как и у матери глазами.
Мужчина повернулся и мягко улыбнулся.
— Иди сюда, что стряслось? — мужчина уже знал все подробности, но хотел узнать всё из уст дочери.
Света подошла и присела на соседнее кресло.
Взгляд отца резко стал холодным, когда он почувствовал лёгкое движение слуг, устранивших прослушку.
Света расправила плечи и посмотрела идентичным взглядом на отца. Вся показная неуверенность ушла.
— Бейн Таск, как ты и говорил, интересный экземпляр. Я пыталась убить его, но он каким-то образом ослабил заклинание, ещё и учитель помешал, — смахнула Света волосы и взяла кружку с чаем, наслаждаясь сладостью напитка.
— Хех, его отец тоже был непростым, нам огромных трудов стоило завлечь его в Подземелье, — усмехнулся серый глава клана.
— Так зачем нам нужен его сын? — спросила девушка, спрятав губы за кружкой.
— Бейн спрятал кое-что интересное в своём сыне, — скрестил руки мужчина. — Пытайся наладить контакт, у тебя должно получиться, не зря ты моя дочь. Какая актриса вымахала!
— Давай не будем, — надула щёки Света. — Это всё твои заслуги.
— Да-да, не отнекивайся. Кстати, турнин тебе выигрывать не нужно, — махнул он рукой.
— Разве? Ты же говор…
— Уже не нужно. Сомневаюсь, что его сын сможет участвовать в нём с такими травмами, — посмотрел в панорамное окно мужчина. — А теперь рассказывай, как дела у школе, завела друзей?
— Ну па-а.
Тела монстров раскиданы повсюду, изрубленные, избитые, они подняли свои стеклянные глаза в потолок. Сочетание страха и боли ясно читалось в скукоженных телах, выставленные в попытках защититься руки пытались хоть как-то спастись. Но безуспешно.
Залитые кровью стены пещеры омрачали и делали эту картину по настоящему ужасающей. Сердце сжалось тисками, настолько невыносимой была эта атмосфера. Свет от фонаря с уже почти севшей батареей блекло освещал залитое кровь
