так этого хочешь. Мне кое-куда надо заскочить, поэтому отправляйся в студгородок один.
Макс возражать не стал, лишь осведомившись, куда это я намылился под самую ночь, и получив от меня лишь неопределённое мычание, пожал плечами. Сегодня у меня были планы посмотреть на бедные районы. Так уж получилось, что в моём родном городе, да и во всех небольших городках, не было такого явления, как бедные районы. Сами по себе бедняки, конечно, встречались, но, чтобы селить их отдельно... такого не практиковалось, чего нельзя было сказать о крупнейших городах пояса, включая столицу. В моём родном мире школа Меча старалась набирать учеников из беспризорников и выходцев из бедных районов, точно таких же, что имелись и здесь.
Причин тому было несколько. И прежде всего простая истина — лишь только человек, потерявший всё, способен оценить предоставленный ему шанс. Поднимаясь со дна, ученики из бедных районов всегда знали, что вместе с падением школы они так же рухнут обратно в грязь. Это была гарантия их преданности. Я, кстати, и сам был из бедняков. Один из разведчиков школы Меча заметил меня среди беспризорной шпаны небольшого города неподалёку от резиденции и рекомендовал меня к обучению... Позже уже и я сам занимался поиском учеников для школы, не сильно преуспел, но всё же занимался этим как представитель библиотеки.
Когда я обучал Марию и Елену, то понял, несмотря на впечатляющую базу и желание учиться, они никогда не станут учениками возрождаемой мной школы Меча. Как бы я этого ни хотел. Семьи, к которым они принадлежат, держат их ничуть не хуже оков. А значит, мне придётся так или иначе использовать прошлый опыт школы Меча.
К сожалению, найти достойного кандидата среди бедняков было порой даже сложнее, чем среди благородных. Особенно из-за предъявляемых к ученикам моральных требований. Гордость, достоинство, благородство поступков и мыслей. Школа Меча, как и любая другая школа боевых искусств светлого пути, постулировала благородными идеями возвышения, и я не собирался нарушать этих традиций.
Достаточно мне было выйти на пустынной остановки одного из тех самых неблагополучных районов города, расположенных на самых его окраинах, как уже через пару минут почувствовал отчётливое внимание. Ещё бы, в опрятной форме университета, поздно вечером, да ещё и идёт вглубь района. Вначале моё восприятие ощущало лишь пару взглядов, но очень быстро к ним присоединилось ещё несколько. И среди тех, кто присоединился, я ощутил даже носителя дара, правда, совсем слабого. И, похоже, самоучку.
В отличие от центра города, окраины практически не имели освещения. Те несколько фонарей, что встретились мне на пути, оказались либо нерабочими, либо и вовсе поваленными. Но, пожалуй, самым главным контрастом с центральной частью города здесь оказались дома. Трущобы. По-другому и не скажешь. Одно и двухэтажные домишки ютились вплотную друг к другу, создавая тесные улочки с разбитой грейдерной дорогой, на которой я видел множество плохо заделанных ям. Благодаря восприятию я хорошо ощущал настороженное внимание, обращённое на меня. Что, в сущности, было и не удивительно.
Пару раз на моём пути мне встречались медленно проезжающие машины охранителей. И даже не приглядываясь, можно было легко понять, что сидящие там городские стражи сейчас находились при полном параде, готовые в любой момент к нападению.
Постепенно я углублялся всё глубже на территорию трущоб, внимательно осматриваясь вокруг. Я искал то, что должно было быть в любом несправедливом мире... детский приют. Судя по карте, которую я изучил заранее, один из таких приютов должен был находиться где-то здесь, но ориентироваться в одинаковых улочках оказалось непросто. Мои способности, к сожалению, здесь помочь не могли.
В какой-то момент предо мной появился подросток лет семнадцати. Приближение паренька я ощутил уже давно, но виду старался не подавать, чтобы не напугать. Очевидно меня посчитали за лёгкую цель, и захотели на всякий случай «прощупать», направив на встречу тщедушного подростка.
— Мистер заблудился? — в вечерней темноте прозвучал его голос.
Я хорошо чувствовал ещё как минимум пятерых, прячущихся в тенях, среди них отчётливо ощущался и тот самый человек с магическим даром. Именно на него я и был в основном сосредоточен, считая из всей группы его самым опасным. С моей силой и возможностями уйти от этих ребят не составит никаких проблем, но я бы и не шёл так в открытую, если бы не хотел встретиться с кем-то из местных...
— Я ищу детский приют в вашем районе, — ответил пареньку, отслеживая его реакцию.
— Э-э-э, это про шестой детский приют, что ли? Ну, дак такое будет стоить вам недёшево, господин, — радостно улыбнулся тот, а люди, прячущиеся в тенях, зашевелились. Очевидно, разговор о деньгах их сильно заинтересовал, придётся разочаровывать.
— Боюсь, вы чего-то недопоняли, — я позволил себе слабую улыбку.
— А, это чё... студент университета и без денег? — в вопросе паренька явно прозвучала откровенная насмешка. — Слабо верится.
Я не стал ждать, когда паренёк разовьёт свою мысль, время уже поджимало, через полтора часа автобусы перестанут ходить, и мне придётся на своих двоих добираться до студгородка, который, между прочем, располагался в другом конце города. Природная энергия вспыхивает во мне, делаю шаг и оказываюсь возле пятёрки прячущихся местных. Запугивать местных, пускай даже и шпану, это совершенно точно не самая лучшая идея, я пришёл сюда не ссориться.
Оказываюсь перед парнем лет двадцати с бритой наголо головой, судя по возрасту и слабому магическому дару, он и есть главарь в этой компании. Время вновь возвращается к своему ходу, мысленным приказом запускаю простенький магический конструкт, и у меня за спиной появляется небольшой светлячок, освещающий подворотню, где всё это время скрывалась вся банда. Страх и удивление. Хорошо ощущаю эмоции шпаны, а главарь ещё и лихорадочно пытается создать какое-то защитное плетение. Поднимаю руку, в которой зажата банкнота.
— Детский приют, кажется этот паренёк назвал его шестым, находится неподалёку, я готов оплатить проводника, но лишь только справедливую цену, договор?
Главарь соображает быстро. Не зря управляет этой небольшой шайкой. Я прямо вижу последовательность его мыслей. Отказаться и уйти ни с чем — это значит потерять авторитет. Напасть на мага, который раскрыл твое укрытие и в несколько раз сильнее — самоубийство. Взять деньги и выполнить, по сути, пустяковую просьбу — наименьшее из зол. Ещё и при этом получив расположение мага.
— Вы должны были сказать, что знакомы с нашими землями, мастер, — наконец отвечает лысый и без промедления берёт из
