– За рог не хватайся! – весело добавил Феелотт. – Они этого не любят!
– А на дыбы не встанет, когда сверху окажусь?
– Вспомнил байку, в которой единороги подпускают к себе только девственниц? Глупость полнейшая, можно подумать, они различить такое способны. Да и вопрос половой принадлежности наездника их не колышет. Залезай смело.
Хиаллиг лишь слегка фыркнул, когда Эрик неуклюже плюхнулся ему на спину, но никаких агрессивных действий не предпринял.
– Ну, а теперь в путь! Спасибо, друзья!
– Забредайте к нам ещё! Рады будем увидеть и накормить! – донеслось вслед.
Единороги галопом неслись прямиком через чащобу, едва касаясь земли копытами тонких ног. У Эрика язык так и чесался пуститься в расспросы, однако, чтобы не свалиться ненароком, приходилось, пригнувшись и одной рукой вцепившись в шарф, другой крепко обхватить Хиаллига за шею – тут не до разговоров. И лишь оказавшись на столбовой дороге, связывавшей Пуунолл и Ааррикк, когда чуть сбавили темп, он смог, отдышавшись, удовлетворить своё любопытство.
– Да-а, прикольные ребята эти эльфы, не соскучишься. Запросто, как давних приятелей, за стол усадили. Нам их пища никак не повредит?
– Не должна. О том, если помнишь, я позаботилась перед выездом. Единственное, чего не предусмотрела – обильные возлияния лаппиатта.
– Зелена вина, что ли?
– Его самого. Не укачивает?
– Есть немного. Пока неслись сломя голову, не обращал внимания, а сейчас накатывает. Большое искушение устроить привал и вздремнуть хотя бы пару часиков. Но я сопротивляюсь!
– Молодец. Давай помогу твоей борьбе. Притормози немного, антиалкогольное заклятие наложу вместе с порцией Адреналина. А то и впрямь до Пуунолла не дотянешь.
– Спасибо, – сдержанно поблагодарил Эрик, когда всё закончилось. – Манеры у остроухих, однако. Не сразу привыкаешь. Безбашенные какие-то слегка. Даэлинн и Феелотт – они что, братья?
– Отец и сын. Мауррилл – жена Даэлинна и, соответственно, мать Феелотту.
– Вот не сказал бы. Выглядят, будто им по двадцать лет. Ну, разве что Феелотт чуть моложе.
– Эльфы до глубокой старости сохраняют моложавость лица и стройность фигуры. Остаётся, увы, по-доброму им завидовать. Особенно если учесть, что живут они дольше людей. В сто пятьдесят на единорогах отплясывают не хуже заправских джигитов. Сама наблюдала.
– Действительно, долгожители отменные. Это от климата, или национальная особенность такая?
– Генетика, мой друг, генетика. Для этого, к сожалению, нужно эльфом родиться. Останься ты здесь – даже при всей местной благодати едва ли перешагнёшь вековой рубеж. Если, конечно, не научишься пользоваться Продлением Жизни.
Густые заросли по обеим сторонам дороги вскоре сменились пролеском, за которым чередой потянулись участки культурных посадок. Эльфы, обрабатывавшие их, с удивлением и любопытством разглядывали чужеземцев, но заводить разговор не пытались. Чуть сбавив скорость, путешественники миновали деревушку, утопавшую в густой зелени приусадебных участков. Детвора, завидев необычных наездников, высыпала навстречу, а потом долго бежала следом, подпрыгивая от восторга и выкрикивая фразы, смысл которых ускользал от понимания.
Точь-в-точь земные дети. И все с волосами оранжевой и красной расцветок – от соломенной до ярко начищенной меди.
– Смотрю, в здешней области сплошь рыжики собрались, – прокомментировал Эрик.
– Разве не знаешь? Эльфы все такие. По крайней мере, исключения мне не попадались. Даже глубокие старики сохраняют в волосах остатки огня. И лишь где-то очень далеко отсюда, в самой сердцевине джунглей Диирумм, живут аборигены с чёрными волосами. Помнишь первый вопрос Феелотта, когда он увидел нас?
– Ага. Вы из Шааффиррка?
– Точно. Именно так прозывают страну обитания остроухих брюнетов. Встретить здесь выходца из Шааффиррка – всё равно, что среднестатистическому обывателю Европы столкнуться на улице с папуасом.
– Или с гномом. Вначале подумает – лилипут, потом, может, и сообразит, кто перед ним на самом деле.
– Тонко подмечено. Любой разум, обнаружив нечто, ранее для него невиданное, в первую очередь ищет аналогии среди привычных образов. Поэтому хоть эльфы и имеют представление о внешности людей, первой реакцией было признать в чужаке своего собрата по расе, пусть и совершенно иного обличья, чем инопланетянина, внешне куда более похожего на них самих. Ведь по свидетельствам очевидцев, обитатели Шааффиррка не только черноволосы, но и темнокожи!
– Почему тогда мой безобидный вопрос про арвироэсс вызвал столь бурную реакцию?
– А ты взгляни на ситуацию их глазами. Представь себе – к рядовому фермеру с кругозором не далее ближайшего областного центра вдруг является «зелёный человечек» и интересуется вурдалаками. Тем более мы все под хмельком были.
– И ещё, – добавила Лайта секунду спустя, – одно из основных мифологических описаний арвироэсс рисует их черноглазыми и черноволосыми, с молочно-белой кожей. Не считая последнего, во всём остальном я, например, очень под него подхожу. Мауррилл, в отличие от мужчин, сразу насторожилась. Другое дело, что арвироэсс, как считается, не осмеливаются вылезать на поверхность при свете дня. Но вдруг вывелась порода светоустойчивых тёмных эльфов? Правда, если верить другим литературным источникам, внешность у них прямо противоположная: белоснежные волосы, смуглая кожа и красные глаза.
– Помню, мне ещё к каким-то жрицам советовали обратиться, а зачем, так и не понял.
– Зато я поняла прекрасно. Смотри, не вздумай к ним ходить, обижусь! Киссимиэль – младшая сестра Иллаимэль, богиня-покровительница целителей. Её служанки занимаются врачеванием как тел, так и душ, в том числе и даруя услуги храмовых проституток.
– Теперь ясно, чего ты так нервно отреагировала.
– Ещё бы. Не хватало, чтобы мой возлюбленный шастал по эльфийкам лёгкого поведения. Пусть занимающихся этим из возвышенных побуждений. Или дома мало кормят?
– Во-от так хватает, – Эрик сделал характерный жест ребром ладони правой руки по горлу.
– То-то же. А ну-ка, что за очередной посёлок впереди? Сейчас сверюсь с картой.
Доставая её, Лайта чуть не выронила подарок Мауррилл – мешок, доверху набитый корешками, упаковками семян, косточками и окаменелостями.
– Подарю по возвращении кому-нибудь. Не выбрасывать же такое добро. Ифигении, наверное – она большой любитель варить разную гадость. У неё старинный двухвёдерный котёл-тренога имеется, который, если верить её словам, принадлежал когда-то Бримгерн, коронованной ведьме Брокенской горы. Пусть побалуется с эльфийским барахлишком.
Вот кому могли понадобиться реактивы из подпольной лаборатории Штарндаля! Особенно если вспомнить прощальное послание Дины, призывавшее бояться человека, чьё имя начинается с «И».
Надо бы расспросить поподробнее, но так, чтобы не вызвать подозрений.
– Стало быть, Ифигения – профессиональный алхимик?
– Скорее любитель, – усмехнулась Лайта. – Я её зельями предпочитала не травиться. Самое большое, чем похвастаться может – паучий эликсир, дающий возможность лазать по отвесным стенам. Хотя, как слышала, добровольцы-испытатели, отведавшие его, частенько ноги ломали да внутренности отбивали, сваливаясь на полпути. Ага, если верить карте, от населённого пункта Киипюэ до Пуунолла не более десяти тиаппли. Скоро будем на месте.
За Киипюэ на трассе стало оживлённее. Одна за другой навстречу прогромыхали три телеги, гружённые кирпичом; кучера мирно дремали на солнцепёке, предоставив тягловым полную свободу действий. Приземистые крестьянские «лошадки», по-видимому, прекрасно знали, куда доставить поклажу, и потому трюхали по наезженной колее, никуда не сворачивая. Следом показалась повозка, напоминавшая обитые мехом зимние сани, двигавшаяся вперёд без видимых усилий со стороны кого-либо. Сидевшая в них девушка с головы до пят закутанная в синюю тогу и погружённая в раздумья, также не прореагировала на появление рядом чужестранцев.
– Дипломированная эльфийская колдунья, – лаконично пояснила Лайта, когда повозка миновала их.
– Ага, вот почему едет сама по себе. А я подумал – автомобиль местной сборки. Только ни колёс, ни выхлопной трубы не видно.
– Магия, тут сомнений быть не может. Хотя я на такую ерунду не стала бы её расходовать. Проще верхом прокатиться, тем более с детства обучена.
Может и так, если не впервой. А иначе остаётся молиться, чтобы единорог случайно не взбрыкнул или не понёс.
Уже на самых подступах к городу дорогу им преградил конный рыцарь в блестящей, отливающей серебром броне, шлеме с плюмажем, турнирным копьём наизготовку и щитом с изображением птицы, похожей на фламинго. Его боевой единорог также был закован в металл.
– Прекрасной Даме и её верному оруженосцу привет от Кариинна Бесстрашного! – прогрохотал он, приподнимая забрало.
