— мягко сказала женщина, — это всё может быть твоим, сразу. Всё, что необходимо, это только решиться.
Значит, в этом и заключалось посвящение? В том, чтобы узнать, что возможно решительно всё?.. Я старался думать, рассуждать, но всё моё существо затопило предчувствие скорого волшебства, которому невозможно было сопротивляться. Для этого нужно было всего лишь выйти из круга, и направиться туда, куда меня звало сердце.
Можно было получить то, что я хотел с того момента, как осознал себя. Что-то из раннего детства, давно забытое, и вот теперь вновь появившееся, заигравшее в своём первозданном, сверкающем волшебстве.
Я ещё раз посмотрел на все проходы, выбирая. Потом на секунду поднял глаза, и увидел перечеркнувший небо Млечный путь. Странно, что его хорош видно — ведь там, куда я хотел уйти, день. И эта полоса звёздного тумана была какой-то… щемяще родной.
По лицу красивой женщины пробежало беспокойство.
— Ну же, — сказала она, — решайся скорее. Даже тут твоё время не бесконечно. Другой возможности не будет.
Всё моё существо рвалось последовать её совету.
Но я уже понял, в чём заключалось это испытание. Поэтому просто закрыл глаза и покачал головой.
— Я не могу тебя долго уговаривать, — вздохнула женщина, — ты должен определиться прямо сейчас. Всё, что я тебе показываю — правда. Понимаешь? Это действительно будет твоим. Никакого обмана. Разве стоит один-единственный мир такого богатства? — в её голосе было искренне удивление.
— Нет, — смог ответить я, и закрыл глаза, чтобы не видеть всё то великолепие, которое рвало сердце.
— У тебя есть право на повторный ответ, — голос женщины теперь звучал глухо, будто в отдалении, — подумай хорошо.
— Нет, — повторил я.
Что-то изменилось вокруг. Подул прохладный ветерок. Стало темнее. Я открыл глаза. Напротив меня стояла Кира. Её лицо в звёздном свете было напряжённым.
— Молодец, — сказала она.
— И что это всё должно значить? — спросил я.
Но она не стала нарушать уже сложившуюся традицию — не отвечать на вопросы.
Я огляделся. Сони нигде не было видно. И вот тогда я по-настоящему встревожился.
— Где она? — произнёс я, не рассчитывая на ответ.
— Борется, — сказала Кира и поглядела на небо, где Млечный путь клонился к горизонту.
Прохладный ветерок стал пронизывающим. Я поёжился, жалея, что не взял куртку.
Мы продолжали стоять в центре круга. Минута проходила за минутой. Возможно, они складывались в часы — сложно следить за временем, когда ты сильно волнуешься, а вокруг ничего не происходит. Мне даже начало казаться, что горизонт за границей каменных глыб начинает алеть.
И в это время прямо из воздуха возле меня сформировалась фигура. Мгновение — и вот Соня смотрит на меня, не мигая. В её глазах стоят слёзы.
— Ох, Арти… — она кинулась мне на шею.
— Соня, — я гладил её по спине со всей нежностью, на которую был способен, — Софочка… — я никогда не называл так её раньше, но в этот раз это показалось мне уместным.
Мало-помалу всхлипы стихли. Кира стояла неподалёку, терпеливо ждала. Небо на востоке теперь отчётливо светлело.
— Тебе тоже предлагали множество чудесных миров, да? — тихо спросил я напарницу, — это тяжело…
Соня вдруг отстранилась от моей груди и заглянула в глаза.
— Нет, Арти, — сказала она, — я была у родителей. У таких, которыми они должны были быть. В единственном правильном мире.
— Если тебе интересно, — вмешалась Кира, — то та девочка с правильными родителями должна была незаметно погибнуть, чтобы её место заняла ты.
— Я догадалась, — кивнула Соня, — почувствовала. Только поэтому смогла отказаться.
— Что ж. Теперь вы — новые посвящённые, — сказала Кира, — поздравляю. Мало кто добирается до этого уровня.
— Не могу сказать, что теперь мне что-то стало понятнее… — заметил я.
— Разве? — Кира снова подняла бровь. Когда она делала так, что становилась похожа на школьную учительницу.
— Арти, мы теперь знаем, что есть и другие миры, кроме этого, — тихо сказала Соня, — мы достаём оттуда сердца.
— Умница, — улыбнулась Кира, после чего продолжила, — наш мир необычен. У него очень тонкие стены, если привести понятную аналогию. Дестабилизируя абандоны, мы помогаем эти стены держать.
— Эти люди. Которые звали нас, — сказал я. — Они хранители, верно?
— Да, Арти, — ответила Кира, — они выбрали несчётное количество миров. Но, как ты уже, наверно, догадался, за всё приходится платить. Их тянет в наш мир. Они воспринимают окружающее их бесконечное великолепие как нечто ненастоящее. Как воду, которая неспособна утолить жажду. Побродив по своим фантазиям, они возвращаются к порогу родного дома. Тут самое тонкое место между нашими мирами. Они хотели бы попасть внутрь — но вынуждены охранять проход простым своим присутствием.
— Вы могли бы предупредить… — бросила Соня.
— И тем самым нарушила бы равновесие, лишив вас возможности самим выбрать свою судьбу, — ответила Кира.
— Мерзко это всё… — продолжала негодовать Соня.
— Но справедливо, — констатировала Кира.
Она взглянула на небо, в сторону алеющего востока, где вот-вот должно было подняться солнце.
— Пойдёмте, нам пора, — сказала она.
— Куда мы теперь? — спросил я.
— Забыл? — Кира кивнула на книгу, которую я настолько привык держать подмышкой, что ощущал её почти частью своего тела.
Я кивнул в ответ и направился к выходу из каменного круга. Соня шла рядом, опустив голову. Не представляю, что ей пришлось пережить только что… я подумал о напарнице, и только после этого понял одну странную и не очень приятную вещь о себе самом. То, чем нас соблазняли — оно ведь многое говорит о нас самих. Размышляя над предложением прекрасной незнакомки, я даже не вспомнил о собственных родителях.
— Кто охотится за книгой? — спросил я, пользуясь тем, что Кира хоть как-то начала отвечать на вопросы.
— Много кто, — она пожала плечами.
— Хотелось бы немного поконкретнее, — упрямо добавил я.
— Что ж. Почему бы и нет. Вы ведь теперь посвящённые Алой ступени, — улыбнулась Кира, — одна из сторон — это тайная организация, которая существует больше тысячи лет и контролирует довольно значительную часть планетарной экономики. Включая правительства некоторых крупных стран. Наша страна в этот круг не входит, но, разумеется, представители этого общества присутствуют и у нас в правительстве. Так же, как и мы. Раньше мы с ними не конфликтовали — они способствовали развитию науки, техники и искусства, обогащая наш мир. Однако постепенно противоречия стали нарастать. Теперь эта организация ставит своей целью изменение человеческой природы. Отказ от биологических принципов.
— Как это? — спросила Соня, —
