же, друзья!
Перед строем прошла тень. На вороной кобыле к своим солдатам выехала Эфья. Мало кто смог узнать в ней принцессу. Она похудела еще больше, чем раньше. На ее плечи был накинут все тот же армейский плащ, что и несколькими часами ранее. За ней, словно двойник, выехал Тинар. За стеной дождя было сложно узнать их, но солдатам было и не обязательно. Они верили своей правительнице.
– Сегодня победа будет за нами! – громко сказала Эфья. По подразделениям прошел одобрительный шепот. Но она не была полководцем, хоть и была в душе воином.
– Сегодня! Победа! Будет! За нами! – воскликнул Тинар, и солдаты ответили ему.
– Ура! Ура! Ура! – разнеслось над строем.
Тем временем многотысячное войско всемирной революции уже погрузилось в серый мир Пыли.
* * *
Когда мир неуклонно движется к своему завершению, то неплохо бы вспомнить, с чего он начинался. Истину об этом хранят древние религиозные тексты, кое-что можно почерпнуть из учебников истории. Но были ли те, кто помнил об этом? Двое из них шли сейчас к Аргрундским холмам по железнодорожным рельсам. Солнце уже окончательно скрылось за тучами, и буря, которую еще несколько часов назад никто не ждал, разразилась. На станции, которую с трудом можно было различить сквозь пелену дождя, было людно. Прибыло несколько составов, из которых на залитую дождем платформу выходили сотни солдат. Не всем хватило места – составы стояли один за другим, многие спрыгивали прямо на мокрую траву, где и строились под руководством своих командиров.
– Ну что, Время, ты, как обычно, всеведущ. Знаешь исход этой битвы? – спросил Иадин в несерьезной манере, словно подначивая своего спутника, внимательно шагающего по шпалам, ответить в присущей для него саркастической манере.
– Исхода не знаю. Но могу предположить, – спокойно ответил Время, отряхивая свой капюшон от лишней воды.
– К чему мне предположения?
– Я знаю возможности, но совершенно не представляю, что произойдет в битве.
– Но ты ведь знаешь время вылета каждой пули, время разрыва каждого снаряда.
– Да, но это разрозненное знание. Я могу составить на основе этих данных картину, но не гарантирую ее точности. Да и не люблю я раскрывать будущее. Я, например, точно знаю, что пришло время встречи с нашими коллегами.
– Например, со мной? – вкрадчиво спросила сухопарая сгорбленная женщина в черном плаще, вынырнувшая из пелены дождя и глядящая на Иадина и Время немного снизу.
– Привет, Смерть. Ты сегодня покупаешь? – мирно спросил Время.
– И продаю, почему нет? Товар хорош, – сказала Смерть и, достав из складок одежды яблоко, с наслаждением откусила от него кусок.
– Ты взялась за старое? – строго спросил Иадин, словно Смерть была в чем-то повинна перед ним.
– Нет, что ты. Я не посмела подойти ни к кому из них. Я верна своему слову. Жизнь тоже здесь, она уже на холме. Вы ведь туда?
– Ненависть, Жадность, Зависть. Ты их видел?
– Зуг не придет. Её товара здесь нет. Жадность тут, но прячется, ждет, когда придут мародеры. Думаю, ее уже посещали некоторые «клиенты». Ненависть в Пыли. Она открыто не действует, просто следует за теми, кому она дорога. А что остальные? Придут посмотреть?
– Надежда и Вера скоро будут, – сказал Время.
– Хотел спросить, те самые – это те, что уже на лошадях? Те двое? – спросила Смерть, указывая в сторону группы офицеров, от которой отделились двое всадников.
– Нет, ты заблуждаешься. Это Тинар и Эфья. Они – воплощение того же замысла, но совершенно другие люди.
– Они хороши, – улыбнулась Смерть своей страшной улыбкой.
– Прости, что? – с нажимом спросил Иадин.
– Огонь в их сердцах. Они настолько не боятся смерти, что смотрят ей прямо в лицо, – при этих словах один из всадников повернулся в их сторону, отчего Смерть отпрянула. – Просто восхитительный товар.
– Они будут такими и спустя сотню лет. Так что не торопись их забирать.
– Я просто размышляю, Иадин, не более. Я ведь всего лишь маленькая тень, которая исчезнет в свете твоего сияния. Дай мне напоследок немного помечтать.
Эта небольшая компания из трех персон сошла с рельс и направилась по склону вверх, на самую высокую точку Аргрундских холмов. Сквозь пелену дождя было видно, что там уже стоит несколько фигур.
Когда Иадин поднялся сюда, его глазам открылась ложбина, которая помнила не одну славную битву. Вскоре Хаос поглотит ее, но сначала здесь произойдет еще одна битва, последняя в уходящем мире. Сейчас потоки воды ручьями текли вниз, потихоньку превращая холмы в острова, небо затянули черные тучи, из которых то и дело вылетали молнии, а раскаты грома раздавались совсем близко. Неожиданно Пыль словно вздрогнула. Огромный монстр, пожирающий все живое на своем пути многие столетия и мирно дремавший мгновение назад, проснулся. Он ждал пиршества, он жаждал новых территорий и могущества. Иадин посмотрел в его сторону, а за ним и все остальные Хранители, что собрались на холме.
– Хаос здесь, – тихо сказал Время.
– Нужно его сдержать, – прошептала Жизнь. – Хотя бы сейчас.
– Мы уже дрались с ним когда-то и побеждали, – сказал Иадин. – Но сейчас нам его не одолеть. Однако в нем есть часть меня. И мы сможем его сдержать до того момента, как не разрешится эта битва.
* * *
Jenifer Thomas
Believer
– Пыль! Начинается буря! – крикнул кто-то из солдат, выстроившихся в ложбине, но его слова унес ветер.
Многие и без этих слов смотрели сейчас на серую громаду Пыли, уходящую в небо черными тучами. Она словно колыхалась, дергалась из стороны в сторону, выплевывая из себя сгустки серой материи. Ожидание, и без того напряженное, превратилось в схватку со страхом. Никто не знает бедствия страшнее, чем пылевые бури, однако эта все никак не могла разразиться.
Вдруг, словно такой же серый сгусток, что ежеминутно ложились на траву рядом с солдатами, из Пыли вышел Поводырь. В его руках был знакомый Тинару сундук – без него он, наверное, и не вспомнил бы этого человека. За ним, срывая на ходу серое тряпье и доставая из него оружие, высыпала армия революции. Их было много. Они не строились и не ждали. Оценив ситуацию и прикрывая своих редкими выстрелами, они сразу скрылись за холмом, чтобы собрать там свои силы.
Аргрундские холмы уже не раз видели сражения и смерти, и местный замысловатый рельеф всегда играл ключевую роль в исходе тех битв. Если посмотреть на эту местность сверху, то можно увидеть большой треугольник из трех холмов. Восточный и южный стояли на границе с Пылью, и дороги, огибая их, уходили в разные стороны – одна шла между ними и,
