class="p1">— И ты не можешь уехать с семьёй, — утвердительно спросил я.
— Я на службе ещё тридцать шесть дней, — подтвердил он. — Но мы не покинем Трир даже после этого. Пока городу угрожает опасность, Арди останутся здесь. Уехать в такой момент будет позором.
— Понимаю, — кисло заметил я. — Но ты можешь отправить к нам погостить хотя бы женщин с детьми и наследника.
— Не могу, — страдальчески сморщился Бернар. — Очень хочу, но не могу. На нас сейчас смотрит весь город. Ты понимаешь, как это будет воспринято горожанами? А сын и сам не уедет.
— Изящно попы это провернули, что тут ещё скажешь, — с отвращением признал я. — Быстро вернули тебе бесполезный для них город, связали тебя вассальной клятвой, и вот сейчас защита чужого города вдруг стала для меня личным делом.
Бернар виновато развёл руками.
— А ты понимаешь, как будет воспринято прибытие моей дружины? Дворянская дружина — это не какой-то вольный отряд. А особенно моя дружина. Все же понимают, что я могу отправить её только с разрешения, а то и по прямому приказу князя. Это политика, и князь может мне это просто запретить.
— Я понимаю, Кеннер.
— А ты понимаешь, что моя дружина не в состоянии противостоять силам герцога Баварского?
— Обо всех силах Оттона речь и не идёт. Предполагается всего лишь вылазка ограниченными силами.
— Зачем ему это надо?
— Просто как акт устрашения и давления на архиепископа. Демонстрация силы.
— И насколько сведения надёжные? — скептически спросил я.
— Кардинал Скорцезе уверяет, что люди Оттона обсуждают это всерьёз, — ответил Бернар. — Они знают, что Трир практически беззащитен, так что он выглядит самой подходящей целью. Отличный эффект от совсем небольшого приложения сил.
— А о каких силах вообще идёт речь?
— Тысячи три, по нашим оценкам, — неуверенно ответил Бернар. — Вряд ли больше.
— А что император? — вспомнил я. — Не он ли должен защитить своих вассалов?
— Ты сам знаешь, какая у нас ситуация с императором, — мрачно сказал он. — Мы обращались к нему за помощью, но ответа не получили. Им в Вене сейчас не до нас. Курфюрст-выборщик в безопасности в Эренбрайтштайне, а Трир сам по себе их не особо волнует. Скорее им даже выгодно, чтобы Оттон разорил Трир.
— Хороший пропагандистский эффект, — кивнул я. — Зверства врага, и всё такое. Скажи мне вот что, Бернар: с чего вы вообще решили, что моей дружины окажется достаточно? Она не так уж велика, знаешь ли.
— Главное, чтобы Оттон понял, что поход на Трир не станет лёгкой прогулкой, — объяснил Бернар. — Устраивать серьёзные сражения они точно не хотят, во всяком случае, пока. Да собственно, Трир сам по себе, без архиепископа, просто не стоит серьёзного сражения, да и несерьёзного тоже.
— А что у вас вообще за силы?
— Две сотни городского гарнизона и пятьдесят моих гвардейцев.
— Всего?! — поражённо воскликнул я.
— Архиепископ забрал все войска, ну а я только начал восстанавливать гвардию.
— Знаешь, временами я всё-таки ненавижу попов, — мрачно сказал я. — Не могу пока ничего обещать, Бернар, потому что последнее слово будет за князем. И если он скажет «нет», я просто пришлю команду, которая силой вывезет всех Арди, кроме тебя.
Дом, милый дом! Никогда бы не подумал, что я буду настолько рад вновь увидеть Смоленский вокзал. Но поездка оказалась настолько тяжёлой и неприятной, что я уже просто мечтал о времени, когда, наконец, опять вернусь к учёбе. Ну а после того как и Бернар повесил на меня свои проблемы, я окончательно погрузился в мрачные размышления. Ленка это, конечно, заметила, но ничего не сказала, просто стала необычайно ласковой — что для меня стало сигналом, что я её напугал своей депрессией. Пришлось как-то брать себя в руки, пугать её я определённо не хотел.
— Наконец-то каникулы кончились, — с чувством сказал я, глядя в окно на медленно ползущий за окном перрон.
Ленка подняла на меня глаза и улыбнулась.
— Я тоже немного устала от этого лета, — призналась она. — Даже не думала, что могу так соскучиться по учёбе. Какие у тебя планы на ближайшие дни?
— Нужно будет дописать отчёт для князя, — прикинул я. — Но сначала надо порасспросить Анну Максакову насчёт того, кто есть кто в Киеве, раз уж киевляне так решительно хотят влезть в эту кучу-малу. А потом князь обязательно захочет меня лично выслушать, письменный отчёт его не очень интересует. С отчётом будут люди князя работать, сам он его разве что бегло просмотрит. А там и занятия начнутся.
До Максаковой я, однако, доехал не сразу, а сначала решил заехать к нам в Масляный. У меня в последнее время возникло неприятное чувство, что я превращаюсь в классического большого начальника, который свалил всю работу на подчинённых, а сам занимается исключительно интригами в высоких сферах. При этом старательно делая вид, что только на нём всё и держится, и только благодаря ему идиоты-исполнители ещё не развалили дело. Говоря грубее и проще, я чувствовал, что паразитирую на Зайке, и это ощущение сильно подрывало моё самоуважение.
Вызывать её я не стал, а пошёл к ней сам — небольшой знак уважения лишним совсем не будет, учитывая, что она всё лето тащила дела семейства на себе. Я успокаивающе махнул рукой встрепенувшейся было секретарше и решительно распахнул дверь кабинета. Зайка сидела за столом, заваленном бумагами больше обычного — она с удивлением подняла на меня глаза, и сразу расцвела в улыбке. Глаза у неё были очень усталыми, а вот улыбка была искренней, отчего я опять ощутил укол совести.
— Я тоже рад тебя видеть! — я улыбнулся ей в ответ. — Похоже, тебя совсем завалили делами, пока я катаюсь по разным местам. Есть какие-то проблемы?
— Да нет, в целом всё нормально, — покачала головой она. — Скорее наоборот, всё идёт по плану. Разве что прииск выделился, в хорошем смысле.
Я вопросительно посмотрел на неё.
— Расходов вышло меньше ожидаемого, зато прибыль получилась гораздо выше, чем предполагалось.
— Это не наша прибыль, Кира, — усмехнулся я в ответ на это. — Это князь поделился своей прибылью от экспорта золота. Часть отдал нам за
