Сразу скажу, что эта часть ее монолога мне не понравилась. Считайте это интуицией или пессимизмом, но я каждой своей клеточкой ощутила, что сейчас случится акт психической атаки. С такими лицами учителя пытаются наставить на «истинный» путь нерадивых учеников:
«Я, конечно, не считаю тебя глупым, но написать контрольную так плохо мог только настоящий тормоз».
Или шеф уговаривает сотрудника потрудиться сверхурочно:
«Мы, конечно, не настаиваем, но коллективу на этих выходных без тебя просто не обойтись».
Эдакий замечательный способ давления, при котором, поддавшись, чувствуешь себя слабым неудачником, а отказавшись – бездушной скотиной. По мне, так хрен редьки не слаще, потому, вежливо улыбнувшись, я твердо ответила:
– Нет, не должна.
– Ась? – Бабуля явно не была готова к такому повороту событий. – Тебе не любопытно, Ева?
– Абсолютно, – сложила руки на груди.
Алекс пока молчал, искоса поглядывая в мою сторону.
– Ну хотя бы немножечко? – продолжала допытываться бабка. – Чуть-чуть? Капельку?!
– Послушайте, Моргана, – строгим голосом перебила я. – Что бы это ни было, я все равно буду вынуждена его отдать. Ваш любимый говорящий котенок, редчайший бриллиант, очередной заточенный в бутылке демон…
– Джинн, – подсказала женщина.
– …первое издание Книги Знаний или меч короля Артура – наша семья этого лишится. И все души, обитающие здесь по вашей милости, потеряют даже тот никчемный смысл своего существования, который имеют сейчас. Вы действительно думаете, что в такой ситуации я горю желанием узнать, что именно мы утратим по моей вине?
– Даже если это «что-то» ключ от нашего мира? – тихо уточнила ведьма.
Я выдохнула сквозь зубы:
– Именно так!
– Погоди-ка, Ева! – Алекс положил мне руку на плечо и легонько его сжал. – Какой, вы сказали, ключ?
– Заклинатель!.. – довольно проворковала Моргана. – Конечно! Ты должен был заинтересоваться. Ведь кто, кроме тебя, знает, как тонка грань между мирами…
– Шурик, блин, – почти прорычала я. – Вот ты и на этот раз не мог удержать язык за зубами?!
– Не мог! – отрезал парень. – Рассказывайте, Моргана!
Женщина с предвкушением улыбнулась и взмахнула рукой. Дальняя стена зала, как в фильме про Индиану Джонса, разделилась на две части и легко разъехалась в стороны. С потолка ударил яркий свет и осветил небольшую комнатку с постаментом по центру. На нем, на маленькой красной подушке с оборками, лежал старый ржавый ключ. Нет, действительно! С таким слоем коррозии, что им, казалось, даже амбарные ворота не откроешь, не то что границу между мирами!
– Бабуль, – поскребла в затылке я. – Ты что со своим сокровищем сделала?
– Он таким и был! – огрызнулась Моргана. – Я ничего не трогала!
– Да-да, – фыркнула я. – «Оно само!» Слышали, знаем. А помещение подсушить было в лом? Как я его теперь похитителям отдам? Он хоть в рабочем состоянии?
– Кстати, об этом, – тут же вернулась к торжественному, я бы даже сказала, возвышенному тону Моргана. – Ты ведь знаешь, что наш мир отделен от мира демонов тонкой гранью, так называемой завесой. Она достаточно прочна, чтобы не впустить сюда обитателей Тьмы, но в то же время, у нее есть свои уязвимости. Если граница истощается, демоны могут прорваться в наш мир по собственной воле. Тогда они не подчиняются правилам, и избавиться от них становится очень сложно. Кое-кто способен создавать в завесе временные разломы. Когда заклинатель призывает нечисть, он открывает для нее проход. И через него же может отправить демона обратно. Именно в этом состоит сила заклинателя: он способен разорвать и удержать грань достаточно долго, чтобы протащить демона в наш мир. И при этом сохранить некую связь между ним и завесой, чтобы потом выбросить обратно. Ключ, который ты видишь, – это некий аналог Александра. Только гораздо более могущественный. По сути, он срывает грань как таковую. И тогда демоны получают возможность свободно путешествовать из своего мира к нам. Даже более того: убери завесу – и Тьма окажется здесь.
– Чудесная история, – буркнула я. – И кто же тот талантливый придурок, который сотворил эту опасную для мира игрушку?
– А вот этот вопрос тебе следует задавать не мне, – хмыкнула бабуля. – Потому что я ключ только нашла и спрятала.
– Ну хорошо, – кивнула, мрачно поглядывая на бабку исподлобья. – Теперь я все знаю. Что дальше? Скажешь, что я не могу его забрать?
– Вовсе нет, деточка! – «ужаснулась» Моргана. – Тебе всего лишь нужно пройти третье испытание. Испытание правды. Я задам один вопрос… он всегда разный, для каждого – свой. А ты дашь на него честный ответ. Если не солжешь – докажешь, что являешься частью нашей семьи. Что ты – настоящая Моргалис. И тогда я сама торжественно вручу тебе этот ключ. Потому что он принадлежит нашему роду. Мы поклялись его защищать в обмен на возможность использовать его могущество по собственному усмотрению. И ты, как часть нашей семьи, будешь иметь на него такие же права, как я или любой другой в этой пирамиде.
– И… – нахмурилась я, – что же за вопрос ты мне задашь?
– Не терпится услышать? – насмешливо изогнула бровь Моргана. – Тогда слушай внимательно. Если бы здесь, на этой подушке, лежала пара замшевых башмачков, ты бы отдала их похитителям Ядвиги и вытащила ее из Тартара. Все случилось бы именно так, как вы запланировали. Но! Теперь, когда ты знаешь, что вещь, спрятанная мною, способна перенести Тартар сюда, в наш мир, ты обменяешь ее на мать?
– Я… – сказала и запнулась. Потому что увидела ответ в глазах у Александра.
Черт! Если бы он сейчас начал орать, обвинять меня в чем-то, если бы затянул свою любимую песню в духе «я так и знал, что ты, ведьма, ни во что не ставишь благополучие целого мира ради собственных эгоистичных интересов!», я бы нашла, что ответить. Если бы только он начал уговаривать или убеждать, «что стоит жизнь одного человека по сравнению с семью миллиардами жертв», я бы смогла не слушать. Потому что для меня не было важнее человека, чем мама! И ради нее я готова была рискнуть всем, что у меня было. Правда, у меня никогда не было чего-то настолько ценного, как мир. Да от меня никогда не зависел-то никто, кроме меня самой, мамы и Диплодока! Как же так могло случиться, что теперь вдруг мое решение может повлиять на всех вокруг? Я просто не верила в то, что это – реальность! Неправда! Я спасу маму, и мы придумаем, как выкрутиться из этой ситуации! Она просто не может быть настолько безвыходной!
И я бы, конечно, это сказала. Заявила бы Алексу со всей категоричностью, на которую только была способна. Если бы он только попытался вмешаться. Но он не кричал, не убеждал, не язвил. Он просто смотрел… с надеждой. Он хотел верить, что я приму правильное решение, потому что видел во мне ту, кем я не являлась. Он верил, что я лучше, чем была на самом деле…
Я просто не смогла разрушить эту веру.
– Нет, – прошептала сиплым голосом, с трудом выталкивая воздух из легких. – Я не позволю уничтожить завесу и выпустить демонов в этот мир…
– Отлично! – радостно хлопнула в ладоши Моргана. И посмотрела на меня с таким ликованием во взгляде, от которого мне захотелось сначала швырнуть ей этот ключ в лоб, а потом взять и удавиться. А Алекс ступил ближе и обнял меня за плечи.
– Умница, – поцеловал в лоб. Ну правильно. Я, наверное, и выглядела в тот момент как покойница – куда же еще целовать?
– Нам уходить тем же путем? – обернулась к Моргане, но глаза на нее так и не подняла. Было гадко от того, что меня поставили перед таким выбором. Наверное, в глубине души я понимала причину и, быть может, когда-то смогла бы ее простить. Но сейчас, именно в тот момент, в моем сердце зарождалась жгучая ненависть к этой черноволосой ведьме, не жалеющей никого из своего рода.
– Ну что вы, дети! – ухмыльнулась она. – Сегодня вы гости в этом доме. Поспите, поешьте. А завтра утром отправитесь в обратный путь. Вы прошли мои испытания. Пускай хотя бы это станет вашей наградой.
Наконец-то я поняла, зачем этой пирамиде понадобилось двадцать метров наземной конструкции! До этого никак не могла сообразить, на кой бабуля схомячила столько камня, если испытания проходили под землей и ключ хранился там же. Оказалось, ничто не чуждо тебе в этом мире, если ты призрак, у тебя большой запас времени и энтузиазма.
Взмахнув рукавом, Моргана «открыла» очередную стену и заскользила вверх по витой лестнице. Нам с Алексом ничего не оставалось, как припуститься за ней следом. Ну то есть как «припуститься»? Первые пять пролетов мы честно пытались не отставать, потом хотя бы просто не потерять призрак из виду. На десятом этаже я поняла, что если потренируюсь здесь хотя бы месяц, смогу смело отправляться покорять гору Низен. В конце концов, что такое пологие одиннадцать тысяч шестьсот семьдесят четыре ступени по сравнению с этим альпинизмом в потемках?
