Она неловко изобразила реверанс:
— Откуда бедной фее знать, как себя вести, если вы прячетесь под гламором, принцесса?
Я попыталась обойти Холода, но уперлась в выставленный локоть. Пришлось говорить из-за его спины.
— А ты бы напала на нас, будь мы просто смертными с примесью крови фейри?
— Я думала, вы из этих жутких людей, притворяющихся эльфами.
— Наших подражателей?
Она кивнула. Светлые волосы легли на плечи красивыми кольцами — от магии они как будто закурчавились сильней.
— А чем тебя пугают люди-эльфы? — спросил Дойл.
Она стрельнула глазами в его сторону и снова повернулась ко мне, словно боялась даже смотреть на него. Дойл веками был убийцей на службе королевы; пусть он сейчас служит мне, прошлого это не отменяет.
Ответила она, обращаясь ко мне:
— Я видела, как они спускались с холма, где… — Она не смогла закончить фразу. Закрыла ладонями глаза и разрыдалась.
— Паслена, — сказала я. — Я сочувствую твоей утрате. Но я правильно поняла, что ты видела убийц?
Она кивнула, не отрывая ладоней от лица, и зарыдала громче — удивительно громкие звуки от такого крохотного создания. Рыдания были несколько истерические, но ее можно было понять.
Роберт метнулся мимо нее к Эрику, схватил его за руку, спрашивая, не ушибся ли он. Эрик помотал головой — нет.
— Мне надо позвонить, — сказала я.
Роберт кивнул, и по его глазам я поняла, что он догадался и кому я буду звонить, и почему не хочу говорить отсюда. Маленькая фея никому не хотела говорить, что она видела, а я собиралась звать сюда полицию.
Роберт провел нас на склад, расположенный за кабинетом, но прежде вызвал Фар Даррига и оставил приглядывать за Эриком и феей. Приставить к ней охрану было очень правильным решением.
Холод и Дойл оба пошли со мной, но я сказала:
— Кому-то из вас нужно здесь остаться.
Дойл велел остаться Холоду. Холод не спорил; он за века привык подчиняться приказам Дойла. Почти все мои стражи подчинялись ему не думая.
Дойл прикрыл за нами дверь, а я набрала сотовый Люси.
— Детектив Тейт слушает.
— Это Мерри.
— Что-нибудь нашла?
— Хочешь свидетеля, который мог видеть убийц?
— Издеваешься? — спросила она.
— Ничего подобного. Кажется, такой есть.
Она едва ли не рассмеялась.
— Где вы находитесь и кто твой свидетель? Мы пришлем машину и его заберем.
— Это фея-крошка, и очень маленькая. Вряд ли она вынесет поездку в машине — металл и техника.
— Черт. Ей же и в здание войти будет трудно?
— Вполне возможно.
— Еще раз черт. Скажи, где вы, и мы приедем. Там найдется место, где ее можно допросить?
— Да.
— Давай адрес. Выезжаем.
Она шла, почти переходя на бег, я слышала, как шуршат по траве ее брюки.
Я назвала адрес.
— Не двигайтесь с места. Я пошлю ближайших к вам патрульных для охраны, но у них не будет амулетов, только оружие.
— Мы подождем.
— Мы приедем через двадцать минут, если только нашу сирену и мигалки все же заметят.
Я улыбнулась, хоть она меня и не видела.
— Тогда через полчаса. Тут все движение стоит намертво.
— Держите оборону. Мы едем.
Я услышала завывание сирены, и Люси отключилась.
— Они едут. Люси просит нас остаться здесь и после прибытия ближайших к нам полицейских, — сказала я.
— Потому что они магией не владеют, в отличие от убийц, — догадался Дойл.
Я кивнула.
— Мне не нравится, что она подвергает тебя опасности в своих целях.
— Не в ее целях. А для того, чтобы предотвратить новые убийства наших сородичей, Дойл.
Он внимательно на меня посмотрел, вглядываясь в лицо, будто в первый раз видел.
— Ты бы и без ее просьбы осталась.
— Да, пока они нас не выгонят.
— Почему?
— Никто не должен убивать нас безнаказанно.
— Когда мы узнаем, кто это сделал, ты намерена отдать их под человеческий суд?
— Ты предлагаешь обойтись с ними на старый манер? — Теперь уже я вглядывалась в его лицо.
Он кивнул.
— Думаю, лучше под суд.
— Почему?
Я не стала пропихивать идею о том, что так положено поступать. Мне случалось убивать из мести, и он это видел. Поздно прикрываться словами о святости жизни.
— Потому что наше изгнание в мир людей становится постоянным, и надо учиться жить по их законам.
— Проще было бы казнить убийц самим и сберечь деньги налогоплательщиков.
Я улыбнулась, качая головой.
— Да, так было бы экономнее. Но я не мэр Лос-Анджелеса и за бюджет не отвечаю.
— А если бы отвечала?
— Все равно, — сказала я.
— Потому что теперь мы играем по людским правилам?
— Да.
— Нам не удастся обойтись без нарушений, Мерри.
— Наверное, не удастся. Но пока мы можем, будем их соблюдать.
— Это приказ, ваше высочество?
— Если тебе нужен приказ, то да.
Он подумал немного и кивнул:
— Мне понадобится время, чтобы привыкнуть.
— К чему?
— К тому, что я уже не просто несу смерть, и к тому, что ты заинтересована в правосудии.
— Убийца еще может выкрутиться из-за каких-нибудь формальных моментов, — сказала я. — Здесь правосудие борется не столько за справедливость, сколько за букву закона, и многое зависит от адвоката.
— А если убийца ускользнет от закона из-за формальностей, что ты мне прикажешь?
— Это будет очень нескоро, Дойл. Месяцы или годы. Правосудие здесь неспешное.
— Вопроса это не снимает, Мередит. — Он снова смотрел мне прямо в глаза.
Я спокойно встретила его взгляд из-под темных очков и сказала правду:
— Убийца, кто бы он ни был, либо проведет остаток своих дней в тюрьме, либо умрет.
— От моей руки? — не унимался он.
Я пожала плечами и отвернулась.
— От чьей-нибудь. — Я прошла мимо него к двери.
Он поймал меня за руку и развернул лицом к себе:
