– Ясно, – равнодушно проговорил Лик. – Тогда поговорим о девушке. Не стану спрашивать, почему именно ее ты выбрал в качестве объекта своих намерений. Любой маг тебя поймет. Кто из нас хоть раз не влюблялся в нимфу, а если влюбляешься – не забудешь прелестницу никогда…
– Да что ты понимаешь, – огрызнулся Афобий.
– Зацепил, – напряженно пробормотал Иму.
– Тихо ты, – оборвала аниото Горица его же фразой.
– Мне кажется, очень многое, – спокойно продолжил Лик. – Нимфы пустоголовы, но телом восхитительны, ни одно создание не сравнится с их…
– Не смей, – процедил сквозь зубы полубог.
– Нимфы всегда неверны – это известно каждому. Твоя девушка, судя по документам, – Лик сделал вид, что листает что-то на рабочем планшете, – была классической нимфой. Она обвиняла тебя в преследовании. К несчастью, они все обвиняют. У большинства магов с этими пустышками сносит голову.
Воздух вокруг Афобия раскалился, засветился, он попытался скинуть чары, сковывавшие его.
– Как ее звали? Триантафулло… Роза, значит. Чудесное имя. Ух! – удивленно воскликнул Ликург. – Теперь понимаю, чего ты так бесился. Такую все вокруг хотели. Надо же… Раньше к делу не подшивали изображения жертв в нижнем белье. Их, кстати, любезно предоставил следствию ее последний любовник.
Края стального стола оплавились. Афобий попытался произнести вслух заклятие, но не смог, остановленный печатью высшего суда.
– Не смей на нее смотреть!
– Ну я не первый, кто на нее смотрит, и не последний, кстати, – уточнил Лик. – Впереди суд, там дело много кто станет изучать.
Афобий осел, его лицо приобрело пепельный оттенок.
– Уберите фотографии из дела, – равнодушно произнес он.
– Зачем? – удивился Лик.
– Заключим сделку. Вы получаете признание, я – фотографии, с условием, что они больше нигде не всплывут.
– Хм. Признание по двум убийствам и одному покушению?
– Да.
– Договорились. Начни с Ефремовой.
– Нет, – отрезал Афобий. – Сделка будет законной. Я уже сталкивался с ищейками жандармерии и знаю, как вы умеете лгать. Если снимки действительно существуют, вы получите свое, а нет – я выйду отсюда под залог.
– Ждем вашего защитника и обвинителя. – С этими словами Ликург покинул допросную.
Афобий устало закрыл глаза и снова откинулся в кресле. Марусе сейчас со стороны полубог показался мертвецом.
– Надо же, Мос, когда ты успела достать эти фото? Не помню, чтоб они были в том старом деле.
– Их и не было, – тихо прошипела кошка.
– У нас проблемы, – констатировала Горица.
– У нас есть отсрочка, – поправил ее Иму.
Козлова искренне пожалела, что задала вопрос вслух…
Лик практически галопом влетел в свой кабинет, плотно закрыл дверь и опустил жалюзи – так никто не смог бы увидеть его бессилие. Он пошел ва-банк, играя на нервах убийцы, и проиграл. Нужно было не торопить события, не идти на поводу у неприязни к безумцу. Он мог бы для начала разыграть сочувствие, выманить признание по крупицам. Нет же. Вместо здравого смысла он придумал неправомерную ложь. Стоит защитнику получить официальный запрос на разрешение просмотра документов, и его отстранят от работы как минимум на две недели. Может, стоило взять отпуск самому? Слишком много проколов за последнее время. Если бы не его излишняя эмоциональность из-за Кринос, он бы не попал в нынешнюю ситуацию.
Ликург вздохнул и вернул былое хладнокровие. Тратить силы на сожаление было столь же глупо, сколь глупо было поддаваться чувствам. Есть исходная ситуация, и именно ее необходимо решать, остальное – бессмысленные рассуждения.
Признания нет, от якобы существующих фотографий он якобы избавится до того, как его раскусит сторона защиты. Обвинителя выманить на заключение сделки не так-то просто. Старика вместе со всеми его болячками нужно еще дождаться. Иншушинак был настолько же древен, насколько древни были корни, породившие предков всех чертей. Если бы речь шла о ком-то попроще, нежели беглый полубог-убийца, Иншушинак прислал бы одного из своих пронырливых помощников. Но в этом случае – Лик готов был побиться об заклад – дед явится лично и, поскольку речь идет о вероятной сделке, явится исключительно в сопровождении супруги, а это тоже пожилая бабуля с кучей болячек и заморочек. Короче говоря, время было, и вопрос лишь в том, как его потратить с максимальной пользой.
В дверь тихо постучали.
– Да? – огрызнулся Лик. Видеть никого в данный момент не хотелось.
Стучавший притих.
– Да, чего ты трусишь? – огрызнулся басом аниото с той стороны. – Я тебя сожру скорее, чем он напишет выговор.
Иму распахнул дверь.
– Шеф, у киборга дельное предложение.
Лои стоял в одной из допросных Интерпола и не верил, что разрешил Козловой уговорить себя на очевидную аферу. Впрочем, может, он и оправдывал сам себя, точнее, свою человеческую часть личности, личность охотника же ликовала в нем, наблюдая, как лицо убийцы приобретает сначала серый, а затем и синеватый оттенок, как заплывают безумием и горем его глаза, как он пытается подняться и прикоснуться к смоделированной Козловой погибшей нимфе. Лои взглянул на мага, сидящую рядом со своим руководителем. Она закрыла глаза и словно отключилась от реальности, заставляя Триантафулло не просто бездвижно стоять у стены в серебристом кубе, но шевелиться, улыбаться в пустоту.
Когда сегодня днем она нашла его и попросила помощи в деле поимки Афобия, он не смог отказать.
– Лугару дотошные, – авторитетно заявила сопровождающая ее берегиня и, как ни увиливай, была права.
У него действительно сохранились старые записи допроса свидетелей. В основном по воспоминаниям влюбленных в нимфу мужчин, и вышло составить трехмерное изображение.
– Речь шла о фотографиях, – возмутился защитник.
– Ну я-то на планшете смотрел, вот и мог назвать фотографией, хотя больше чем уверен, что говорил именно «изображение», – это разные вещи. У стороны обвинения есть возражения?
Иншушинак прищурился и, согнувшись на стуле, попытался рассмотреть нижнее белье трехмерной девушки поближе.
– Нет, – категорично отчеканила Ишникараб и поставила перед глазами мужа кулак. Возражений нет ни у богини клятвы, ни у пожилого и крайне верного супруга.
«Крайне верный супруг» расстроенно пожевал губы, оглядел кулак жены и со вздохом вернулся к сотворению договора о сделке. Горица искренне рассмеялась и положила голову на плечо рядом стоящего Иму. Тот поморщился, но отодвигаться не стал.
Лои удивился такой реакции слабого мага. Берегиня была восхитительна: русые длинные волосы, светящиеся бездонной синевой глаза, обрамленные темными ресницами; мраморная кожа, чудесная фигура. Каждое движение сирены завораживало плавностью, сексуальностью, гибкостью, глубокий и нежный голос убаюкивал, а запах напоминал о свежести и непредсказуемости ветра. Поразительно, что маг поморщился… Хотя, может, дело в отсутствии у него животных инстинктов, и он попросту не способен воспринять все грани ее привлекательности. Лои вспомнил о своей самой особенной и неповторимой волчице и тут же постарался отогнать мысли прочь. Не к месту ему было сейчас терять самообладание. Им с Козловой теперь предстояло встретиться с разъяренным судьей, чьим временем столь вопиюще пренебрегли, просто отменив встречу звонком секретарю.
