Женщина прижала обе руки к груди и затравленно заглянула Лику за плечо, где на крючке сиротливо болтались ее полотенце и купальник, а на лавочке лежал устав. Бог снова начал тираду на мертвом языке. У ее Шута сегодня настроение побуянить, видимо, выдалось, и надо отметить, отжигал ее родовой покровитель превосходно. Третий рабочий день еще и начаться не успел, а начальство от бешенства глазом дергает да забытый язык припоминает. Единорога на радугу! Все когда-то случается в первый раз.
– Наушник в воде поломается, – невнятно прошептала Руся, стараясь припомнить, чего эдакого она могла натворить вчера.
Вторник ознаменовался явлением Ярослава со товарищи – великие начальники, – двухчасовым кручением госпожи Козловой по кабинету как цирковой мартышки и доработкой одного из открытых дел группы. Руся провела пару экспресс-анализов, с которыми, как выяснилось, лаборатория имела привычку тянуть неделями. Вот, кажется, и все. Неужто напортачила с результатами? Она раньше не слишком часто занималась подобными вещами, хотя практику имела.
Шеф на мгновение замолчал, осмысливая слова ведьмы, затем вернул глазам серый цвет и уже более сдержанно проговорил:
– У тебя на все про все минута. Не уложишься – заберу, в чем найду. Ясно?
Маруся усиленно закивала.
– Бегом. – Лик развернулся и исчез за стенкой кабинки.
Женщина зажмурилась и на секунду позволила себе распсиховаться, потом, припомнив угрозу, поспешила успокоиться и не явиться к рабочей группе в нижнем белье или полотенце.
Полчаса спустя она с расчехленной метлой на одном плече, спортивной сумкой на другом и с бахчисарайским фонтаном высохших на ветру волос влетела в здание аэропорта вслед за каменнолицым начальством.
– Эх, чтоб тебя! – вытаращил свои неестественно желтые глаза Иму. – Шеф, ты ею детей пугать собрался?
Руся сердито взглянула на аниото, затем на остальных. Горица и оба черта старательно пытались сдержать смешки.
Ликург не удостоил ни ответом, ни вниманием никого из подчиненных. Бога в конкретный момент времени занимала исключительно посадка группы на рейс до островов Мана, все неуставные взаимоотношения его не касались – это было одним из личных принципов работы. Создания и без чужого вмешательства разберутся со всеми своими чувствами, страхами и желаниями. Он сам, будучи сыном двух богов, чьи эмоции часто преобладали над разумом, в моменты злости срывался, не в состоянии усмирить дурную наследственность. Кри постоянно ему твердила об излишней вспыльчивости. Ликург вздохнул. Вечная причина их стычек. Она упорно отказывалась верить в то, что он не способен до конца контролировать этот свой недостаток.
А он и в самом деле был не способен. Полчаса назад очнулся в душе с чужой обнаженной женщиной, он ведь толком и не соображал, что нарушает нормы приличия. Как у любого создания чистой божественной крови, у него в сознании порогами размещались тезисы запретов. Первые – жизнеобразующие, вторые – самосохранения, третьи и последние – поведенческие. Именно последние он нередко нарушал, и именно этот его недостаток когда-то позволил проникнуться сочувствием к пойманному аниото и дать тому второй шанс.
Ликург покосился на членов своей группы, проходящих проверку. Мосвен, словно прилежная ученица, по стойке смирно стояла перед таможенником, черти дожидались своей очереди следом за ней, Иму недовольно хмурился, поскольку один из гульябани пытался незаметно своровать из его рюкзака упаковку вяленого мяса. Аниото пресек безобразие и поспешил к Горице, увлеченно разглядывающей плакат благотворительного общества «Провидение», уже второе десятилетие ведущего проект помощи детям и инвалидам. Последней в очереди на чартерный рейс стояла Козлова. На стол для обязательного досмотра полетела ее спортивная сумка, метла и чехол. Проверяющий гульябани, что только что лишился вяленого мяса, испуганно заворчал, когда деревянный черенок древней выделки из стального дуба угрожающе грохнул о столешницу.
Очевидно, разозлил Лик госпожу Марусю не на шутку, но вот что интересно, разозлил не нарушением норм морали, а несправедливостью претензий относительно ее рабочего и внерабочего времени. Бог немного нахмурился, обнаружив странную, очевидную и одновременно поразительную вещь, которая раньше просто не приходила на ум: ведьма ни каплей не прониклась к нему влечением. И Мосвен, и Горица когда-то достаточно долго переживали влюбленность в нового начальника, а вот Козлова с ним уже третий день, а бровью не ведет. Так, словно и не было в его жизни родителей, подаривших ему гремучую смесь любви и агрессии, от которой замирало не одно женское сердце.
Руся обернулась и поймала заинтересованный и озадаченный взгляд шефа. Она понятия не имела, как умудрилась почуять затылком, учитывая ее невосприимчивость к эмоциональной сфере окружающих предметов и созданий. Когда-то в далекие годы получения высшего образования ее преподаватель авторитетно заявил: «Ни один Маниту не придет к тебе, ведьма. Ты не умеешь ни слышать, ни звать». И ведь старый колдун был прав. Но сейчас каким-то образом ей удалось уловить интерес Ликурга к своей персоне. Бог не отвел взгляд, только мягко и даже очаровательно улыбнулся. Козлова не на шутку занервничала и довольно опрометчиво уставилась на прямое начальство. Всего пару минут назад он готов был порвать ее за нерасторопность и тут – бац! – такие жесты… С чего вдруг?
Лик растерянно моргнул. Госпожа Маруся тряхнула головой и поспешила отвернуться, поняв, как глупо себя ведет. Он хорошо прочел ее эмоции, хотя, признаться, и сам чувствовал себя глупо. Из чистого любопытства и наперекор всем профессиональным стандартам Лик направил на женщину бо́льшую часть своего обаяния, а в ответ получил откровенно недоуменный взгляд. Проходящая мимо представительница рода пери соблазнительно улыбнулась ему и исчезла в зале посадки, две посторонние ведьмы не сводили с него глаз, дожидаясь в соседних терминалах окончания проверки, – результат налицо. Его обаяние действовало всегда безупречно. Что ж с этой-то оказалось не так?
Даже усевшись рядом с Горицей в зале посадки и расчесывая волосы в ожидании рейса, она не могла отделаться от навязчивого ощущения интереса со стороны шефа. Все-таки она, похоже, где-то вчера напортачила сильно. Может, с великим начальством что не то ляпнула…
– Эта малышка-пери его сейчас живьем проглотит, – неожиданно шепнула Горица на ухо Марусе.
– Кого – его? – не поняла Козлова.
– Кого-кого… Лика, конечно. Ты где паришь? – удивилась берегиня.
