помощью Балаяна и хэбэлёнки возверну. Физзарядку, пробежку сделать — и в поле. Одному отделению — полоть, двум — окапываться. Хотят воинской жизни. Получат. Так с божьей помощью и подтянемся, наберём форму.
Связь с Салаватом необходима. Ведь ищут Марго, а она здесь на острове похоронена. На Марс вернёмся. Все сорок девять человек. Балаян тоже: не променяет же он, в самом деле, «Звезду» на Бабешку. Здоровые, готовые выполнить любой приказ командования.
* * *
Мешок с экзоскелетами и комплектом спецназовского облачения зарыт и камнем привален. Миска на груди под зипуном.
— Марго мертва, — сдавленно проронил я. На Марсе получал задание найти и устранить Сумаркову, в уголке души затаил желание найти бывшую подругу в беспамятстве, а то и мёртвой — руки поднять на неё я бы не смог.
Стошнило. В носу щекотало нестерпимо, но фильтры не менял. Побегу. Назад к могиле Марго. Встал с корточек.
— Вот башка беспамятная! — стукнул себя по лбу. — У меня же «фээркау» есть!
Раскопал яму, распустил завязку мешка и достал шлем-ком ФРКУ. С виду — шлем мотоциклетный, но значительно больший в габаритах, значительно массивнее, и вмонтирован в заспинную раму. Вещь изрядная, такого шлема ни у кого нет. Снаряжение опытное, секретное, выдали на Земле испытать. Слышал, изобретение, разработка устройства проделана не безучастия Сумарковой — на основе научного её открытия оглавленного: «Подчинение механизмов «камню» оператора».
Манипулируя кнопками внутри оголовья, протестировал электронику.
Сбросил накидку, свернул и засунул запазуху к миске. Затем заправил за плечи раму и защёлкнул на груди и в паху карабины. В боевых условиях ФРКУ крепился к комби-ком с кирасой, на мне же зипун. Решил не облачаться в КНТМ, недосуг, да и рассчитывал быстро обернуться. Для случаев задействования ФРКУ без КНТМ предусмотрены специальные подмышечные прихваты в раме и скобы-ручки по оголовью шлема с ремнями на запястья.
Яму закопал, камнем замаскировал.
Прокатил двенадцати килограммовый шлем по салазкам рамы и, удерживая над головой, наспех прочёл наполовину позабытую молитву. Опустил на голову, затянул резинку на шее. Перекрестившись, надвинул на лицо пуленепробиваемое забрало и, просунув руки в ремни, ухватил скобы-ручки.
На прозрачном экране в разделе меню ВИД выбрал (взглядом с подмигиванием) опцию СОВМЕСТИМЫЙ — в затылке содрогнулось и шлемофоны издали звук похожий на характерный от стыковки вагонных буферов. Значит, «есть контакт» и произошло подсоединение моего «камня» к «кому» ФРКУ. Выбрал иконку АГРЕГАТ, верхушка шлема приподнялась, и из образовавшегося разъёма выдвинулись концы венчика из лопастей, как у кулера, только с несметным их числом и сделанных из коралла «стрекозьи крылышки» — тонюсеньких, прозрачных с прожилками. Команда ПУСК — и агрегат заработал. Из перекладины в раме извлёк дрона и запустил округу сканировать. Наконец, выбрал иконку команды ОТ ВИНТА и оторвался от земли.
Дух захватывало: раз только и летал, в учении на Уровне.
Завис на высоте двадцати метров и осмотрелся. У околицы Мирного различил человеческую фигуру — рядовой Кондратьев подымал телефонный кабель. Повернёт назад, не заметил бы меня.
Почувствовал себя совсем плохо. Пальцы, если бы не ремни на запястьях, сорвались бы со скоб. Ноги отняло — казалось, внизу на песке их оставил. Рассудок мутился. Щекотало в носу нестерпимо. Критическое состояние, требовалось сменить фильтры.
Наконец, выбрав иконку ЦЕЛЬ ДОСТАВКИ, подвёл на схеме местности и установил перекрестие прицела против обозначения крестьянского кладбища. Назад, к могиле Марго полечу…
…У обелиска я приземлился похихикивая.
— Прости, Марго, — вонзил я пальцы в песок — удостовериться необходимо. Хе-хе-хе, — начал я копать и тут расслышал отдалённые выкрики. Что-то невразумительное:
— Но-оо! Пошёл!.. Опять засадил, падла!
Я взмыл и завис на высоте метров тридцати, включил режим бесшумной работы «крылышек», сам слышал негромкий их стрекот. С такой высоты пылевой смог затруднял обзор, и я приблизил дрона к идущей группе из нескольких человек. Установил устройству режим скрытного преследования на высоте пятнадцати метров, и сигнал его скана на экране в шлеме перевёл в режим выделения контуров. Включил фокусатор звуков. Ожидал я увидеть звено Селезня, возвращавшееся с поиска обрыва телефонного кабеля, а увидел… Донгуана. Жеребец ржал и трахал на ходу творение рук моих, Заю. Кобылу нёс Силыч. Следом плелись Чон Ли, Камса и Крыся. Во главе гуська определил Селезня, а замыкали процессию разведчики. Шли от прохода в «миске» к водокачке.
Заю кладовщик нёс на спине, согнувшись в три погибели. Стеклом ему натирало в загривке, потому, свернув голову набок щекой к плечу, видел только свои ноги и следы Селезня, по которым и ориентировался. Время от времени скульптура копытами зарывалась в землю, и тогда Донгуан, всхрапывая, наваливался на её зад всем своим корпусом жеребца-тяжеловеса. Силыч, ойкнув, пятился чуть назад — вытаскивал копыта из песка. Донгуан, оставаясь на дыбах, в ходке запаздывал, отставал и ржал недовольно. Тогда кладовщик, крякнув, приостанавливался — давал тем самым жеребцу нагнать предмет своей похоти. На дыбах нагоняя, вышагивая на задних ногах, жеребец вилял задком, подметал хвостом песок. Догонит и снова навалится на Заю. Семенивший рядом китаец сноровисто помогал жеребцу совершить соитие — руками заправлял, что надо во что надо.
Силыч ворчал и ругался. Косил от плеча глазом — высматривал, чтобы не наступить на мутно-серые «сопли», падавшие из-под языка кобылы.
— Ефрейтор! — позвал он. — Я тебе приказал промыть Заю!
— Я собрался после ужина. Шланг, помните, товарищ прапорщик, у вас в каптёрке взял, а пришёл к вагону, — Донгуан спит, Зая чиста как стёклышко. Кто-то уже промыл. И затычка под языком пропала.
— Под хвост ей надо-бы затычку.
— Наш Донгуан — половой гигант, каких поискать, — подал голос лейтенант Крашевский.
— Какой производитель пропадёт, — согласился сокрушённо с военврачом коллега лейтенант Комиссаров.
Прапорщик Лебедько поскользнулся. Да так, что кобыльи ноги по колено и морда по глаза зарылись в землю. Донгуан, окаменел на дыбах. Не всхрапнул, а заржал трубно. Прапорщик же не ойкнул, не крякнул, а застонал сдавленно: «Зашиб, падла». Прошёл вперёд, стеная и ругаясь матом, остановился от жеребца поодаль и выпрямился, опустив по спине Заин зад в песок. Стоял и неистово тёр себе затылок.
— А чтоб ты сдох, гад! Угомонись!
Донгуан упал на передние ноги, затих и застыл без движений
Крашевский и Комиссаров взяли его под уздцы, понукали, но бесполезно.
— Отойдите, — отстранил их Чон Ли. Китаец обошёл жеребца кругом и в прыжке заехал с обеих ног ему в промежность.
Донгуан взвился на дыбы и застыл памятником. На передние ноги падал со стоном, будто человеческим. С места, как не тянули под уздцы уже вчетвером, шага не ступил.
— Сделали ишаком, теперь
