- Бога ради, ты убьешься!
Паук ловко соскользнул с одного подоконника и ухватился за другой. Он был проворным, как насекомое. Может, поэтому его и прозвали Пауком?
Женщина в постели по-прежнему визжала Сэму прямо в ухо. В этот раз Сэм со всей злости пихнул ей в лицо полицейский значок: - Полиция! Я полицейский, твою мать! - и бросился прочь из комнаты. Парень в трусах шаркал обратно по коридору, Сэм хотел промчаться мимо, но тот схватил его и начал такую неуместную сейчас возню.
- Попался!
- Да вбей ты себе в голову - Я ЧЕРТОВ ПОЛИЦЕЙСКИЙ! - он с силой пихал свой значок прямо ему в лицо, пока парень не упал, споткнувшись о пивные банки. - И приберитесь в своей чертовой квартире, народ!
Сэм выскочил за дверь и рванул обратно по балкону. Он почти что врезался в Джина, который громыхал вниз по лестничному пролету, пыхтя, как паровоз.
- Шеф! Шеф! Он с той стороны, лезет по стене!
- Арестуй его, Тайлер! Меня не волнует, как ты будешь это делать! Просто арестуй!
- Во всем этом не было никакой нужды! - бросил через плечо Сэм, спрыгнув и убегая вниз по ступеням. - Это твоя вина, что он удрал, Шеф!
- Он напал на моего офицера! - хрипло заорал Джин.
- Это ты его вынудил! - закричал в ответ Сэм.
Добравшись до первого этажа, он рванул на другую сторону дома. Там не было балконов, только оконные балки, ряд за рядом. И Паук, в десяти метрах над землей, проворно спускающийся вниз. Он бросил взгляд на Сэма и попытался вскарабкаться обратно.
- Паук, это бессмысленно! - крикнул ему Сэм. Он потер челюсть - господи, как она горела! - Слезай, пока не сломал себе шею.
- Ублюдки, вы хотите меня подставить! - выкрикнул Паук, его пальцы нащупывали твердую опору на крошащемся карнизе над ним сверху.
- Мой Шеф натуральный говнюк, Паук, это просто его стиль. Но я не такой.
- Ты коп!
- Да! Я коп! Порядочный!
- Не смеши! - фыркнул Паук. Он соскользнул, секунду вслепую ощупывая стену вокруг себя, потом снова ухватился за что-то. - Для таких сволочей, как вы, это ничего не значит, но я бы сто раз умер, если б это могло вернуть Денни!
Он говорил всерьез. Стелла не преувеличивала - у Паука и Дензила не было больше никого в этом мире. Со смертью Дензила жизнь Паука развалилась; он мог бы добраться до того, кто убил его, мог бы отомстить - и что дальше? Он все равно остался бы в одиночестве. Его мир все так же был бы разбит вдребезги. Глядя, как он карабкается по стене мрачной серой бетонной многоэтажки, Сэм мысленно подвел итог всего существования Паука - неустойчивость, безрадостность, охота, цепляние за жизнь кончиками пальцев.
Это же я, неожиданно подумал он. Я тоже вишу, зацепившись ногтями. Про это и говорит чертова Девочка с Заставки - и мои сны продолжают говорить - и мое сердце продолжает говорить...
- Этому есть причина, - проговорила Девочка с Заставки, возникая из ниоткуда и просовывая свою маленькую холодную руку в ладонь Сэма. - Сказать тебе, что я знаю? Рассказать тебе по секрету про Энни?
- Меня тошнит от всего этого, - сказал Сэм, выдергивая руку из ледяного захвата девочки. Он потер глаза. - Меня тошнит от этого! Слышишь? Тошнит! ТОШНИТ!
- Да, - раздался прямо над ним голос Паука. - Нас обоих тошнит, дружище.
Паук мягко спрыгнул на землю. Его лицо побледнело, а плечи тяжело опустились. Вся его энергия испарилась. Он выглядел расстроенным.
- Тошнит от этого, - проговорил он. - От всего этого.
Сказав эти слова, Паук рухнул на землю и спрятал лицо в ладонях.
Сэм огляделся, но уже знал, что девочки не будет нигде. Она испарилась в какой-то темной глуши, откуда внезапно появилась.
Сэм подошел к подножию многоэтажки, куда рухнул, беззвучно плача, Паук, и присел рядом с ним. Он устало вздохнул.
- Это непросто, да, - сказал он.
Паук помотал головой, не поднимая глаз.
- Иногда чувствуешь себя... прямо как будто спрыгнул с крыши.
Паук, не поднимая глаз, кивнул.
- Говорю тебе, Паук - я не знаю, что сделал бы, если б потерял того, кто мне дороже всех.
- Надеюсь, никогда и не узнаешь, - произнес Паук.
Он всхлипнул, всего лишь раз, подавив рыдание, татуировка на его шее шевелила чернильными лапками, выглядя слишком уж уязвимой и жалкой, чтобы служить отметкой для крутых парней.
- У меня челюсть ноет, - сказал Сэм.
- Прости, - засопел Паук.
- Все в порядке. Ты не виноват.
- Ты собираешься арестовать меня?
- Не.
Они немного посидели рядом, каждый в своих мыслях, пока, наконец, не появился Джин Хант в своем верблюжьем пальто, не прекращая изрыгать угрозы и хитроумные остроты.
- Подожди нас в машине, Шеф, - не пытаясь ничего приукрасить, сказал Сэм. Голос его был утомленным. Прямо сейчас он был не в настроении видеть Ханта. - Просто... подожди в машине.
Джин примолк, прищурившись и с неподдающимся описанию выражением лица уставившись на Сэма и Паука. Потом, не произнеся ни слова, повернулся и зашагал прочь, сердито раскуривая по пути сигарету.
Они вернулись обратно в участок. После всех разбирательств у многоэтажки Паук, наконец, успокоился. Сэм проводил его к "Кортине", где необычайно тихо сидел Джин. Сэм напомнил Пауку - а возможно, заодно и Джину - что никто здесь не арестован, никого ни в чем не обвиняют, что от Паука ожидается лишь, что он поможет им, дав в участке какую-нибудь информацию. Паук, пожав плечами, согласно кивнул и без лишних слов смиренно полез на заднее сиденье "Кортины". По дороге в участок все трое не произнесли ни слова.
Но к тому времени, как они доехали, на щеке и подбородке Сэма разросся ужасающе огромный синяк. Эта картина потрясла Энни настолько, что она сама была готова отлупить Сэма, если он не пойдет в травмпункт и не покажется врачу.
- Тебе надо в неотложку! - распорядилась Энни. - Прямо сейчас!
- Ничего не сломано, все будет в порядке, - сказал Сэм, поморщившись, когда она дотронулась до его посиневшей раздутой челюсти.
- С каких это пор ты такой знаток, Сэм? Я сама окажу тебе помощь.
- Попозже, - сказал он.
- То есть, никогда.
- Нет, Энни, просто попозже. Нужно опросить свидетеля.
- А еще ты не хочешь предстать перед парнями хлюпиком, правильно?
Сэм засмеялся и тут же поморщился. От смеха его челюсть пронзило болью.
- Не думай, я не фанатик какой, - сказал он. - Ты не хуже меня знаешь, что шишки и синяки - это часть нашей работы.
- "Шишки и синяки"?! Сэм, да ты выглядишь, как черно-белый менестрель!
- Господи, надеюсь, что нет, - пробормотал Сэм, поморщившись то ли от воспоминания о гротескно раскрашенных людях, поющих "Old Man River"[18], то ли от боли в челюсти. - Слушай, Энни, мне сейчас не до споров. Паук так уязвим, со смертью Дензила он потерял все, что считал семьей - он сломлен. Он поговорит со мной, я знаю. Поговорит прямо сейчас. Я не могу откладывать. Ради бога, я не могу оставить этот допрос на Джина.
