моей личной просьбе.
— Тогда вы наверняка поймете мое удивление. — Я уперся руками в бока. — И уж тем более — мое любопытство. Чего ради человеку с вашим положением нарушать закон и ввозить контрабандой фламандское оружие? Зачем нужно столько винтовок?
— Поверь, Саша, будь у меня возможность раздобыть несколько десятков тысяч бельгийских карабинов без этих глупостей — я бы ей непременно воспользовался. — Багратион насупился и чуть втянул голову в плечи. — Но закупки такого масштаба находятся в ведении военного министерства. А армейские чины не слишком-то одобряют иностранное вооружение… Некоторые из них и вовсе назовут меня изменником.
— Полагаю, у них есть на то основания. — Я постарался влить в голос весь свой запас яда разом. — Конечно, если ваша светлость не сможет объяснить истинную и разумную причину такой необходимости. Особенно когда прямо в Петербурге есть несколько заводов, способных выпускать самозарядные трехлинейные карабины уже сейчас.
— Похвальный оптимизм, — недобро отозвался Багратион. — И я вполне могу понять твое желание компенсировать расходы рода за счет казны и урвать все армейские заказы разом. Но новым образцам понадобятся испытания в войсках, доработки… Это займет не один месяц.
— Пусть так. — Я пожал плечами. — Но разве есть повод спешить? Вы уже вооружили отдельный корпус жандармов, хорошо — но для чего нужен арсенал на целую армию? Мы что, с кем-то воюем?
— Нет… пока нет. — Багратион покачал головой. — Но я опасаюсь, что это вряд ли продлится долго. Напряжение на границе с Рейхом растет.
— Настолько, что ваша светлость перестали верить в добрые намерения кайзера Вильгельма? — усмехнулся я.
— Кайзер готов говорить с российскими дипломатами. Но он не единственный, кто обладает властью. — Багратион на мгновение задумался, явно вспоминая что-то. — Не забывай, что формально титул германского императора является выборным, хоть Габсбурги и занимают престол уже не одну сотню лет. Среди курфюрстов и князей наверняка найдутся достаточно амбициозные и желающие примерить римскую корону. И ты не хуже меня знаешь, что может дать им такую возможность.
— Война? — догадался я.
— Именно. На заседаниях имперского совета — рейхстага — некоторые чуть ли не в открытую говорят о необходимости вооруженного вмешательства с целью защиты немцев, проживающих в Привислинских губерниях. — Багратион поджал губы. — И я могу только догадываться, когда такие мысли наберут большинство голосов.
— Защиты? — переспросил я. — От чего?
— А как тебе кажется? Думаешь, все громкие события происходят только в столице? Или что ты один готов обвинять германских Рейх и лично кайзера во всех смертных грехах? — Багратион раздраженно поморщился. — Одного выстрела с “Бисмарка” хватило, чтобы народ возжелал крови. Уверен, сейчас где-нибудь в Калише или Ченстохове достаточно сказать несколько слов на немецком, чтобы получить нож в спину.
— Больше похоже на провокацию и раздувание из мухи слона. — Я сложил руки на груди. — Но даже это никак не объясняет, для чего вам понадобилось покупать оружие у возможного противника. Бельгийцы — это ведь почти те же самые французы и они наверняка пожелают отыграться за Наполеона и…
— Бельгийцы — французы? — Багратион негромко рассмеялся. — Неверно даже наполовину. Постарайся не ляпнуть это где-нибудь в Генте или в том же Антверпене. Фламандцы не самый гордый народ, но за такое, пожалуй, могут и побить… Нет, Саша, они не французы — и до сих пор благодарны Российской Империи за освобождение из-под протектората Наполеона.
— Какая разница? — Я тряхнул головой. — Допустим, фламандских оружейников можно даже считать союзниками Российской короны — это не повод вывозить за границу сотни тысяч, если не миллионы казенных рублей! Я уже не говорю, что карабины из Антверпена могут на корню загубить все отечественные разработки, если вы и дальше собираетесь продавливать их закупку на высшем уровне.
— Ты так переживаешь за разработки? — насмешливо отозвался Багратион. — Или все-таки за казенные рубли, которые могут — о ужас! — достаться кому-то, кроме сиятельного князя Горчакова?
— Я не…
— Это не имеет ровным счетом никакого значения, Саша! — Багратион чуть повысил голос. — Допустим, я ввезу нескольких десятков тысяч винтовок… А сколько сможешь изготовить ты? К примеру — хотя бы к середине осени?
— Столько же, — буркнул я. — И даже больше, если ваша светлость не будет вставлять мне палки в колеса.
— Сто тысяч стволов — если считать вместе. — Багратион мягко улыбнулся. — Ты хоть представляешь, сколько их может понадобиться уже совсем скоро?
— Полмиллиона, — почти наугад выпалил я, на всякий случай округлив в большую сторону.
— Как минимум вдвое больше. Если не втрое — государыня уже подписала указ о мобилизации. — Багратион осторожно обошел меня и неторопливо зашагал к пришвартованной у причала “Принцессе Анастасии”. — Ведь мы больше не можем рассчитывать, что нас защитит магия Одаренных родов. Как видишь, Саша, работы тут хватит на всех. Как и казенных рублей… Конечно же, я не собираюсь душить твои фабрики импортными заказа — да и не смог бы, даже будь у меня такое желание. Уже совсем скоро военное министерство объявит конкурс на перевооружение всей армии. И ты сможешь выставить свои карабины, пулеметы, пистолеты — все, что пожелаешь.
— Но вам, похоже, не очень-то хочется, чтобы я его выиграл. Ведь так, ваша светлость?
Злоба чуть отступила, но сдаваться я уж точно не собирался. Может, Багратион действительно думал о благе государства, но уж точно не забывал и о собственных интересах. Миллион с лишним солдат, из которых он непременно постарается подмять под себя если не всех, то большинство. Сила, с которой придется считаться любому — в том числе и по эту сторону границы.
А уж если ему каким-то образом удастся разгадать тайну сверхсложных плетений наладить производство “глушилок”, то не посмеют пикнуть даже древние рода. Чин канцлера для Багратиона — лишь вопрос времени, да и зарвавшийся юный князь, приближенный к особе не менее юного цесаревича — не более, чем досадная помеха. Которую вполне можно и даже нужно подвинуть… даже если ради этого придется сблизиться с теми, кто не стесняется самых грязных приемов.
— Неужели вам не известно, что Меншиков за последние полгода вывез во Фландрию не один полный корабль российского металла? — Я поднялся по сходням следом за Багратионом, с трудом подавляя желание схватить его светлость
