чего-то же магия дала ему тотем, да ещё такой… Михалыч много раз задавался подобным вопросов, но ответ никогда не находил. Сейчас Максимка шагал рядом с Михалычем по старой заросшей дороге. Его шерсть вся была непривычно облеплена колючками, местами просто была в грязи. Одежда порвалась, и были видны дырки. Прежний гламурный вид куда-то испарился, но при всех этих проблемах внешне Максимка выглядел вполне довольным. Казалось, он даже чему-то рад.
Михалыч решил поинтересоваться с чего такое настроение.
— Чего ты лыбишься?
— Ты не поймёшь, — важно отозвался Максимка.
— Если ты расскажешь, может, и пойму, — возразил Михалыч пожимая плечами.
— Хм, ну раз так… Кажется, я почувствовал, что такое жизнь. Первый раз почувствовал. Оказывается, твоя работа — это гораздо интересней, чем ты рассказывал. Получается, ты врал мне.
— Звучит как утверждение, но не правда! Я не врал тебе, ты путаешься.
— Нет, не путаюсь, и я вовсе не утверждаю, я предполагаю. Мы с тобой максимум куда ходили это в твою контору. Кафе и парки не считаются.
— Почему?
— Это развлечение.
— Вот как? Тебе не нравятся развлечения?
— Нравятся!
— Тогда почему ты больше интересуешься моей работай?
— Думаю, ты и сам уже давно догадываешься.
— Может быть, и догадываюсь, а может, и нет.
— Перестань, Михалыч, ты прекрасно знаешь, что я создан для такого.
Михалыч упорно не хотел признавать очевидное. Пытаясь скрыть свои мысли, переспросил:
— Какого такого?
— Ну такого…. Такого как сегодня!
— Максимка, тебе всего десять лет, а ты упорно рвёшься стать старше.
— И это тоже. Но рвусь я не становиться старше, мне интересно всё, что происходит вокруг. Весь этот мир, он интересен!
— Не спеши, насладись своими годами по полной. Старше ты всё равно будешь, но молодые годы… их не вернуть. Я понимаю, ты как-то связан с тёмной магией, а она очень часто пересекается с моей деятельностью, но это опасно.
— Не опасней, чем было нынешней ночью.
Михалыч задумался и согласился.
— Пожалуй, ты прав, не опасней, чем было сегодня. Но я что-то не пойму, чего ты добиваешься?
— Тебе и взаправду это интересно?
— Если спрашиваю — значит, интересно!
— Хм… Ну тогда вот тебе ответ — я хочу полноценной жизни, а не сидеть целыми днями в твоей грязной комнате в углу, окутавшись мраком в ожидании твоего прихода.
— Я думал, тебе нравится одиночество!
— Нет!!!
— Почему раньше не говорил?
— Раньше ты со мной не говорил так, как делаешь это сейчас.
Аргумент весомый. Поэтому Михалыч решил признаться.
— Сегодня я испугался.
— Ты испугался? Не верю! Нет ничего такого, чего бы ты испугался,
— Есть… Я испугался за твою жизнь, за тебя.
Максимка так глянул на Михалыча как будто услышал откровения. По сути, так оно и было. Михалыч ещё никогда не озвучивал так много о своих чувствах к маленькому тотему и никогда не говорил с ним более откровенно, чем сейчас.
За Михалычем следом шёл Никита и Каблук. Они оба слышали весь разговор. Никита по какой-то причине хотел влезть в беседу и что-то сказать, но Антуан не дал ему этого сделать.
— Не суйся туда, — тихо произнёс Каблук и схватил Никиту за руку, не давая ему мешать Михалычу и Максимке.
— Да я просто…
— Я знаю, что ты хочешь сказать, — возразил Антуан, — но сейчас не время, пускай поговорят. Сегодня кто-то вырос, а кто-то стал понимать намного больше, чем понимал вчера.
— Как скажешь, — обиделся Никита, но спорить дальше не стал, — скажи, нафига ты припёрся на кладбище? Ведь ты был далеко и в безопасности.
— А ты?
— Что я?
— Ты на хрена припёрся?
— По работе. Если бы я знал, что тут будет, то и не подумал бы сюда лететь.
— Никто не думал, но случилось то, что случилось.
— Ты так и не ответил!..
Антуан объяснился:
— А нечего тут отвечать. Мне повезло, я не влип вместе с вами, но я мог помочь, и я сделал что было в моих силах, а потом я напросился вместе с основной группой полететь к вам.
— Так тебя по дороге забрали?
— Угу.
— Я думал, что ты смылся.
— Вот ещё! Вы мои друзья, а с друзьями я так не поступаю. Вообще это обидно!
— Да перестань! Я просто дразню тебя. На твоём месте я бы сделал то же самое.
— Что с вами случилось?
Антуану уже давно не терпелось задать этот вопрос, но возможность выпала только сейчас. Вместо ответа он получил встречный вопрос:
— А с тобой?
— Со мной? Со мной всё просто, я успел ухватится за что-то. Уже не помню, за что именно, но я удержался, а вихрь вас унёс. Когда всё кончилось, я по-быстрому свалил с кладбища и на нашей конторской машине выбрался за пределы купола. Хорошо, что в ней ключи остались. Оттуда я позвонил Петрушкину. Потом долго ждал и дождался, меня подобрал вертолёт со спецназом, и я вернулся обратно к вам.
Никите понравилось такое объяснение.
— Зачётно! Ну а мы полетали внутри этого магического вихря и оказались разбросанными друг от друга.
— А как вы потом вместе оказались?
— Нашли друг друга пока было светло. Нас разбросало не так уж и далеко. Когда начало темнеть спрятались в склепе возле провала. Я уже почти уснул в этом грёбаном могильном холоде, когда появилось свечение.
— И вы, естественно, повелись на него и вышли?
— В точку! Три дурака.
— Да перестань! Я бы тоже вышел. Обидно, что мы прибыли уже позже.
— Не совсем.
— Не совсем?
— Нет. Этот урод захватил нас перед самым прилётом вертушек с подмогой. Ещё немного, и хрен знает куда бы он нас упёр.
Кузьма слушал о чём говорили другие, те кто шёл рядом с ним, поэтому он решил, что ему пора присоединиться к разговору и выдвинул свою версию.
— В провал бы он нас упёр. Там и тащить-то больше некуда, а эта тварь, кажется, знает, что такое провал и для чего он нужен.
— Жаль, что мы его не сможем исследовать, — добавила Варвара к разговору и прокашлялась.
— Тебе бы сейчас стакан водки с перцем да одеяло потеплее, а не переться по холоду, — отреагировал
