есть информация о мужчине, с которым она путешествует.
– О Генри?
Беспокойство прорвалось наружу. Информация о Генри могла означать беду.
Барри нахмурился, услышав, каким тоном говорит Колин, но двинулся вперед, готовый, если понадобится, прийти на помощь напарнику.
– Ты знаешь этого Генри?
– Э-э… Да, знаю.
Барри слегка удивился тому, как изменился голос Колина, и удивился еще больше, когда тот продолжал:
– Я Колин Хиркенс. Генри и Вики живут на ферме нашей семьи.
Он стал подробно объяснять, как добраться до фермы, и Барри сильно занервничал, чувствуя, что Колин просто потешается про себя.
Когда машина Селуччи отъехала, вервольф расхохотался и хлопнул Ву по спине.
– Поехали! – Рывком открыв дверь грузовика, он забрался внутрь. – Ты не захочешь пропустить такое зрелище.
– Какое?
– А вот увидишь, что будет, когда он доберется до фермы.
– И что будет?
Колин возвел глаза к небу.
– Господи, Барри, я знаю, что у тебя плохое чутье, но не мог же ты ничего не учуять. Парень от ревности практически позеленел. – Он наклонился и открыл пассажирскую дверь. – Знаешь, если бы ты научился читать невербальные подсказки, ты бы лучше справлялся со своими служебными обязанностями.
– Да? – Барри запрыгнул в грузовик. – А если бы я хотел работать в кинологическом корпусе, я бы к нему присоединился. – Откинувшись на спинку сиденья, он пристегнулся. – И ты так и не сказал, что произойдет, когда этот человек доберется до фермы.
– Понятия не имею. – Выруливая на улицу, Колин одарил напарника ухмылкой. – Но зрелище должно быть интересным.
– Ты считаешь это чертовски забавным, не так ли?
– Мы считаем, что большинство из вас, людей, чертовски забавные. Можешь смеяться.
– Овцелюб.
– Желтая угроза [20].
– А ведь твой дядя, наверное, не будет в восторге от того, что ты отправил этого парня на вашу ферму. – Барри побарабанил пальцами по приборной панели и бросил косой взгляд на напарника. – Я имею в виду, вы не очень-то любите посторонних, тем более сейчас…
Колин нахмурился.
– Знаешь, ты прав. Наверное, я среагировал на запах и ситуацию. Дядя Стюарт вцепится мне в глотку. – Он втянул воздух сквозь зубы. – Наверное, я просто не подумал.
– Не думать – твоя наименее привлекательная черта.
И одна из тех, которые помешают продвинуться по служебной лестнице из патрульного полицейского. Барри сомневался, что Колин когда-нибудь поднимется выше констебля, и иногда задавался вопросом, как вервольф справится, когда он, Барри Ву, двинется дальше.
– Барри, я вправду хотел тебе рассказать…
– Знаю. Забудь.
И Ву понимал, что Колин и вправду может забыть: вервольфы по большей части жили настоящим моментом. У самого Барри уйдет больше времени, чтобы забыть о размолвке.
«Это смешно. Сейчас 23:30. Вики, скорее всего, спит».
Сидя в машине, Селуччи смотрел на темную громаду фермерского дома.
«А если не спит, то уже лежит в постели…»
Он решил не развивать эту мысль.
На кухне горел свет. Кто-то в доме еще не лег.
«Я мог бы, по крайней мере, убедиться, что все в порядке…»
– Иисусе!
В окно со стороны водителя смотрела такая большая собака, каких Селуччи никогда еще не видел. Она казалась помесью пастушьей овчарки и маламута… Не будь это таким маловероятным, он бы поклялся, что в ней есть примесь и волчьей крови. Пес не выглядел сердитым, просто любопытным, а его глаза…
Не в силах решить, вправду ли собачьи глаза какие-то странные или просто кажутся такими сквозь стекло, Селуччи опустил окно – так, чтобы в него могла пролезть голова, но не плечи. Он держал палец на ручке стеклоподъемника на случай, если зверь кинется.
Ни один собачий ус не коснулся края окна, но мокрый черный нос дернулся раз, другой, когда прохладный воздух вырвался из машины в ночь.
Глаза и вправду были странными, они не казались такими из-за стекла. Селуччи не совсем понимал, в чем тут дело, но он еще не видел собаки с глазами, настолько напоминавшими человеческие.
Внезапно собака развернулась и с лаем побежала к дому, на фоне ночи ее светлый силуэт мерцал, как негатив. Поняв, что судьба сделала выбор за него, Селуччи заглушил двигатель.
О его присутствии известили, ему оставалось только войти в дом.
– Вики. Давай, Вики, просыпайся.
Вики пыталась не обращать внимания ни на голос, ни на руку, которая осторожно трясла ее за плечо, но, несмотря на все свои усилия, начала всплывать из глубин сна. Наконец, она сдалась, пробормотала ругательство и стала нашаривать очки. Прохладные пальцы сжали ее запястье, направляя руку, и она открыла глаза только тогда, когда очки оказались у нее на носу: нет смысла осматриваться, если все равно ничего не увидишь.
В тусклом свете, проникающем из коридора, она с трудом разглядела темный мужской силуэт.
Генри. Не только потому, что он был единственным мужчиной в доме, обычно ходившим одетым; его с головой выдавала прохладная кожа.
– Генри, я польщена, но устала. Проваливай.
Она услышала в его голосе улыбку:
– В следующий раз я приложу больше усилий. Но я разбудил тебя не для этого. У нас гости, и мне кажется, тебе лучше встать.
– Который час?
– Одиннадцать тридцать три.
Вики не любила цифровые часы: только скаковым лошадям и адвокатам нужно отсчитывать время с точностью до секунды.
– Я только что уснула. Это не может подождать до утра?
– Вряд ли.
– Хорошо. – Она со вздохом выпростала ноги из-под простыни. – Кто там?
– Детектив-сержант Майкл Селуччи.
– Кто?!
– Детек…
– Я и в первый раз тебя расслышала. Закрой дверь и поверни выключатель.
Он так и сделал, заслонив глаза ладонью от внезапно вспыхнувшего яркого света.
Вчерашняя одежда должна сойти, Селуччи видел ее и в худших нарядах.
– Ты уверен, что это он?
– Вполне. Когда машина подъехала, Туча ее проверила. Она сказала, что учуяла оружие, поэтому я быстренько выглянул. Это Майкл Селуччи. Вряд ли я когда-нибудь его забуду, помня, как мы познакомились.
Вики очень мало помнила о том, как встретились Генри и Селуччи. И неудивительно, ведь тогда она едва держалась на ногах, истекая кровью и собираясь стать жертвой демонов.
– Какого черта он здесь делает?
– Не знаю. – Прислонившись к стене, Генри подождал, пока Вики натянет футболку, и добавил: – Но я подумал, что, возможно, ты захочешь присутствовать при выяснении этого вопроса.
– Присутствовать? – Она сунула ноги в босоножки, встала и провела руками по волосам, вместо того чтобы искать расческу. – Ни за какие деньги я бы такое не пропустила. И если не случилось что-нибудь кошмарное, о чем я немедленно должна узнать (будь я проклята, если представляю, что бы такое могло случиться), я найду для Селуччи несколько теплых слов.
Поскольку Генри твердо намеревался прожить еще четыреста пятьдесят лет, он придержал язык за зубами.
– Детектив-сержант Майкл Селуччи, мэм. Вики Нельсон здесь?
– Да, она здесь. Генри пошел ее будить.
– В этом нет необходимости.
Генри, должно быть, видел, как он подъезжал к дому, и узнал его.
«Если это так, у парня глаза совы. Я не могу разглядеть собственную руку, ведь там, снаружи, сплошная облачность».
– Сейчас поздно. Теперь, когда я знаю, что не ошибся домом, я могу вернуться завтра.
– Чепуха. – Женщина отступила с дороги и жестом пригласила Селуччи пройти на кухню. – Вы проделали длинный путь из Торонто, поэтому войдите и подождите. Она сейчас спустится.
Если Вики уже подняли, у него действительно нет выбора. Единственное, что может быть хуже, чем вытащить Вики из постели, это вытащить ее из постели и не остаться здесь, чтобы объяснить почему.
Селуччи сунул жетон и удостоверение обратно в карман, подчинился приглашающему жесту и сел в кресло, настороженно поглядывая на огромную белую собаку, которая наблюдала за ним с другого конца кухни.
«Просто смешно. Еще одна ночь ничего не изменит. И она не обрадуется тому, что ее разбудили».
Вошла рыжая собака и села рядом с белой, неодобрительно взирая на гостя. Этот пес был еще больше первого, хотя в такое верилось с трудом.
Селуччи слегка поерзал на стуле.
– Что это, э-э, за собаки?
– Малоизвестная европейская охотничья порода. Вы, вероятно, никогда не слышали о такой.
– Нечто вроде волкодавов?
– Да, нечто вроде. – Женщина выдвинула стул, села и пригвоздила Селуччи к месту странно
