ответила Джейн и завела машину.
Дальше уже она указывала направление. Магический след вел ее куда увереннее, чем до этого Эбби, они все больше удалялись от центра города. Эбби нечасто приходилось быть на южной окраине Акерли, где двухэтажные беленые домики уступали место невысоким баракам, зелени становилось все меньше и меньше, а людей в будний день будто не было вовсе. Здесь ютились работяги, которым жилье в других районах было не по карману.
Джейн припарковала машину, вылезла и осмотрелась. Солнце уже вовсю палило с пронзительно-голубого неба, ни облачка, ни даже намека на него. В знойном мареве не летали даже птицы, и Эбби прикрыла глаза ладонью, защищаясь от света.
– До обеда управимся, – сказала Джейн, будто отвечая на собственный невысказанный вопрос, и уверенно пошла куда-то дальше по улице.
Мусорные контейнеры здесь, похоже, опустошались нечасто, в душном воздухе витали неаппетитные ароматы свалки. Эбби догнала магичку, на ходу изучая карту – выходило, что этот пункт она пропустила, и, если бы не Джейн, они бы сюда не приехали.
Костин привела ее к старому дому, обшитому потемневшими досками. Металлическая крыша местами прогнила, не во всех окнах стекла были целы, и из темных, ощерившихся осколками провалов глядела тьма.
– Он был здесь недавно. – Джейн толкнула рассохшуюся калитку, и та едва не рухнула. – Будьте осторожны.
Эбби переступила через доску, отвалившуюся от забора, прошла по заросшей тропинке к покосившемуся крыльцу и поняла, к чему было это предупреждение. Ступени выглядели до того хрупко, что на них было страшно наступать. Эбби не обнаружила замка и вошла внутрь дома. Сразу стало холодно и неприятно, сумрак показался кромешной тьмой. Каблуки Джейн процокали рядом, и магичка деловито начала обходить комнату за комнатой, а вот Эбби растерялась. Не то чтобы она боялась или что-то такое, просто влажная прохлада пустого старого дома словно взяла ее в тиски. Дышать было нечем, воздуха не хватало. Она положила ладонь на грудь и почувствовала, как часто и неровно бьется сердце.
– Это просто заброшенный дом, – сказала себе Эбби и постаралась отбросить все посторонние мысли. Ее татуировка не подавала никаких сигналов об опасности, наверное, и тут не найдется ничего, что привело бы их к магу-убийце.
Подумав о нем в таком свете, Эбби поспешила догнать Джейн, просто на всякий случай.
В соседней комнате прежде располагалась кухня или что-то подобное. Широкое окно без стекол выходило во внутренний дворик, почти полностью скрытый зарослями молодого клена и сорной травой. Стол покрывал слой пыли в палец толщиной, как и пол, в углах мотались гроздья паутины. Эбби ничего не стала трогать, только зачем-то заглянула под стол, спугнув крохотную мышку. Выпрямилась, бросила еще один беглый взгляд в окно и, уже выходя, почувствовала, как порыв ветра с улицы ерошит короткие волосы на затылке. Эбби поежилась и ускорила шаг.
В следующем помещении тоже не было ничего интересного, только пустой шкаф с раскрытыми створками, металлический остов кровати и стопка газет в углу. Эбби обошла комнату, выглянула в окно и остановилась возле газет. Они казались очень старыми, влажными и обгрызенными мышами. Но среди них торчал уголок с датой, и Эбби присела на корточки, двумя пальцами осторожно вытягивая его из общей кучи.
Вечерний выпуск «Акерли-Ньюс».
– Джейн! – Эбби вскочила, ощущая, как липкий ужас хватает за горло. – Джейн!..
У ужаса были горячие влажные руки и очень крепкая хватка. Эбби замычала, но ладонь плотно закрывала рот, и Эбби могла только испуганно вращать глазами. Мысли о сопротивлении даже не появилось. А когда она все-таки попыталась ударить нападавшего ногой, яркая вспышка портала унесла ее прочь из старого пугающего дома…
Дрожащий свет свечей проникал даже сквозь опущенные веки. Сознание прояснилось, но Эбби не спешила показывать этого и продолжила лежать без движения, надеясь, что ставшее слишком прерывистым дыхание ее не выдаст. Все ее чувства обострились – она ощущала, как изменился запах, стал более сырым и тяжелым. Ощущала холод, совсем не похожий на гуляющий по пустым комнатам сквозняк, и жар от множества горящих свечей. Все еще не открывая глаз, она попыталась представить, куда ее занесло, пока на ум не пришло еще довольно свежее воспоминание – подземелье фэйри. От страха снова там оказаться Эбби все-таки дернулась и распахнула глаза.
В первую секунду показалось, что ее догадка верна, но, к счастью или нет, это было другое, но тоже подземелье. Точнее пока не скажешь, но то, что помещение находилось ниже уровня земли, чувствовалось довольно сильно.
Эбби повернула голову, но со своего положения видела немного, к тому же непривычный свет от живого огня не давал сосредоточиться на деталях. А свечи были везде, горели в канделябрах, торчали из восковых наростов на полу и на металлических полках, прибитых к стенам. Недалеко от кровати лежали книги и тетради, сгруженные неаккуратными стопками. А потом Эбби увидела человека. Он сидел спиной к ней за письменным столом. Рядом с ним стоял медный подсвечник с наполовину сгоревшей свечой. Капля воска стекла по свечному боку и застыла, так и не капнув на столешницу. Эбби затаила дыхание. Медленно, почти беззвучно, села, спустила на пол ноги. Рядом, не иначе как подарок судьбы, обнаружился пустой канделябр, и Эбби вооружилась им. Не больше десятка шагов разделяло их с похитителем, так беспечно увлеченным чем-то. Эбби занесла над головой подсвечник, и тут маг выпрямился, развернулся и, молниеносно вскочив, перехватил ее руки.
Эбби вскрикнула, но страх придал сил. Она пнула мужчину по колену и попыталась ударить локтем в лицо. Почти получилось.
– Пусти! – зашипела она от боли в вывернутой руке.
Миг – и подсвечник выпадает из ослабевших пальцев, а сама Эбби уже не может вырваться из захвата.
– Ты же не думала, что я дам тебе себя убить?
Эбби, до этого отчаянно пытавшаяся вырваться, замерла.
Этот голос… Этот едва уловимый запах… Если ей это лишь мерещится, то она готова была обманываться сколько угодно. Раньше. Но она уже изменилась.
– Кто ты?
Она настороженно обернулась, но лицо мага, стоявшего за ее спиной и по-прежнему выворачивающего ей руки, скрывал глубокий капюшон. Эбби зло дернулась.
– Я спросила, кто ты?
Маг отошел на шаг, и Эбби пошевелила затекшими руками.
– Я правда не хотел, чтобы все вышло так, – сказал Дэниэл и скинул капюшон. – Прости, Эбби.
«Прости, Эбби».
Ей хотелось рассмеяться, но вместо смеха из горла вырвался сухой, как воронье карканье, хрип. Она откашлялась, но жжение никуда не исчезло, и Эбби вдруг поняла, что плачет. Слезы крупными каплями срывались с ресниц, заливали щеки,
