отделили от них все лишние шумы, провели исследования и сравнения, еще больше убедившись в том, что прослушивают разговор каких-то существ, наделенных разумом. Расшифровать эти информационные послания не удалось, но на борту «Астерикс-2», на котором по какой-то роковой случайности находилось большее сосредоточенье войск, нежели на «Астерикс-1», транспортировавшим большую часть ремесленников, строителей и разнорабочих, в срочном порядке была сформирована еще и дипломатическая группа, ведь космическим кораблям вот-вот предстояло войти в атмосферу чужеродной планеты.
Широкоплечий и статный пехотинец, беззаботно удерживая за ремень штурмовую винтовку, висящую на плече, открыл дверь тамбур-шлюза, вошел в пассажирский салон и пошел между рядами. Увидев двух очаровательных девушек, сидевших рядом, он мило заулыбался и остановился возле них.
— Осталось чуть-чуть. Как ты, Лотта? — спросил воин, сконцентрировав внимание на той, что сидела у окна, нежно сложив руки на выпирающем вверх животе.
— В порядке. Но что ты делаешь? Тебе же нельзя здесь находиться, — возмутилась она.
— Моя смена закончилась. Выручил минутку, чтоб заглянуть к тебе. Сейчас вернусь в казарму, дорогая, не переживай. Как малыш? — поинтересовался пехотинец.
— Спит. Иногда бьет меня ножкой. Ему уже тесновато, — душевно ответила Лотта.
— Иди уже отсюда, Скор, а то мне тоже тесно между вами, — добавила другая девушка.
— Ну, у меня и сестра! Дыши, Шина. Наслаждайтесь видами. Скоро увидимся, — заверил ее пехотинец и двинулся дальше.
Пройдя насквозь через весь пассажирский салон, он открыл дверь входного шлюза, шагнул в коридор, закрыл ее за собой, прошел вперед до лифта, спустился на нем на этаж ниже и прежде чем пойти в столовую собирался заскочить в туалет, но наткнулся по пути на одного из офицеров. Они разговорились.
— Уважаемые пассажиры! Просьба не покидать свои места. Мы вошли в атмосферу. Идем на посадку, — прозвучало по громкой связи.
Изредка начало немного покачивать, но не сильно. Скор оперся рукой о стену, а офицер лишь скрестил руки на груди. Разговор продолжался.
— Уважаемые пассажиры! Команда космического корабля поздравляет вас с успешным перелетом и благодарит за оказанное нам доверие. Посадка завершена. Просьба всех оставаться на местах и набраться еще немного терпения. Производится выход исследовательской, разведывательной и дипломатической групп, после чего военные отцепят территорию, — прозвучало новое сообщение.
Оно не могло не развеселить пехотинца и офицера, но улыбки мигом исчезли с их лиц, а увлекательный разговор о жизни пришлось прервать, ведь до них со всех сторон начали доноситься жуткие крики пассажиров и военных, разносившиеся по вентиляционным коробам и техническим шахтам космического корабля. Динамик рации, прицепленной к карману куртки на груди у офицера, надрывался от криков. Трудно было разобрать что-либо. Пехотинец и офицер побежали в казарму, которая находилась неподалеку, дальше по коридору.
— Метель — Ястребу! Ответь, — из рации закричал голос, заставивший их остановиться.
— Метель на связи! Слушаю, Ястреб, говори, — нажав на ней кнопку, заорал офицер.
— Выводи свою роту через пятый порт! Срочно! На нас напали! — надрывался с хрипом динамик.
— Ястреб, принял. Действую! — четко ответил офицер.
Услышав это, Скор рванул по коридору в сторону лифта, судя по всему, желая снова повидаться со своей Лоттой, но тот его мигом настиг, ударил по лицу и потянул за собой. Он забежал в казарму и принялся раздавать указания своим подчиненным. Военные быстро привели себя в должный вид, похватали свое оружие, построились, выбежали в коридор и направились к служебному выходу из космического корабля, о котором было оговорено в сообщении по рации.
Ворота порта открылись. Гидравлический трап опустился, открыв военным широкий обзор на пустыню, откуда на них неисчерпаемым потоком накинулись более рослые враги, вооруженные арбалетами и топорами. Пехотинцы сразу же оказались в полуокружении, но мощным огневым шквалом своих винтовок изрядно ослабили прессинг, которому их поначалу подвергли агрессоры.
Военные расположились кольцом вокруг трапа. Скор, как и все его сослуживцы, опустился на одно колено, упер приклад оружия в плечо и вел прицельный огонь по врагу, не убирая палец с курка. В какой-то момент его крепко ухватил за куртку офицер и потянул вверх. Это было привычное явление. Пехотинец опустил винтовку и повернулся к нему лицом.
— Уводи отсюда сенатора, живо! — грозно приказал ему офицер. Рядом с ним стоял какой-то поселенец в окровавленной одежде.
— Куда, Метель? — недоумевая, воскликнул Скор, — В коридорах — схемы! Пусть сам!
— В той стороне густые леса, там скроетесь! — указал направление офицер, сорвал со своей куртки рацию и сунул ее ему в руку, — Бегом!
— Почему я? А как же Лотта? — не унимался пехотинец, гневно смерив сенатора.
— У всех семьи! Выполняй! Пристрелю, — чуть ли не рыча, выдавил из себя Метель и ткнул Скора кулаком в лицо, — Это приказ! Я сказал! Бегом!
— Действую, — выпалил пехотинец, дернул за руку сенатора и побежал в указанном направлении, чуть позже окрикнув его, — Держись меня, не отставай!
Выполняя приказ своего командира, он вынужден был бежать за спинами сослуживцев, отбивающихся от врага, но когда оказался за пределами обороняемого периметра, то ему пришлось вскинуть винтовку вверх и прорубать себе дорогу беглым огнем через заслоны кровожадных дикарей в одиночку, бережно расходуя каждый патрон. Какое-то время пришлось бежать чуть ли не боком, но вскоре враги все реже стали показываться на горизонте. Когда иссякла обойма, отстреливаясь из пистолета Скор сменил ее и продолжил бег. Тяжело сопя и чуть ли не задыхаясь от усталости, сенатор дышал ему в спину и не отставал. Смотреть на все эти мучения было тошно, хотелось пристрелить, но пехотинец терпеливо продолжал выполнять приказ командира.
Когда же при подъемах на гребни барханов на горизонте начала маячить полоска леса, Скор дал передохнуть сенатору. Дальше они пошли прогулочным шагом, поочередно опустошая флягу с живительной влагой и слушая жуткие крики, вырывавшиеся из динамика рации.
Радоваться у сенатора не было сил, а выражение лица пехотинец вообще было неизменно искажено гневной гримасой и казалось, будто оно стало каменным, однако здесь их ждало самое трудное испытание, отделявшее их от спасительного леса. За очередным барханом располагался небольшой стан дикарей, состоявший из нескольких шатров. Враги приметили путников первыми и толпой кинулись на них, размахивая топорами. Скор не растерялся, закинул винтовку на плечо, подпустил их поближе и швырнул в самую гущу дикарей две гранаты. Затем опустился на одно колено, потянув за собой сенатора, вскинул винтовку, упер ее прикладом в плечо и начал укладывать агрессоров одиночными выстрелами и короткими очередями одного за другим. Как назло патроны закончились раньше, чем этого хотелось. С двумя кровожадными агрессорами все же пришлось повозиться, ринувшись к ним на встречу, оставив сенатора чуть позади себя, и расправиться с ними
