— Если вы не против, я включу свет? Никакого ответа. Стиснув зубы, я как мог медленно и осторожно повернул выключатель.
И увидел в нескольких сантиметрах над собой чью-то бледную, обнаженную ступню. В изумлении я поднял голову.
Это была Оба. Вернее, то, что Ральф от нее оставил. Мертвое обезображенное тело висело посреди кабины. В темноте я налетел на него и принял за дуло револьвера большой палец ее правой ноги.
Я нашел в лаборатории два больших чехла от приборов и накрыл ее. По моим щекам текли слезы — я ничего не мог с этим поделать. Ральф выпустил в тело Обы целую обойму. В этом не было никакой нужды — ее убил первый же выстрел, но этот ублюдок не мог отказать себе в удовольствий.
Надеюсь, тот человек, что ждет Обу на Земле, никогда не узнает, как она умерла.
А я постараюсь отомстить за ее смерть. Сейчас же. Немедленно. И я принялся обыскивать полки лаборатории. Здесь должна быть еще одна ампула с ядовитым газом. Когда я в последний раз был в лаборатории, то видел две ампулы. Одну отнял у Обы Халид. Нашел ли он вторую? Возможно, нет — сначала он упивался собственным гневом, затем засовывал нас в капсулу, а затем ему пришлось в срочном порядке готовиться к прохождению над Меккой.
Я обшаривал полку за полкой, шкаф за шкафом. Здесь лежало множество медикаментов, но ампулы, маркированной красным, среди них не было. Кажется, я снова недооценил противника. Несмотря на свой гнев и спешку, Халид нашел время, чтобы устроить здесь настоящий обыск.
Я глянул на часы и с сожалением решил прекратить поиски. Все могло бы быть так просто — надеть шлем, вскрыть ампулу, подождать, когда пираты потеряют сознание, пристрелить их, провентилировать помещения и пристыковать капсулу к станции. Но увы! Скорее всего, Халид давно уже нашел ампулу, и я зря теряю время. Я вылез из скафандра и в, последний раз осмотрелся. Вдруг мне повезет, и я найду то, что искал так долго, на самом видном месте? Нет, все бесполезно.
Снова я подплыл к переборке, дождался, пока она поднимется, выждал еще полминуты, затем высунул голову в осевой тоннель. Снова никого и ничего. Может быть, пираты напились или нашли в биологической лаборатории наркотики? Или, что вероятнее, они погружены в работу.
Я вылетел в осевой тоннель и, ухватившись за рукоятки, стал осторожно подниматься наверх, к мостику. Сейчас, когда я освободился от скафандра, это было простым и привычным делом. Я был уже на полпути, как вдруг услышал звук поднимающейся переборки. Кровь застыла у меня в жилах. Я почти добрался до перехода с «темной» стороны на «светлую». Прямо надо мной была машинная палуба. Здесь же крепились солнечные панели, а потому этот сегмент осевого тоннеля оказался массивнее и уже тех, что располагались сверху и снизу. Таким образом внизу образовалась небольшая ниша, которая и спасла меня. Я вжался в стенку и замер, сражаясь с приступом паники.
— Там кто-то есть! — голос Ральфа казался мне раскатами грома.— Я что-то слышал! Какой-то чертов....
Я слился со стенкой, воображая себя тончайшей алюминиевой фольгой. Если я окажусь с этим монстром один на один, нетрудно угадать, кто из нас выйдет из схватки победителем. Кто-то — кажется, Сакай — начал возражать Ральфу. Слов я не слышал, но от души надеялся, что наш бывший радист найдет убедительные аргументы. Нет, все тщетно. Переборка захлопнулась, и я услышал, как Ральф возится в осевом тоннеле над моей головой.
Я боялся пошевелиться, но и оставаться в таком положении было нельзя. Ральфу трудно дается передвижение в невесомости, но рано или поздно он спустится, и тогда мы окажемся лицом к лицу. Я безоружен, а у него наверняка есть револьвер. Нет, нужно бежать!
Я начал осторожно сползать вниз по стенке тон-неля. Если мне удастся спрятаться, возможно, Ральф вообразит, что ему все померещилось. В невесомости когда кровь приливает к голове, часто случаются слуховые и даже зрительные галлюцинации, и человек быстро теряет уверенность.
Я двигался так тихо, как только мог. Но вдруг моя нога закрыла сенсор, отвечающий за работу переборки между лабораторией материаловедения и осевым тоннелем. С отвратительным, раздирающим уши шумом переборка поехала вверх. Казалось, открываются створки Ассуанской плотины.
— Ага! — радостно воскликнул Ральф.— Я же говорил, там кто-то есть!
Не успев даже испугаться, я лаской шмыгнул в открывшийся коридор. Переборка послушно опустилась за моей спиной. Оказавшись на несколько мгновений в относительной безопасности, я тем не менее ясно понимал, что мне конец, а миссия провалена. Ни единого шанса для станции, ни единого шанса для погибающих от удушья ученых, ни единого шанса для темноволосого мальчика по имени Нейл. Никто из них не доживет до завтрашнего дня, и я тоже. Из лаборатории материаловедения не было второго выхода, а играть в прятки с Ральфом бессмысленно — рано или поздно он и его приятели отыщут меня. И зловещий план Абу Мухамеда будет приведен в действие. Все, финиш. Убийца приближается ко мне, а я безоружен и мне некуда бежать.
Минуточку... Безоружен? Здесь, в лаборатории, хранится меч Кима! Меч, какого не бывало еще на Земле. Лезвие из монокристалла — оружие для первого космического рыцаря.
Из осевого тоннеля доносился шум и проклятия. Ральфу приходилось продвигаться, пользуясь только одной рукой — во второй он сжимал револьвер. А если учесть, как плохо у него с координацией, полминуты у меня наверняка есть.
Я бросился к полкам — бумаги, папки, образцы, опять бумаги, опять эти чертовы отчеты! Меча нигде не было. Что если Ким убрал его в сейф? Какая дурацкая будет смерть...
— Эй ты, космическое привидение! — кричал Ральф в тоннеле.— Эй, ты слышишь меня?! Я иду к тебе!
В отчаяньи я пнул стеллаж, и на меня посыпалась вся эта бумажная дребедень. И вдруг среди бумаг я заметил кончик платка, в который Ким заворачивал меч...
Лязганье поднимающейся переборки.
Тишина.
В образовавшийся проем просовывается рука с револьвером.
Дуло револьвера сразу поворачивается направо — в «мертвую зону» за дверью. Видно, что человек, стоящий у дверей,— не новичок в своем деле.
Но справа никого.
Медленно, очень медленно дуло револьвера плывет влево.
Снова никого.
Человек с револьвером — опытный охотник на людей. Он знает, что в любом поединке выигрывает
тот, кто осторожнее и предусмотрительнее. Но теперь он уверен, что никто не поджидает его в засаде, и он делает шаг из осевого тоннеля в коридор лаборатории. Он все еще настороже — готов в любой момент выстрелить при малейшем признаке движения внутри лаборатории.
