- Все в целом будет так, - продолжил Сэм, - как мы и договаривались. Тебе нужно только быть там. Никаких драк. Никакой для тебя опасности. Только быть там, разозлить его, заставить сказать что-нибудь, что раскроет его виновность. На мне будет спрятан микрофон, я запишу каждое его слово. Мы можем арестовать его, Паук. Мы можем загрести его. Тридцать лет жизни в самой жесткой проклятой тюрьме страны. Ты со мной?
Все еще задыхаясь, Паук коротко кивнул. Выглядел он угрюмым и недружелюбным. Сэму стало интересно, готовил ли он себя психологически так же хорошо, как и физически, чтобы выйти в открытую к Пэтси. Может, он не понимает, что драка между ними всего лишь показная, настоящими ударами обмениваться не придется? Если все пойдет так, как надеется Сэм, Пэтси окажется в наручниках намного раньше, чем они с Пауком вступят в поединок.
- Запомни, Паук, все это затевается, чтобы арестовать Пэтси О'Риордана. Если ты сможешь как-то подстрекнуть его, спровоцировать на признание своей вины, это будет гораздо лучше для тебя, меня и всех остальных, чем если ты попытаешься вышибить ему мозги. Это бой, Паук, но тот, который выигрывают не кулаками, а вот этим.
Сэм постучал себе по голове.
Паук угрюмо смотрел на него несколько секунд, пока, наконец, не произнес: - Я не тупой. Я знаю, что к чему.
- Хорошо. Тогда мы по одну сторону. Готов к этому?
- Готов.
- Вечером в воскресенье. В восемь часов, сразу за ярмаркой.
- Я буду там, - бесстрастным голосом сказал Паук.
- Ты правильно поступаешь, Паук, - Сэм развернулся, чтобы уйти, но задержался в дверях: - Ты не можешь этого понять, Паук, но я хочу увидеть Пэтси О'Риордана за решеткой так же сильно, как и ты. Мне это нужно... по разным причинам. Это важно. Это действительно важно.
Паук не произнес ни слова. Он погрузился в себя, сосредоточил все свои силы, сузил поток мыслей, пока в них не осталось ничего, кроме предстоящего боя.
Если ему помогает - считать это настоящей битвой, пусть так и будет, подумал Сэм, отправляясь обратно из камер в свой отдел. Как он отреагирует, когда мы арестуем Пэтси раньше, чем он сможет нанести хотя бы один удар? Ему не покажется, что его обманули? Не направит ли он вместо этого всю свою ярость на меня?
- Я держу операцию под контролем, - твердо сказал он себе, шагая назад из камер. - Я держу все под контролем. Полностью под контролем.
ГЛАВА 16
НОЧНУШКА БРИТТ ЭКЛАНД
По-прежнему укрытая на заброшенной фабрике, где ее и оставил Джин, старушка "Кортина" дожидалась своего павшего в бою хозяина, верная и терпеливая, как преданный пес. Сэм как следует осмотрел ее, пока Энни ожидала поблизости.
- Все цело, - сказал он. - Шины, колпаки, зеркала... Все, как мы и оставили. Никаких битых стекол, вмятин или царапин.
- У нее-то дела идут получше, чем у Джина, - сказала Энни. - Ну, по крайней мере, это поднимет ему настроение. И что мы будем с ней делать? Позвоним, чтобы ее отбуксовали обратно в участок?
Сэм погремел ключами: - Он вручил их мне, на всякий случай. Я никогда их не брал у него. А он никогда не пускал меня за руль[29].
- Ну, теперь у тебя есть шанс.
Сэм зажал ключи в ладони, ему вдруг расхотелось воспользоваться ими.
- В чем дело, Сэм? Ты выглядишь виноватым.
- Я и чувствую себя виноватым. "Кортина" предназначена исключительно для него.
- Ой, да ладно. Это всего лишь машина.
- Нет, Энни. Не только. Это нечто большее. - Он посмотрел на нее и шевельнул плечом: - Тебе не понять.
- Полагаю, что нет. Ведь я всего лишь девчонка.
- Открыть ее и сесть за руль, когда его нет рядом, это как... переспать с его женой.
- Я даже представить не могу жену Шефа! - отозвалась Энни. - Ты ее когда-нибудь видел?
- Не-е. Не знаю, видел ее вообще кто-нибудь, кроме Джина. Если честно, я даже не вполне уверен, что она существует.
Энни на миг задумалась, а потом произнесла: - Знаешь что? Я видела одну шикарную дамочку, запавшую на него, но она из тех, кого возбуждает грубость.
- Стеллу из спортзала едва ли можно считать шикарной.
- Но между ними ничего нет. Она надменная - обучалась этому... Такие дамы всегда западают на Шефа. И он запал на нее.
- Если не возражаешь, Энни, я бы предпочел, чтобы завеса над сексуальной жизнью начальства оставалась плотно опущенной.
Сэм расправил плечи, отбросил последние сомнения и сунул ключ в замок на дверце. Когда он сел за руль, то почувствовал, что сиденье до сих пор хранит тяжелые округлые отпечатки Джина.
Он включил зажигание, и мотор ожил.
- Когда это делает Джин, оно и звучит по-другому, - сказал он. - Более... агрессивно.
- Ты все выдумываешь. Ну правда, это всего лишь машина, Сэм.
Он отогнал машину от заброшенной фабрики, проехал по нескольким тусклым, обшарпанным улочкам и влился в городское движение. "Кортиной" никогда не управляли так аккуратно и внимательно. А ей хотелось пуститься вперед, как собаке, рвущейся с поводка - но Сэм промолчал об этом, поскольку точно знал, как отреагирует Энни.
- Тебе все еще снятся плохие сны? - спросил он, пока они ехали.
- Время от времени. Я стараюсь про них не думать. А у тебя как?
- Все время.
- Как ты думаешь, что происходит, Сэм? Мы с тобой вместе потихоньку сходим с ума?
- Нет, пока я могу с этим справиться, Энни.
Сэм вообразил Пэтси О'Риордана в демонических, нечеловеческих татуировках - а потом представил, как за ним неопровержимо захлопывается дверь тюремной камеры, навсегда заключая под стражу это чудовище.
С Энни ничего не случится. Я не позволю. Что бы за чертовщина там ни творилась, я собираюсь упрятать ее подальше вместе с Пэтси О'Риорданом. Они могут сгнить там вместе, в максимально надежной камере. А за мною и Энни - будущее.
- Думаю, в ближайшем будущем мы оба станем спать намного спокойнее, - сказал Сэм
- Почему ты так считаешь? - спросила Энни.
- Просто предчувствие - знаешь, как это бывает с полицейскими.
- Не надо загадок. На что ты намекаешь?
Сэм, пока ехал, искал глазами Девочку с Заставки, ожидая увидеть эту соплячку, прыгающую на тротуаре или прогуливающуюся по пешеходному переходу. Но от нее не было ни следа.
- Не уверен, что вообще смогу облечь это в слова, - сказал он. - Просто... хорошее предчувствие.
Энни рассмеялась. Этот смех не был жестоким или снисходительным, он не был презрительным, не был раздраженным. Это был просто смех. Честный. Смех Энни. Сэму не доводилось слышать более доброго, теплого смеха.
- Сэм, я не представляю, о чем ты! - улыбнулась она ему. - Не думаю, что когда-нибудь пойму всех вас.
