– Все шутишь, – мэр расплылся в добродушной улыбке. Он взял чай и запил таблетку.
Секретарша как всегда была на высоте. Чай был в меру сладким, с лимоном, но без плавающей разлапистой дольки, а самое главное в меру горячим. Как раз чтобы запить таблетку.
– Я уточнить хотел, Палыч. Ты же знаешь, у нас с тобой в городе разные сферы деятельности, – мэр кашлянул.
– Не тяни. С чем помочь? – сухо сказал начальник УВД.
– Наследник Пименова где-то в городе затерялся. Надо найти парнишку и к маме доставить.
– А ты в курсе, что пока Пименов старший в морге лежит, у него в доме два убийства и еще одно рядышком. Весь элитный поселок на ушах стоит.
– В курсе, – сурово сказал мэр.
– Не знаю Сережа, не знаю, – задумчиво сказал начальник. – В поселке в этом тоже не валенки живут, а люди со связями. Я реагировать с умом должен. Кстати, мне тут на днях такие забавные фотки принесли. – Пал Палыч раскрыл папку и выложил фотографии. На них полуобнаженный мэр в колпаке с группой людей в таких же странных нарядах отплясывал в круге из свечей.
– Шантажируешь? – мэр спокойно отставил чай, – Неужели думаешь меня обыграть?
– Обижаешь, – начальник УВД подвинул фото к мэру и достал пластиковый квадратик флэшки от мобилы. – Тебе как раз нес, а тут ты сам позвал. Психопатка одна из ваших на сотовый засняла. У нее после этих представлений совсем крышу снесло. Пришла в милицию заявление на сатанистов писать. Но я, ты же знаешь, держу руку на пульсе. Заявление у нее приняли, мобильничек как вещдок изъяли. Девушку к врачам отправили. Кто кроме нас позаботиться о подрастающем поколении? Пьет сейчас золотая молодежь по-черному. Наркотики опять же. Вот и мерещится им всякая дрянь. А я решил зайти. Предупредить хотел.
– Предупредил и что?
– Надеюсь на то, что мы и дальше не будем смешивать наши сферы деятельности, – подмигнул полицейский. – Лады?
– Лады, – согласился мэр, подгребая к себе фотографии, – Так что с младшим Пименовым?
– Да что с ним сделается. Найдем мальчика. Сказано же, золотая молодежь.
– Точно, – поддакнул мэр, – пьют по-черному, наркотиками балуются, потому и влипают в разные истории, – и мужчины дружно рассмеялись.
Стационарный телефон в квартире Элайи звонил, как заведенный. Вместе с ним заливистой трелью разрывался оставленный рядом с компьютерами сотовый.
– Да возьмите вы трубку, – крикнул полицейский у входа.
Он опрашивал свидетелей, решившихся с приездом властей, высунуться из соседней квартиры. Один из молоденьких оперов подошел к столу как раз в тот момент, когда умолк стационарный телефон. Парень взял сотовый и прижал трубку к уху.
– Кто это говорит? – уточнил он и возмутился. – Что значит, кто отвечает? – потом запнулся, выслушивая ответ собеседника и представился: – лейтенант Марышев. Да передаю трубку старшему, – полицейский поспешил на кухню, где мужчина лет сорока что-то помечал в блокноте.
– Ну что у тебя опять Марышев? – он оторвался от записей.
– Вас к телефону, – лейтенант протянул ему трубку.
– Капитан Сомов слушает, – мужчина за столом нахмурился – а причем здесь ФСБ? Здесь тройное убийство, велась перестрелка. Предполагаем бандитские разборки. Да. Знаем. По первым данным в квартире прописан парень 19 лет. Элайя Розеншталь. Проверяем причастность… Не думаю, что в вашей компетенции мне что-то приказывать, – он отключил телефон и протянул его лейтенанту. – Слышь, где Терентьич?
– Опрашивает свидетелей, – отрапортовал лейтенант.
– Чего кричишь? Не на плацу, – поморщился капитан. – Зови его сюда.
В кармане куртки Сомова мобильный запиликал полонез Огинского.
– Оперативно работают, – вздохнул он, и удивленно покачал головой глядя на определитель номера – Да, Пал Палыч. Да, на месте происшествия. Да, понял: ничего не делать и ждать.
– Чего случилось-то? – в кухню зашел Терентьевич.
– Сам Палыч звонил, – пояснил Сомов. – Сейчас у нас будут гости из ФСБ. Их интересует этот парень, Элайя, как его… Ну и имечко, – он поморщился.
– Розеншталь. Зачем им этот сопляк?
– Вот у них и спросишь. Что говорят соседи?
– Парень-инвалид. Жил тихо. Друзей нет. Постоянные посетители: медсестра и домработница.
– Ну, друзей-то он, похоже, принимал недавно, – Сомов кивнул на раковину заваленную посудой. – Инвалидность серьезная или так – от армии закосить?
– Колясочник, – пояснил Терентьич, – вроде, подрабатывал он на компе. Но в комнате, сам видел, все разбито. Соседи говорят, что он без сопровождения на улицу выходить не мог.
– То есть нашлись сопровождающие. Имеем похищение, – уныло сказал капитан. – И почему эта дребедень в моем районе, а Терентьич? Ну, скажи, почему вся хренотень случается аккурат под праздники. Если я с женой не поеду и в этот раз к родственникам – все, каюк: развод и девичья фамилия.
– Так серьезно? – Терентьич присел к столу.
– И не говори, – отмахнулся Сомов.
Обеспокоенный лейтенант снова заглянул на кухню.
– Ну, чего еще Марышев? – сказал капитан.
– Приехали, – доложил лейтенант.
Следом за ним вошел человек в строгом сером костюме.
– Приветствую, – он достал корочку, демонстрируя ее мужчинам на кухне.
– Забираете дело себе? – внутренне радуясь, уточнил Сомов.
– Нет, – покачал головой фсбэшник. – Пока его ведете вы. Ждем распоряжений из Москвы. Какие предположения по местонахождению Элайи?
– Рассматривается версия о том, что его увезли цыгане. Отрабатываем другие варианты, – браво доложил Марушев.
– Наш стажер, – прокомментировал Сомов. – Кто тебя спрашивал, Марушев?! Мы ищем, – добавил он для человека в штатском, – и раз уже делом пока занимаемся мы, не могли бы сказать: неужели этот инвалид имеет какое-то отношение к базе. Вы ведь оттуда?
– Вот мои координаты, – даже не потрудился ответить на вопрос мужчина. Он положил на кухонный стол белый квадратик бумаги с единственной надписью – номером сотового телефона. – Докладывать два раза в день и внепланово при открытии новых обстоятельств. Понятно?
– Понятно, – Сомов покосился на квадратик, думая об очередных потерянных выходных.
– Прекрасно. Пока прошу оставаться здесь. Мои люди должны изъять оборудование из комнаты, – мужчина вышел в широкий коридор и плотно прикрыл за собой дверь.
– Он что совсем обалдел? – возмутился Терентьич. – Еще под домашний арест пусть нас посадит.
– Спокойно, – сказал капитан. – Палыч сказал выполнить то, что он скажет. А Палыч наш начальник. Считай – его приказ.
– Слушайте, – вклинился Марушев, открывая холодильник. – Может пока по бутерброду? У этого инвалида нехилые запасы.
