Я доехал на первом утреннем троллейбусе (на синем троллейбусе!) до нужной улицы. Вошёл в подъезд неприметной пятиэтажной «хрущёвки», универсальной отмычкой отпер массивный навесной замок на непрезентабельной подвальной двери и неподвижно замер, невольно вслушиваясь в слова едва слышимой песни, долетавшей откуда-то сверху, наверное, с площадки второго этажа.
Сиреневый закат…
И розовый рассвет.
А в перерыве – ночь – сплошной ультрамарин.
Ты – снова не пришла,
А я – позвать – забыл…
И ангел наш небесный,
Он – мимо пролетел…
Вновь – Мировое Зло?
Иль – глупости – полёт?
Не встретимся никак, уж множество веков…
Быть может, мы живём
На перепутье снов?
Иль – множества миров?
Что параллельны все?
А за окном – пурга,
А, может, лишь – метель….
И смятая постель – как снег – белым бела….
Ответь мне: а зачем – живёшь ты без меня?
Ответь мне: а зачем – я без тебя живу?
Сиреневый закат….
И розовый рассвет.
А в перерыве – ночь – сплошной ультрамарин.
Ты – снова не пришла,
А я – позвать забыл…
И ангел тихий наш
Вновь мимо пролетел…
Пропетляв минут тридцать пять по запутанным коммуникациям городского коллектора, я подошёл к приметной ярко-синей вертикальной лесенке, оборудованной туннельной страховочной сеткой. Поднялся наверх, с трудом отодвинул плечом тяжёлый чугунный люк и оказался в подвале известного на весь город небоскрёба. Вошёл в помещение двухуровневого подземного гаража, вызвал лифт, поднялся на шестнадцатый (отнюдь не последний) этаж, и, используя всё ту же отмычку, оказался в раздевалке тренажёрного зала. Из собственного, арендованного на полгода шкафчика для переодеваний я извлёк загодя принесённое оружие и прошёл в правое туалетное помещение, из окон которого (из-за пластиковых гардин окон которого) открывался отличный вид на Сиреневый зал ресторана «Мистраль», расположенного на пятнадцатом этаже соседнего здания.
В Сиреневом зале ресторана – по раннему времени суток – было безлюдно. Только за одним из столиков, выстроившихся в ряд вдоль левой стены, поклеенной серебристо-серыми джутовыми обоями, с аппетитом завтракали, вяло переговариваясь между собой, двое мужчин среднего возраста. Солидные такие из себя мужички, одетые в шикарные импортные костюмы, со значками «Единой России» на лацканах модных пиджаков. Одного из них звали Зауром, другого, наоборот, Иваном Ивановичем.
Мужички выглядели донельзя довольными и счастливыми. Правдивыми и искренними. Правильными и идеальными. Без страха и упрёка. Рыцарями и безупречными джентльменами. Среднестатистическими «Героями нашего времени», короче говоря…
Выкурив на посошок мятую сигаретку и ещё раз – последний и решающий раз – мысленно подбив окончательные итоги, я тщательно прицелился и плавно потянул за спусковой крючок (курок?).
Прогремел выстрел.
Почему – всего один?
А зачем, мои отважные друзья и их трепетные подруги, стрелять дважды? Особенно, если пользуешься услугами армейского гранатомета последнего поколения?
Зачем?
Конец книгиЭсквайр – в современном английском языке – синоним слова «джентльмен».
«Агдам» – сорт дешёвого портвейна российского производства.
«Испанский сапог» – разновидность средневековых пыток.
Наваха – испанский нож с выкидным лезвием.
Топинамбур – огородное растение, родственное картофелю.
Перевод с испанского языка – «белая ласточка».
Внимание! (перевод с немецкого языка)
Извините! (англ.).
Прошу! (англ.).
Здравствуйте, девушки! (исп.)
Перечисляются грузинские блюда и вина.
Роджер – сигнал, обозначающий завершение разговора (армейский сленг).
Хамон – испанский вяленый бекон из мяса дикой свиньи.
Имеется в виду роман Марка Твена «Приключения Тома Сойера».
«Арсенал» – футбольный английский клуб.
«Кровавая Мэри» – водка с томатным соком.
«Северное сияние» – водка с «Шампанским».
«Смерть старого пирата» – водка, ром и джин – в равных пропорциях.
Виталийские братья – пираты Балтийского и Северных морей (11-13 века).
Мэри Ред – реальная историческая фигура, в конце 17 – в начале 18 веков командовала небольшой пиратской эскадрой.
