— А на нём до Края света долетим? — пошутил я.
— Так точно, — даже не улыбнувшись, ответил Томм.
Летели минут двадцать. Под нами проплывали шоссе, дачные посёлки, огороды…
В какой-то момент на пульте замигала зелёная лампочка. Седой переключил пару тумблеров и потянул штурвал на себя — вокруг замелькали облака…
Я прочитал мантру успокоения и закрыл глаза… а когда открыл и поглядел вниз, там был только лес, никакого намёка на человеческую деятельность. Странно, а мне казалось, что в Подмосковье не осталось таких мест.
Среди сплошного ковра деревьев появился просвет. Там уютно устроились: несколько десятков коттеджей, ангар, огромное куполообразное сооружение серого цвета и взлётная полоса, на которую Томм аккуратно посадил самолёт.
Воздух казался необыкновенно чистым. Вкусным. Вот ведь, всего ничего от Москвы, а дышится, как в первобытном раю. Недалеко виднелись крыши коттеджей, а над ними возвышался серый купол.
Томм показал на него:
— Это так называемый Бункер, там Объект. То, что вокруг нас — Сфера. Сейчас заселишься, поедим, и на Объект в Бункер. Все вопросы потом. Уверяю, о тех, что ты мог бы задать сейчас, забудешь — новые появятся.
Томм двинул к утопающим в зелени коттеджам… Закинув сумку на плечо, я пошёл рядом и тут же наткнулся на ржавый металлический столб с табличкой, на которой едва проглядывала надпись: «Край света». Рядом сходила на нет старая, потрескавшаяся от времени и заросшая бурьяном асфальтовая дорога.
— Старая дорога. Решили не восстанавливать. Сейчас для доставки грузов используем вертолёты…
Около Бункера Томм представил меня улыбчивому, небритому парню:
— Наш новый сотрудник — Антон. Экстрасенс… А это твой гид… Извините, у меня сейчас дела. Встречу на выходе.
Слово «экстрасенс» мне не понравилось, но не волшебником же меня представлять.
— Сергей. Биолог, — протянул руку небритый. Был он похож на охотника, отправляющегося на сафари — карабин и сетки за спиной дополняли образ.
Несмотря на жаркий день, внутри Бункера было холодно и как-то даже промозгло. Пахло пылью… Долго шли по коридору, казалось, опоясывающему всё здание. За одной из дверей находилась лестница, ведущая вверх. Поднялись почти под крышу сооружения.
— Не запыхался? Нам ещё вниз спускаться.
— А через здание нельзя было?
— Там нет прохода.
— Как нет?
— В том то вся штука, — улыбнулся биолог.
— Ну, всё, почти пришли.
Мы стояли на сварной ферме, вертикально вниз уходила винтовая металлическая лестница.
Под нами большое круглое помещение, метров двадцать в диаметре, по его периметру ворота. Восемь штук. В каждых воротах точно посередине имелась небольшая дверь. К дверям шли пунктирные линии.
Спустились вниз.
В центре помещения — выше человеческого роста камень, этакий мегалит, залитый у основания цементом. Именно от него и расходились пунктирные линии. Камень был закрашен краской, словно пытались скрыть какую-то надпись.
Рядом стоял пульт с пронумерованными мониторами и тумблерами, сбоку висели страховочные пояса. Сергей взял один себе, другой надел на меня. Взглянул на мониторы.
— Наши ворота седьмые. Там час назад пара ловушек сработала.
Поколдовал с тумблерами.
Что-то щёлкнуло, натужно заскрипело.
— Прислонись к камню, а потом шагай за мной строго по пунктирной линии. Это важно.
Не знаю, шутит так Сергей или говорит всерьёз, но ступал он чётко по линии, я старался идти за ним след в след. Когда подходил к воротам, показалось, что они, как и всё вокруг, начали тонуть в дымке, а дверь стала почти прозрачной. Чёткими оставались лишь пунктирная линия на полу и силуэт биолога впереди.
Когда дверь открылась, в Бункер хлынуло бирюзовое сияние. Этот свет лился буквально отовсюду, даже туман, вползавший в бункер, лучился им.
Сделали пару шагов, Сергей меня придержал, чтобы не ходил дальше.
Сзади послышался скрежет. Дверь закрывалась.
То, что увидел, когда туман рассеялся, ошеломляло. Ведь я знал, что дальше должны находиться внутренние помещения Бункера, бетонные стены, ещё что-то… А тут!!
В десятке метрах от нас был обрыв… в бесконечность… в бездну, которая мерцала и полыхала бирюзовым, оранжевым, красным… За обрывом открывался бескрайний мир. В небе сияло неестественно яркое солнце, а под ногами, на полоске земли между Бункером и обрывом, искрилась изумрудная трава, которая справа и слева тонула в тумане.
— Что это?!
Сергей рассмеялся.
— Край света. Место, где земля заканчивается… Когда дымка расходится, внизу видны звёзды южного полушария.
Стоял, как пьяный, любуясь небывалым зрелищем.
Такого не может быть!
Возможно, в еду подмешали каких-то наркотиков, и я грежу наяву? Или сошёл с ума?
— Ладно, стой тут, с места не сходи, наслаждайся видом. А я ловушки проверю.
— А кто тут обитает?
— Те, кого больше нигде не встретишь.
Сергей закрепил страховочный трос за скобу у ворот, сделал несколько шагов и растворился в бирюзовом тумане.
Не знаю, зачем меня пригласили. Но стоять без дела, я был не намерен.
Чтобы туман не мешал, прочитал мантру, очищающую зрение. Почти ничего не случилось, во всяком случае с туманом… Почти, да не совсем. Робкими контурами прямо над пропастью стали вырисовываться деревья, кусты, трава…
Мантрой очистил взор до предела, так что мир вокруг стал прозрачен, а край пропасти лишь угадывался… Над головой пролетела птица, по дереву пробежала белка…
Вот так-то, а вы говорите — Край света!
Следующей прочитал мантру, призванную проникать в суть вещей…
Теперь в глазах начало троиться.
Кроме Края. И травы над бездной… Отчётливо увидел облака, в них таинственные замки, где-то пролетел дракон… Видение это было настолько ярким, что по реальности превосходило первые два. И не поверить в него было невозможно.
Но это уже чересчур! Волшебные замки, драконы — всё это вымысел, из мира фантазии и сказок…
Толчок в грудь — упал на траву.
Раздался грохот выстрела.
Увидел рядом что-то мохнатое, симпатичное, похожее на большую собаку.
— Ты что оглох?! Я ему ору. А он ноль внимания, — произнёс Сергей, убирая карабин в чехол. — Тут внимательней надо, а то такая вот тварь оттяпает голову и не поперхнётся. — Потом вдруг улыбнулся. — Хотя, мне кажется, он поиграть прибежал или познакомиться.
Мне тоже так показалось. Существо умирало… его было жаль.
— А зачем ты тогда?
— Мало ли. Бережёного бог бережёт.
Подумал о своём видении. И спросил:
— А что если всё то, что мы здесь видим, не настоящее.
— Ага, не настоящее. Это тоже, скажешь, не настоящее. — Сергей паковал в сеть, мёртвое существо. — Пойдём, за сетками сходим, а то бросить пришлось, когда сигнал об опасности получил…
Двинули вдоль Края. Сергей рассказывал:
— Это в Бункере между соседними воротами считанные метры, а у Края до них может сто километров, может миллион. Экспедиции снаряжали. Какие возвращались, какие нет. Так ничего и не выяснили. А вниз вообще лучше не соваться — опасно, тросы почему-то рвутся. Год назад воздушный шар запустили — взорвался… Из биологов только я и могу к Краю ходить. Остальные боятся. Словно тут чудища какие водятся. Но как препарировать — страх у них проходит.
— А не жалко?
— Жалко. Но что делать, нужно, чтобы безмозглая тварь легла на алтарь науки.
— А ты уверен, что безмозглая?
— Мозгов там не много. Конечно, физиология у них странная, если не сказать больше. Например, в нашем мире эти тварюшки не больше суток держатся — хоть живые, хоть мёртвые. А потом от них только зелёная слизь остаётся. Но и она вскоре исчезает, испаряется из полностью герметичных сосудов, нарушая при этом кучу всевозможных законов. Есть теория, что всё это каким-то ещё неизвестным нам способом утягивается обратно на Край… Пришли. — Сергей остановился у брошенных сеток.
Глядя на маленьких зверьков, скребущихся в путах, моё сердце сжалось. Я чувствовал их испуг, непонимание, за что с ними так поступают.
Приняв спонтанное решение, дотронулся до локтя Сергея и прочитал мантру. Он застыл. Заклятие было скоротечным, следовало торопиться. Развязал сетки и выпустил малышей. Они, сопя, скрылись в траве. Прочитал мантру забывчивости, вплетя в неё события, которые не хотел, чтобы Сергей вспоминал, и потормошил его.
— Что с тобой?
Сергей непонимающе огляделся.
— Слушай, я, вроде, из силков кого-то вынимал, или это вчера было… Не помню. Совсем заработался. Давай выбираться отсюда.
В Бункере пришлось опять идти по пунктирной линии.
Подойдя к камню, мне почему-то подумалось: «Сказка, замурованная в цемент».
