Женщина с тяжелым вздохом отложила в сторону роскошный легкий плащик. Сейчас надо готовиться к зиме, приобретая добротную и простую одежду. Лучше всего – бывшую форму с армейских складов или охотничьи костюмы. Вот только, увы, спустя три года после катастрофы такие вещи находились в строжайшем дефиците и ценились буквально на вес золота. Из огромного вороха Медея выбрала всего две пары штанов – размер не подходит, ну да ладно – и неплохую летнюю куртку. Судя по всему, куртка изготавливалась в расчете на подростка, однако Селесте придется в самый раз. Еще порадовали кожаные ботиночки, случайно затесавшиеся среди прочих вещей. Проблема обуви очень сильно беспокоила девушек: сейчас им приходилось обматывать ноги тряпками. У добычи взять хорошую обувь никак не получалось. Люди в большинстве носили либо тяжелые сапоги, гулко бухавшие при ходьбе о землю, либо различного рода самоделы, рассыпавшиеся после нескольких дней беготни по каменным лабиринтам.
Конечно же она не удержалась и приобрела кое-что еще. Стоило ей представить, как будет смотреться на ней черное платье с закрытым глухим воротом и небольшим вырезом на груди, как руки сами отложили его в сторонку. К счастью, Селеста в тот момент отвернулась и не смотрела, чем занимается подруга.
Еще Медея выбрала три теплых одеяла из какого-то искусственного материала, тонкие и практически невесомые. У них, в принципе, имелись похожие – скорее всего, с одного склада украли, но лучше приобрести новые и чистые вещи. Стоили они дешево, вся груда подошедшего девушкам товара пошла в уплату арбалетов. С болтами. Остальное предстояло обменять на диниры, как стали в народе называть продовольственные талоны с изображением герцогского профиля на одной стороне. На другой ставился штамп с перечислением продуктов, которые можно было получить в обмен на талон. Динир с момента появления стал единственной устойчивой валютой в окрестностях Талеи, золото и серебро котировались ниже. Созданная городскими правителями система оказалась столь же простой, сколь и надежной. Вся пища, все равно каким образом полученная, сдавалась на склады. Рыбаки ежевечерне отчитывались перед портовыми сборщиками о своем улове, охотники не имели права оставить себе даже маленький кусок мяса, огородников разбили на бригады и обязали пристально следить друг за другом. Надо полагать, учет в новообразованных деревнях поставлен не менее грамотно. Стража, с одной стороны, и повсеместно внедряемый принцип круговой поруки – с другой – успешно следили за тем, чтобы ни единая частичка еды, ценных материалов, топлива, оружия, одежды, прочих необходимых предметов не прошла мимо герцогских закромов.
И все-таки черный рынок существовал. Извечная страсть к хорошей жизни заставляла людей утаивать часть продукции и с выгодой для себя обменивать ее. Организаторами и самыми активными участниками запрещенной торговли стали различного рода мелкие и не очень банды, существовавшие как в порту, так и за его пределами. Хотя вряд ли термин «банда» применим к людям, промышлявшим на контролируемой стражей территории: зачастую закон нарушали именно те, кому было поручено следить за его соблюдением. Иными словами, сами чиновники, покровительствовавшие низовым исполнителям. Внешне все выглядело достаточно просто: огородник, тайно вырастивший и сумевший укрыть от учета, к примеру, мешочек свеклы, тайком обменивал его у знакомого перекупщика на диниры. Дальше этот мешочек по цепочке переправлялся в порт, где продавался по вдвое большей цене либо обменивался на часть улова. Дороже всего стоили спиртные напитки или ингредиенты для их изготовления.
– Неужели вы не желаете приобрести этот замечательный меч, лорд?
– Меня пугает запрошенная вами цена.
– Вполне достойная, уверяю вас. Во всяком случае, предыдущий владелец отдал за него в два раза больше. Я готова поймать его еще раз, чтобы убедить вас в правдивости моих слов!
– Спасибо, в этом нет необходимости. Человек, отдавший четыре динира рыбы в обмен на меч из мягкой стали, мне не интересен.
– Зато у оружия нет никаких примет или отметин, – парировала Медея. – Вы, в свою очередь, имеете прекрасную возможность перепродать его любому желающему.
Андрей смотрел на виртуозную работу подруги и тихо восхищался. В ход шло все – от легкого флирта до тщательно завуалированных уколо-угроз. Имея некоторое представление о ценах в городе, они до сей поры не имели возможности продавать трофеи, поэтому Медея прежде не получала шанса продемонстрировать таланты в области купли-продажи. Может, оно и к лучшему. Такими темпами она мигом подомнет под себя рынок. Или жизни лишится, что более вероятно: средний олигарх пострашней упыря выйдет.
Получив больше ожидаемого и решив на радостях проигнорировать «внеплановую» покупку – интересно, где она станет платье носить? – Селеста вновь переключила внимание Рихарда на себя:
– Я вижу, вы договорились?
– Да, лорд Рихард был очень щедр, – захлопала ресницами Медея, одаряя мужчину чарующей улыбкой. Тот поперхнулся заготовленной фразой. – Он такой интересный собеседник! Я так счастлива! Надеюсь, вы не откажетесь продолжить знакомство?
На заданный мурлыкающим тоном вопрос вместо вожака ответила Селеста:
– Безусловно. Он ведь хочет предложить нам сделку. Не так ли?
– Почему вы так решили, госпожа Селеста? – наконец выдавил справившийся с пересохшим горлом Рихард.
– Потому что ты привел с собой одного человека и даже не попытался спрятать еще нескольких в засаде. Впрочем, нет, если бы тебе ничего не было от нас нужно, ты вообще бы не явился, – сухо усмехнулась девушка, на мгновение блеснув клыками. – Скажешь, я не права?
Ответная усмешка на лице главаря вышла кривой:
– Может, и права.
Обратно возвращались нагруженные одеждой, в полном молчании. Андрей старательно не думал о полученном предложении, сосредоточившись на дороге, тщательно отслеживая все посторонние звуки. Медея предвкушала, как еще раз сегодня же переберет обновки, примерит их, спать уляжется на чистой постели – ради такого случая она намеревалась открыть упаковку простыней, найденную давным-давно в разграбленном магазине. Еще она размышляла, каким образом объяснит появление у нее новой роскошной тряпки, и заранее готовилась к маленькому скандалу. О чем она совершенно не волновалась – так это о будущем: доверяла подруге.
Только вернувшись домой, в логово, Андрей позволил себе расслабиться. Отдохнуть от напряжения, в котором находился сегодняшней ночью. Вполуха слушая довольное воркование Медеи, раскладывавшей покупки, он тщетно пытался понять, кем стал. Во что превратился. Та стычка с Карлоном повлияла на него сильнее, чем он полагал сначала. Все чаще Андрей даже в мыслях называл себя Селестой, воспоминания о прошлой жизни отдалились и поблекли. Его память прекрасно хранила образы родного мира, лица родителей, друзей, картинки привычного быта, но все они стали чужими. Как будто события происходили с другим человеком. Словно, сидя в кинотеатре перед огромным экраном, с интересом смотришь художественный фильм. Вот только каким бы талантливым ни был режиссер, как бы ни была прекрасна игра актеров, невозможно полностью отождествить себя с любимым персонажем.
Здесь и сейчас есть Селеста. Девушка, довольная своим телом. Упырица, привыкшая прятаться от солнца. Кровососка, смирившаяся с необходимостью не реже одного раза в два дня выходить на охоту. Жительница разрушенного города, для которой убийство себе подобных, пусть и с горячей кровью в жилах, давно стало нормой. Ее жизнь ценили дешево – и она отвечала тем же, безжалостно отстаивая свое право на существование. Окончательно превратиться в жестокого ночного хищника мешало немногое: крепкие моральные принципы, сохранившиеся от прошлого, да понимание простой истины – человек сильнее зверя. Значит, несмотря ни на что, нужно оставаться человеком.
Нельзя выживать любой ценой: это путь в никуда.
Карлон говорил, на смену людям придет иная, совершенная раса. Может, и так. Только священник увлекся и забыл об участи тех полководцев, что с презрением относились к противнику. А ведь в большинстве случаев их судьба была незавидной. Кроме того – кем станут упыри в новом мире? Найдется ли им место?
Надо учиться сосуществовать с людьми…
Вот только люди не хотят иметь таких опасных соседей. И, откровенно говоря, их можно понять.
– Что скажешь? Мы согласимся?
До одури довольная Медея вертелась перед большим осколком зеркала, чудом сохранившимся и перенесенным в обиталище девушек. Говорить о делах она не желала. Если бы Селеста похвалила ее внешний вид, сказала бы, как замечательно она выглядит, как ей идет это платье, тогда отвыкшая от комплиментов девушка с удовольствием поддержала бы разговор. Увы, подруга сидела с мрачным видом и намеков не понимала. Ну и пусть, сегодня и так хорошая ночь, мужского внимания Медея получила больше, чем за целый прошедший год.
