Когда до назначенного Медеей срока оставались считаные минуты и она уже собиралась уходить, ее внимание привлек еле заметный шорох. Человек вряд ли бы услышал тихое шарканье – упырица же немедленно насторожилась. Вскинув голову, она широко раздувала ноздри, с надеждой принюхиваясь к легкому ветерку: пусть восставшие не могли поспорить с собаками по части обоняния – людей они все-таки превосходили. Иногда эта способность сильно выручала. Наконец на лице женщины расцвела довольная счастливая улыбка, и она, с трудом сдерживая желание побежать, пошла вперед:
– Ты опоздала!
– Решила вчера потратить всю ночь на знакомство с портом. Представляешь, нашла очень удобное место, там даже вода есть и несколько выходов, но сыро. – Селеста скинула с плеч тяжелый мешок и криво улыбнулась: – Придется повозиться. А еще у меня ботинки окончательно развалились.
Медея обняла подругу, зашмыгала носом. Остатки человеческих реакций давали себя знать: изредка ее тянуло поплакать. Слезами красного цвета.
– Ну, хватит. – Селеста склонности к сентиментальности не проявила. – Я же вернулась, все хорошо прошло. У тебя-то все нормально?
– Да. Есть хочешь?
– Не откажусь. Крысы?
– Что же еще?
Людей в последнее время стало трудно ловить. Они предпочитали передвигаться не маленькими группами по два-три человека, как раньше, а сбивались в отряды от пяти и выше, причем часть из них носила хорошее оружие. Излюбленный прием – треснуть замыкающего по голове, обобрать и подкрепиться, пока остальные не видят, – перестал срабатывать. Караульные, всегда настороженно следившие за окрестностями, тоже предпочитали работать парами. Если бы девушки охотились на обладающую разумом добычу немного меньший срок, им приходилось бы туго.
– Новостей у меня не слишком много, зато все интересные. – Насытившись, Селеста принялась делиться впечатлениями с подругой. Которая, к слову сказать, уже успела вывалить на нее душераздирающую историю о своих жутких терзаниях и теперь сидела расслабленная. – Если вкратце: с теми людьми, чьи имена мы получили от Рихарда, встретиться не удалось. Они слишком осторожны, общаться же в присутствии охранников я не желаю. По крайней мере, в первый раз. Это единственная плохая новость, остальные лучше. Во-первых, мне удалось найти хорошее убежище и еще лежку. Новый дом, правда, придется очень долго приводить в пригодное для жилья место, зато в нем удобно и безопасно.
Медея в ответ на прозвучавший спич только вздохнула. В ее представлении понятие «удобно» имело мало общего с критериями Селесты, и если уж та говорит, что убежище придется отскребать очень долго, значит, работы невероятно много. Промолчала она, потому что сама в первую очередь интересовалась безопасностью жилья, для Селесты же слова «комфорт» и «спокойствие» означали приблизительно одно. Подруга описывала грядущее место жительства с нескрываемым энтузиазмом – похоже, оно в самом деле ей понравилось. Значит, там и поселятся. После ремонта.
– Одно плохо – рядом протекает подземная река, воздух влажный. Что творится в сезон дождей, я даже гадать не берусь: сразу ясно, что ничего хорошего. Придется искать инструменты, материал и герметик. У местных взять нереально – я видела, как они за обычную плиту из пластика подрались. Придется покупать на черном рынке или грабить склады. Герцог оказался парнем запасливым: его люди начали тайком потрошить магазины сразу после катастрофы. Пусть поделится.
Еще я пообщалась с одним мальчишкой лет двенадцати на вид. Подкупила его денежкой и дала задание собирать слухи. Я хочу через него выйти на старосту или других чиновников невысокого ранга, достаточно честолюбивых, чтобы попытаться руками упырей решить свои проблемы. Многого требовать от подростка бессмысленно – у него, кроме ушей и глаз, ничего полезного нет, но в нашем положении излишняя разборчивость вредна. Пусть сообщит полезный слух, сплетню, даст характеристики взрослым, а дальше мы сами справимся. Главное – найти нужного человека с серьезными проблемами. Встречаемся с этим Ласкашем через пять ночей.
– Ты что, собираешься опять идти в порт? – встревожилась Медея. – Так скоро?
– Мы собираемся, мы. Лежки есть, удобные места для охоты я присмотрела, так чего ждать?
– Рихард собирает очередной отряд, просил провести через две ночи.
– Опять?! – Селеста восхищенно покрутила головой. – Он не теряет времени даром. Откуда только товар берет… Ты не знаешь, с кем из соседей он торгует?
– Насколько я поняла, основной доход Рихард получает в Гнойнике. Продает пищу и оружие, покупает одежду, золото, найденные инструменты, рабов.
Юридически в Талее рабства не существовало, но людьми торговали вовсю. Высоко ценились две категории живого товара: женщины в детородном возрасте и ремесленники. Дороже всего стоили кузнецы с семьями: они приносили постоянный доход владельцу и редко пытались бежать. Крупные банды предпочитали таких оставлять себе, мелкие обменивали на диниры по хорошему курсу. На территории правительства все захваченные или выкупленные «пленники» принадлежали лично герцогу, хотя в отдельных случаях знатные дворяне получали право продавать изделия мастеров в обмен на кормежку и присмотр. Андрей полагал, возрождение крепостного строя не за горами. Ведь уже сейчас положение живущих в укрепленных деревнях крестьян очень походило на государственное рабство.
– Значит, туда его проведем вместе, обратно пойдет кто-то одна, – решила Селеста. – Деньги нужны. Грабить бедноту бессмысленно, нападать на людей богатых… скажем так, нежелательно. Поэтому единственным источником диниров остается Рихард, что лично меня жутко бесит.
– Придумаем что-нибудь, – отмахнулась Медея. Сейчас, когда она была не одна, к ней вернулись уверенность и оптимистичный настрой. – Лучше подумай, как охотиться в городе. Или ты намерена перестать таиться? Лично мне страшновато в открытую объявить о своем присутствии в городе, полном стражников.
– Мне тоже. Будь притоны рядом какие – питались бы в них, а пока придется давать денежку жертвам. Среди бедноты много отчаявшихся: они согласятся обменять свою кровь на возможность выжить и станут держать язык за зубами.
– Ты всерьез намерена платить донорам? – изумилась Медея.
– Какое-то время придется.
Рихард считал себя неглупым человеком. С серьезными на то основаниями: ведь он не только выжил, но и пользовался определенным влиянием среди других главарей. И в последнее время его дела идут все лучше и лучше, чему способствует организованная контрабандная торговля. Есть, конечно, кое-какие минусы – в первую очередь пищевые пристрастия партнеров, но тут уж ничего не поделаешь. За один переход с него берут всего десять диниров, а подкуп стражников обошелся бы значительно дороже. Еще плохо, что Селеста напрочь отказывается переводить через границу рабов, однако понять ее резоны можно. Человек – не куль с картошкой: заорет в самый неподходящий момент – и что тогда?
Чем занималась упырица в порту, она не сказала. Она вообще предпочитала отмалчиваться, в отличие от своей подруги, которая с удовольствием поддерживала разговор на любую тему. Главарь сильно жалел, что в последнее время редко видит Медею: ему было приятно общество красивой и общительной женщины. Селеста же взвешивала каждое сказанное слово и в большинстве случаев задавала вопросы, а не отвечала на них. Она ни единого раза не проговорилась о своих планах или причинах интереса к тому или иному явлению, выдавала ровно столько информации, сколько хотела и считала нужным. Зато могла в качестве дополнительной платы потребовать ответов на вопросы, дававшие неплохую пищу для размышлений.
У нее наверняка имелись хорошие информаторы. Новости, которые главарь банды считал свежайшими, упырица успевала обдумать и в разговорах с ним проверяла какие-то свои выводы. По крайней мере, такое впечатление у него сложилось. Вот и сейчас, пользуясь недолгим отдыхом, укутанная в плащ фигурка пристроилась в темном углу и принялась расспрашивать:
– Люди герцога делали вам предложение перейти к ним на службу? В пределах последних десяти дней?
– С какой стати? – удивился Рихард. – Они предлагали наняться в сопровождение каравана, как всегда. Я отказался – слишком велики потери.
– И никаких странных намеков?
– Кажется, нет… Стражников и так слишком много, идти же в ремесленники мои люди откажутся.
– Да как сказать, – еле слышно прошелестела девушка. – Население Талеи пусть медленно, но растет. Кто-то приходит сам, кого-то привозят торговцы с Архипелага, женщины осмеливаются рожать. С пищей проблемы: старые запасы консервов и круп подходят к концу, одной рыбой питаться надоело. Значит, нужно развивать сельское хозяйство. А как это сделать, если мутанты и мародеры нападают на деревни едва ли не ежедневно? Только объединив всех доступных бойцов под единой рукой. Ядро будущей армии есть, наиболее крупные главари прикормлены, можно постепенно начать прибирать отряды помельче, наподобие вашего.
