Армия Владыки Тьмы тоже стремительно разворачивалась. Потоки чёрного разливались широко, заворачивая вправо и влево, заполняя пространство, выбрасывая перед собой тонкие струйки крылатых созданий; вырывались вперёд какие-то гротескные подобия кентавров, тяжело передвигали неохватными лапами-колоннами сухопутные чудища с громадными бивнями и целым пучком щупалец над пастью. Скакали отряды всадников на жуткого вида чёрных костяках, отдалённо напоминавших коней.
И над всем этим величием низко, над самыми их головами, нёсся Владыка Тьмы, и огневеющий его плащ оставлял за собой дорожку дымного пламени.
Истинный Владыка. Истинный Повелитель.
Гелерра, как и большинство учеников Познавшего Тьму, привыкла относиться к его названому брату со внешним почтением, не исключавшим, впрочем, иронии; по сравнению с утончённым, сдержанным Хедином, чьи планы всегда отличались глубиной, Ракот казался варваром, простецким и грубоватым. Он годился, казалось, лишь командовать на поле боя, исполнять приказы великого Хедина – разумеется, отдаваемые как «просьба к брату»; но кроме этого?
И сейчас адата, замирая, видела его истинного. Такого, каким он, наверное, был в зените славы и силы. Средоточие Тьмы, её воплощение и знамя. Он пришёл довершить начатое эоны назад – он штурмовал Обетованное!
Она оглянулась. Сколь ни были многочисленны отряды тех, кто преградил им дорогу в сердце владений Хедина, армия Ночи превосходила их многократно. Ни конца, ни края не было видно великому потоку, а прямо перед Гелеррой мрак стремительно заполнял ещё разделявшие обе армии пространство.
На той стороне, однако, не растерялись, не дрогнули и не побежали.
Адата видела, как плотнее сбивали там ряды – погодите – как так? – что здесь делают прекрасно ей знакомые четверорукие воители-быкоглавцы?!
О, а вот и другие давние приятели – низкорослые коротышки-маги в коричневых плащах…
И приснопамятные чародеи-некроманты тоже здесь?
И… ещё другие. Много других. Высокие, тонкие, смахивают на эльфов, только, конечно, совершенно не эльфы. Низкие, коренастые, навроде гномов, но, разумеется, тоже не гномы. Иных она помнила по каким-то давним схваткам, иные совсем незнакомы.
Рыцари в тяжёлом вооружении, на роскошных могучих конях, под зелёными знамёнами – вообще непонятно, кто такие и откуда здесь взялись.
«Стоп, – сказала себе Гелерра. – Что здесь вообще происходит? Если Ракот атакует Обетованное, то что здесь делают быкоглавцы, да ещё и в роли его противников?
Или… или до Обетованного добрались наши старые враги? Дальние и их неведомые подручные? Может, они и впрямь успели сюда первыми, а Владыка Тьмы отнюдь не собирается уступать им свой приз? А, может, хитроумный Хедин уже успел заключить с предводителями быкоглавцев поспешный союз, ибо Тьма угрожает им всем?»
Так или иначе, ей это на руку. С кем бы ни сражался тут Ракот, она может проскользнуть…
Знать бы ещё, там ли Хедин и заветный зелёный кристалл.
Впрочем, даже если Познавшего Тьму там и нет, ей лучше всего сейчас держаться Восставшего.
Разумеется, до опредлённого предела.
И адата недолго думая сорвалась в крутое пике, расправив крылья уже над самой твердью Межреальности.
Она мчалась прямо на сплошную стену длинных пик и огромных щитов, прямо на заблиставшие в рядах быкоглавцев огоньки – казалось, там разгоралось множество фитилей. Она мчалась прямо на них, ветер привычно свистел в ушах, и привычное же упоение боем вновь оживало в груди.
Прочь с дороги, вы все! Идёт Гелерра, свободная адата, которая отныне сражается только за одного-единственного господина – за себя саму.
Над рядами быкоглавцев взмыло несколько огненных сетей: кто-то явно намеревался уловить Гелерру, точно птицу в силки. Она уклонилась, если не играючи, то без особого труда, скользнула над лесом пик, пронеслась прямо над ними и, в последний раз взмахнув крыльями, оставила позади поле боя…
Здесь всё было знакомо, каждый куст и каждый камень. Цветы, любовно взращенные крошечными феями, – им, бедолагам, было всё равно, кто владеет Упорядоченным или Обетованным, лишь бы не мешал заботиться об их садах.
Здесь должны уже были стоять стражи Хедина, передовые дозоры его учеников, сторожевые чары – Гелерра сама не раз обновляла их; она бы не пропустила, но вместо этого – ничего.
Земля под ней слово вымерла. Быкоглавцы тут не наступали. Но… Гелерра ощутила, что влетает словно в громадный незримый конус: пространство резко свернулось, сжалось, оставляя одну-единственную дорогу.
И точно – внизу под ней тянулся просёлок через молодой сосновый бор. Никогда в окрестностях Обетованного не случалось ни таких дорог, ни подобного бора!
А по дороге валом валило войско, такое же, что готовилось отражать натиск Тёмной Армии Ракота. Ему просто некуда было деваться – или назад, или вперёд. «Назад», как сильно подозревала Гелерра, было неприемлемо для тех, кто пригнал сюда этих несчастных быкоглавцев, смазку для боевых чар учеников Хедина. И они шли вперёд, где, не сомневалась Гелерра, их ждали все её былые товарищи в полном боевом облачении.
Разумеется, её заметили.
Взмыли вверх огнешары, и не простые – эти явно чуяли жертву, стремительно нацеливаясь на резко метнувшуюся в сторону Гелерру.
«Только этого мне ещё не хватало!»
Петля, петля, винт, вираж, отвесное падение, переворот у самой земли…
Огнешар взорвался, угодив прямо в гущу марширующих мрачных быкоглавцев.
Раньше Гелерра пусть и невольно, но пожалела бы их. Сейчас – только зло ухмыльнулась.
Тем не менее уклоняться от огнешаров становилось всё труднее, пространство вокруг неё сжималось, оборачиваясь воронкой.
Бог Хедин, похоже, имел, чем встретить незваных гостей.
Гелерра метнулась влево, вправо – дороги нет нигде, её выворачивало обратно под град огнешаров.
Впереди что-то горело. Чёрный дым завивался многочисленными спиралями, искал выхода и не находил. Кротовья нора, воронка, западня.
Гелерра что было сил взмахнула крыльями. Где дым – там и схватка, там ученики Хедина.
И точно.
* * *
– Спокойно, Робин, не суетись. Сбивай пламя, сбивай, про них не думай, я обо всём позабочусь. Сбивай пламя, тебе говорят!
– Х-хорошо тебе говорить, – просипел невысоклик по имени Робин, такой же, как и его товарищ Фредегар, ученик великого Хедина.
Они по-прежнему держались. Просёлочную дорогу преграждала рогатка, перед нею откопан был неглубокий ров, сразу за ним – насыпан земляной вал. Казалось, атакующая лавина быкоглавцев и их союзников-магов вот-вот перехлестнёт через ничтожную преграду – но она всё никак не может перехлестнуть.
Подожженный бесчисленными огнешарами, сыпавшимися на половинчиков подобно граду, лес горел, жарко, с треском. Сосны корчились и умирали в пламени, потому что Робин с ловкостью заправского жонглёра отражал огнешары незримым щитом, отправляя их в окрестные заросли. Ему пришлось сузить, сжать защиту, экономя силы, так что они с товарищем оказались несколько уязвимы; старший, Фредегар, недовольно хмурился.
– Целый век так отмахиваться не будешь. Говорю тебе, верни купол! Что у тебя с этими чарами?!
Сам Фредегар стоял за рогаткой с натянутым луком. Стрелы он пускал изредка, отнюдь не одну за одной, как можно было б подумать; половинчик хладнокровно выжидал, когда быкоглавцы в очередной раз подкатывались ближе, и спускал тетиву.
Стрела срывалась, оставляя за собой жуткую кровавую просеку. Она не знала преград, разносила вдребезги толстенные щиты, обитые полосами чёрного железа; пронзала кованую броню, несмотря на все ухищрения кузнецов; насквозь проносилась, не замечая, через тела, рассекая плоть, дробя кости, разрезая сухожилия.
Перед рогаткой всё было завалено окровавленными телами быкоглавцев. Они лезли в бой, не зная страха, однако откатывались всякий раз, потому что после стрелы Фредегар или швырял в них горсть песка, или запускал камешком, или даже просто комком земли, и это оказывалось не намного смертоноснее стрел половинчика.
Песок оборачивался облаком острейших, пронзающих всё и вся осколков; камень ударял в землю и вспыхивал; пламенные змеи, точно живые, кидались на быкоглавцев, обвивались вокруг ног, вползали под доспехи, и несчастные метались с дикими воплями, пытаясь срывать с себя броню, но, конечно же, не успевая.
Маги-коротышки тоже старались вовсю, земля под ногами Фредегара то и дело порывалась вскипеть; футах в шести, разворотив обочину, валялся здоровенный подземный змей – голова разнесена, верхняя челюсть выломана, кости обуглены.
Двое половинчиков, державшихся против целой армии, не отступили ни на шаг.
– Смотри!
– А? Где? Чего? – Робин отразил очередной огнешар, рассыпавшийся облаком оранжевых искр.
