Платье на бал Элис выбирала по моему совету. На этот раз никаких облегающих блестящих тканей. Лиф был жестким, красиво приподнимал грудь, лямки широкие, благодаря чему плечи не смотрелись крупными. От груди шла легкая ткань, только чуть очерчивающая контур бедер. Само платье было черным, но спереди была белая вставка сложной формы, благодаря чему Элис казалась намного стройнее. Отросшие за полгода волосы были распущены и уложены аккуратными локонами.
Красивая получилась Элис. Я даже залюбовалась.
– Привет хмурому царству. Чего опять нос повесила?
– Все хорошо. – Элис попыталась улыбнуться. – Отлично выглядишь.
– Вообще-то ты тоже. Так по поводу чего траурный вид?
– Вил, отстань. – Она поморщилась. – Ну вот зачем ты меня сюда притащила? Все разобьются на парочки, а я буду пить лимонад во-о-он за тем столиком. И держать твою сумочку, пока вы с Клэем танцуете.
Понятно, очередной сеанс умасливания низкой самооценки.
– Во-первых, я без сумочки. Во-вторых, ты сегодня отлично выглядишь, тебя пригласят танцевать, и не раз!
На что Элис только скривилась.
Оставлять ее в таком настроении в мои планы не входило. Сейчас уныние окрепнет, подпитается нелюбовью к себе, и вечер будет испорчен. А мы, между прочим, хотели пойти кататься с горок, и отец Клэя обещал приготовить нам мясо и вино. Что может быть лучше в зимнюю ночь?
Идея пришла в голову, как только часы над сценой пробили ровно десять. Кажется, я знаю, как помочь Элис и заодно избавить себя от ненужного внимания.
– Ладно, хочешь, тебя сегодня будет приглашать танцевать куча народа?
Элис недоуменно на меня посмотрела.
– Пошли! – решительно схватила ее за руку я.
В этот же момент погас свет, оставив на сцене Медного. Так, где там эта таинственная дверь?
– Вылезай! А ну вылезай, Элис!
Я раз двадцать уже пожалела, что обратилась в дракона. Элис залезла в пространство между каким-то шкафом и столом и категорически отказывалась вылезать.
– Элис, у нас минута! – взвыла я.
Идея, собственно, заключалась в том, чтобы Элис верхом на драконе надела эту дурацкую золотую звезду на елку. Всем плюсы: формально я стала почетным гостем; Элис получила минуту славы; я не краснела, не бледнела и не дрожала перед толпой народа. Весело ведь!
Но Элис категорически отказывалась ехать на мне и вообще выходить на публику.
– Ну, все! – рассердилась я.
Ткнулась мордой в шкаф и медленно начала замораживать его стенку.
– Ай! – вскрикнула Элис. – Ой! Вил, больно! Вил, хватит!
– Прекращу, если согласишься вынести звезду! – честно пообещала я и в доказательство махнула хвостом, едва не сшибив старшекурсника-Погонщика из комитета организаторов. Он многозначительно кашлянул.
Элис закатила глаза, обозвала меня – меня! – злобной рептилией и все-таки вылезла.
– Прыгай! Только за шипы не хватайся. Образ спящей красавицы, конечно, привлекателен, но мы же не хотим, чтобы тебя слюнявила половина академии?
Кроме многозначительного нервного «хмык», я ничего не услышала. Зато почувствовала тяжесть Элис и про себя хихикнула. Не совсем то, что они ожидали, но формально я есть. Звезду несу. То есть Элис несет звезду, а я несу ее. Если выкинуть из цепочки Элис, все сходится.
Выходили мы под конец фразы Златокрылого:
– …студентка Вил Инеевая!
Воцарилась такая тишина, когда я вошла в зал, что я уж было перепугалась – оглохла! Но потом ситуацию разрядил Клэй, широко ухмыльнувшись:
– И ее подруга, – добавил он. – Элис Весенняя.
На глазах академии я прошествовала к елке, остановилась перед ней, носом убрала ступеньки. Девицы неподалеку чуть не позеленели от злости. Я им даже подмигнула. Потом расправила крылья и осторожно поднялась на задние лапы. Несильно, чтобы Элис не свалилась со спины, но достала до макушки.
Когда звезда прочно села на ветку, раздались аплодисменты. Элис соскользнула с моей спины с неожиданным изяществом, и мы синхронно поклонились толпе. Затем Элис оперативно увел Клэй, поняв, что она растерялась и не знает, куда идти, а я вернулась все в ту же комнату, чтобы обратиться и снова напялить это дурацкое многослойное платье!
Хорошо, что Клэй заглянул в самом конце процесса переодевания. Я мельком оценила результат в зеркале. Взъерошенная, но еще вполне ничего. Пару танцев я осилю, а дальше мать Клэя обещала принести нам сменную одежду для горок и пикника. Эта ночь становилась все сказочнее и сказочнее.
– Как у Элис дела? – спросила я, проводя по губам блеском.
– Кажется, ей понравилось, – хмыкнул Клэй. – Я еще язык Дэну показал, когда мимо проходил. Он так старательно жевал трубочку от лимонада.
Немного нехотя я снова влезла в туфли и ростом стала почти с Клэя. Он притянул меня к себе, но слишком крепко целовать не стал – в любую минуту мог кто-то войти и как следует нам наподдать.
– Ты у меня молодец, – вздохнул он. – Добрая, красивая. Мама тебя обожает. И я.
– Кстати, о маме, – тут уже вздохнула я. – Знаешь, мне надо поговорить с Медным.
– Давно стоило… – начал было Клэй. – Погоди, прямо сейчас?
– Да. Сейчас. Завтра кончится учеба, мы уйдем готовиться к сессии. Появится куча новых отговорок, а на самом деле я просто боюсь, что он меня не примет.
– Ну что ты, глупая? – улыбнулся Сероглазый. – Он просто не знал о тебе. Хочешь, я пойду с тобой?
– Нет, лучше укрепи популярность Элис. У нее на этом празднике получается веселиться лучше. А потом сбежим, честно говоря, компания твоих родителей, горок и мяса нравится мне гораздо больше.
– Но дома ты обязательно еще наденешь это платье! – крикнул мне вслед Клэй.
Медного я нашла поодаль от бурно веселящейся молодежи. В его обязанности, похоже, входило следить за происходящим в зале, так что он, в отличие от остальных преподавателей, держал стакан с соком, и особенно не веселился.
Когда до него осталось несколько метров, мне вдруг стало так страшно, что захотелось бросить все и повернуть назад! Я бы с удовольствием веселилась, радовалась жизни и забыла обо всем! Хотя кого я обманываю? Забыть не выйдет, и лучше сказать сейчас. Если выбираешь удобный момент – значит, не так уж сильно жаждешь признаться.
Девичье во мне было сильнее. Я почти повернула назад, но тут магистр меня заметил и приветливо улыбнулся.
– Ты молодец, Вил. – Он сказал совсем не то, что я ожидала услышать.
– Я думала, вы будете ругаться. Просили же меня.
– Да брось. Ты помогла подруге, это очень похвально. Мне нравится то, что ты делаешь здесь. Наверное, там, откуда ты, дружба ценится крепче. Но и Сероглазый рядом с тобой меняется, поверь. Меня не могут не радовать эти перемены. Будет интересно посмотреть, как вы закончите и устроитесь.
Он говорил непринужденно, дружелюбно. И я решилась. Набрала в грудь воздуха и выпалила:
– Знаете, мне надо с вами поговорить. Очень серьезно!
– Сейчас? – Он удивленно на меня взглянул. – Здесь?
– Лучше где-нибудь в аудитории. Чтобы никто не слышал, это довольно… мм-м… личное.
– Хорошо, идем в мой класс для практик, у меня с собой только от него ключ.
Он пропустил меня вперед. По мере того как мы отдалялись от зала, музыка становилась тише, и мои уши отдыхали! Все-таки я не человек вечеринок, мне больше спокойный отдых нравится. А вот Клэй к таким мероприятиям относится не в пример положительнее.
Когда мы вышли в коридор, ведущий к кабинетам, услышали смех и какую-то возню. Медный закатил глаза.
– Иди, я сейчас, влюбленных разгоню. Запретил ведь! Не академия, а публичный дом!
Мне в руки сунули ключ от кабинета, и я подошла к двери. В аудитории было темно. Я постояла, вспоминая, как включить свет. Потом отчаялась и просто раздвинула шторы на окнах. Свет от фонаря сразу частично осветил аудиторию. Так даже легче.
На вешалке висела верхняя одежда Медного. Я облюбовала первую парту и, подойдя, едва не упала: каблуком наступила на что-то маленькое. Маленьким оказался зуб. Тщательно отполированный, покрытый лаком. Я повертела в руках находку. Откуда в академии драконий зуб? Здесь, во-первых, убираются каждый раз после закрытия. Во-вторых, если кто и отломал себе зуб, то точно не с просверленным отверстием для подвески.
Обдумать все это я, к сожалению, не успела. Медный вошел, хлопнул в ладоши и сразу вспыхнул верхний свет.
– Слушаю тебя, Вил. – Он сел напротив. – О чем ты хотела поговорить?
Мне казалось, я с минуту сидела напротив, поедая его взглядом. Все искала сходство меж нами. Но я была вылитой матерью, даже странно, что он ни о чем не догадался.
– Я хотела сказать… в общем, я врала, что мои родители остались на Плато. – Первые слова дались с трудом. – Моей матери принадлежали земли на Плато.
Он все еще не понимал, куда я клоню. Как и всегда, в таких ситуациях я предпочла не растягивать удовольствие, а вывалить все сразу.
– Мы жили с ней вдвоем, она всегда говорила, что мой отец живет в Лесном и не знает о моем существовании, что беременность стала для нее неожиданностью и она не успела ему сказать. Я не интересовалась именем отца, но мама все-таки мне его сказала. А когда она умерла, я полетела в Лесной, чтобы его найти и… не знаю, как-то рассказать, что есть я, что было после того, как он уехал. Моя фамилия на самом деле Снежная, я дочь герцогини Снежной.
