Чародейка лишь пожала плечами и, не сказав ни слова, вышла из комнаты.
Реннет проводил ее взглядом, а затем обернулся к наемнице. Та усмехнулась в ответ и уселась в кресло. Подобрав под себя ноги, девушка расстегнула рубашку, обнажив повязки на плече. Причем она делала это так, словно нарочно пыталась акцентировать внимание юного мага на своих прелестях, скрытых теперь уже лишь тонкой хлопковой тканью белья.
– Стоит поменять повязки прямо сейчас, пока еще есть возможность сделать это в более приемлемых условиях, – как ни в чем ни бывало сообщила она ему. – Кстати, а Кассандра неплохо справляется с ролью моей старшей сестры. Честно говоря, не ожидала от нее подобной артистичности, – лукавая улыбка тронула ее губы.
– Сестры? – юноша остался стоять на прежнем месте, следя за действиями девушки со стороны.
– Ну да, мы договорились прикинуться сестрами, чтобы не вызывать лишних подозрений, пока находимся в городе. Хотя конечно же немного жаль, что у меня нет настоящей сестры, пусть даже такой как она. Чародейка довольно холодная с виду, однако неплохо заботиться обо мне.
Реннет открыл рот, собираясь ей высказать собственные мысли на этот счет, но слова буквально застряли в горле, не желая выходить наружу.
– Что? – поинтересовалась Валент, заметив замешательство мага. – Думаешь, глупо мечтать о чем-то подобном такому чудовищу как я?
– Нет, вот только хотелось бы спросить, кого ты считаешь чудовищем? Себя… или ее?
Под словом «ее» юноша имел в виду Пожирательницу драконов Клесс, живущую в теле девушки. Истинный облик этого существа представлял собой гигантскую гиену, достигающую ростом более метра в холке. Вдобавок над ней не властны некоторые заклинания и магические техники. Даже теневой захват не смог удержать Клесс, а такое говорило о многом.
– О чем ты? – вдруг мрачно приподняла брови Валент. – Не я постоянно рвусь разрушать и убивать все вокруг! Я определенно виновна лишь в том, что не способна сдерживать это существо внутри себя!
Яростный выпад со стороны наемницы вызвал явное неодобрение юноши. Медленно покачав головой и задумчиво нахмурившись, он спросил:
– И вправду считаешь Клесс монстром?
– Извини, но не желаю произносить это имя вслух, – сказала она в ответ.
Реннет бросил внимательный взгляд на обожженную и изуродованную бледную кожу, открывшуюся после того, как была снята повязка. Действительно, рубцы сейчас выглядели куда лучше, чем когда он видел их в последний раз. Даже немного удивительно, как быстро они заживали, хотя магическое вмешательство ничего не приносило. Ведь прошло всего около двух недель.
– Хорошо, тогда ответь мне, пожалуйста, когда ты обратилась в первый раз?
Девушка скривилась и закусила губу, переживая болезненные воспоминания прошлого, однако умалчивать не стала:
– Мне было десять.
– Да уж, немного, – согласился он, и тут же продолжил: – Должно быть сильно испугалась. Что же тогда привело к превращению? Как я понял, оно может произойти в случае твоей эмоциональной нестабильности.
Наступила долгая пауза…
Реннет терпеливо ждал, не собираясь давить на нее, и, в конце концов, Валент рассказала ему события тринадцатилетней давности.
Невольной причиной, пробудившей сознание дремлющего существа, стал отец Валент. Он ударил свою десятилетнюю дочку за то, что она разбила окно в его кабинете. И видимо злость отца оказалась достаточно сильной, потому что на одной оплеухе он не остановился. А дальнейшее она уже не помнила и очнулась в лесу, без всякой одежды и к тому же окровавленная.
– Этого мне никогда не забыть, – произнесла девушка, глядя вдаль затуманенным взором. Казалось, она вот-вот готова расплакаться. – Моя жизнь была попросту пожрана демоном, сидящим внутри.
Дальше расспрашивать ее о случившемся значило сунуться в чужую боль, чужие чувства, но Реннет по-прежнему оставался бесстрастным. Вопросы юный маг задавал не из личного любопытства, а всего-навсего выполнял собственное обещание, данное одной довольно агрессивной особе.
– Так твой отец погиб? – спросил он прямо.
Валент отрицательно качнула волосами, не поднимая глаз с рубцов на своей руке.
– Не совсем так. В тот день я хотела вернуться домой, еще не совсем понимала, что происходит, пока собравшиеся со всей округи охотники не напустили на меня собак. Я едва сумела уйти, конечно же, не на своих ногах. Немного позже услышала, что отец предлагает сто золотых монет тем, кто найдет и поймает меня живой. Семьдесят он давал, если принесут труп. Разница в тридцать монет – во столько оценивал он мою жизнь. Не знаю подробностей, но из-за моего превращения он остался без одной ноги.
Реннет даже не был удивлен подобным поведением ее родителя. Люди зачастую забывают обо всем, когда находятся во власти страха.
– Страх делает людей слепыми, и порой обрывает даже такие крепкие узы, как родство по крови. Есть теория о том, что в темноте мы ничего не видим благодаря испытываемому страху перед неизвестностью, а не из-за плохого освещения. И хочу тебе сказать прямо, что в этом отношении ты недалеко ушла от отца, – заявил он без тени чувств и эмоций.
– Что?!
– Ты боишься! Боишься сущности, что делит с тобой одно тело, поэтому не видишь явных вещей! Ты просто отказываешься встретиться с ней лицом к лицу, считая себя лучше нее. Но так ли это на самом деле? Быть может, понятие «монстр» больше применимо к тебе самой? – Юноша продолжал смотреть с той же холодностью, не отводя от не взгляда. – Знаешь ли, испытываю отвращение к людям, полагающим, что они лучше из-за того что являются людьми.
– Ах ты… – наемница вскочила на ноги и потянулась к складному копью, лежащему неподалеку.
– Постой! – спокойным тоном предупредил ее юноша. – Я понимаю твое возмущение и не стану больше заговаривать на эту тему. После твоей чересчур несдержанной реакции мне и так ясно, кто все время подталкивает Клесс выйти наружу. Просто подумай над тем, что я сейчас скажу. Почему она захватывает над тобой контроль? В какие моменты такое происходит? Каковы мотивы сущности, что живет внутри тебя? Если ты вдруг погибнешь, она просто-напросто вернется обратно в мир, откуда явилась, покинет этот жалкий клочок земли, населенный утопающими в жадности людишками. Так почему она продолжает тебя защищать, и даже заботиться о том, как бы незадачливый мальчишка-ренегат не увидел твое нагое тело?
Как было обещано, Реннет не сказал больше ни слова. Валент оказалась застигнута врасплох его вопросами и также хранила молчание. В комнате повисла мертвая тишина.
Вскоре вернулась Кассандра. К тому времени Валент уже заканчивала перевязку. Бросив нетерпеливый взгляд на ее потуги, женщина повернулась к юноше и сделала замечание:
– Мог бы ей помочь, ренегат! Руки у тебя от этого не отвалились бы, зато время могли сэкономить.
Тот ничего не ответил. Он сидел с задумчивым и немного отрешенным видом. Кассандра раздраженно дернула плечами, явно недовольная тем, что приходится все делать самой. Она подошла к наемнице, чтобы помочь завязать концы повязки.
– Чем ты постоянно намазываешь ожоги? Пахнет довольно странно, – подметила она, действуя точно и уверенно. Повязка не должна была разойтись и ослабнуть, но и кровообращению мешать не допускалось.
На лице Валент отразилось мимолетное нежелание отвечать, но она видимо посчитала, что стоит быть более терпимой к той, которая сейчас старается ради нее же.
– Понятия не имею, из чего сделана мазь, но ожоги проходят в разы быстрей. Я нашла этот пузырек в то утро, когда отбыл шпион. К ней прилагался листок с подробной инструкцией.
Чародейка недоверчиво вскинула бровь.
– И кто же его оставил там?
– Если учесть, что тогда практически все члены отряда относились ко мне не очень дружелюбно, вариантов немного. Это ведь была твоя работа, Реннет? – обратилась вдруг она к нему. – В Гильдии наверняка учат использовать нестандартные методы исцеления и заживления ран. Даже у боевых магов, слышала, есть такая наука. Сперва я подумала на Ладана, однако он прямо сказал, что знает только магические способы.
Юноша очнулся от собственных мыслей, когда наемница произнесла его имя. На один миг его лицо приобрело выражение удивления с примесью непонимания, но в итоге их быстро сменили привычное спокойствие и задумчивость. Девушка не заметила странной реакции, поглощенная приведением себя в порядок.
– Так куда мы направляемся? – спросила у Реннета Кассандра, после того как все приготовления были завершены. – Что с остальными?
