– Убери щиты, узнаешь. – Я погладила его по щеке, проведя пальцами по рисунку чешуи. – Только прежде чем разнести тут все вдребезги, сначала подумай, ты ведь не только мой хранитель, но и очень умный мужчина.
Впервые слышу искренний смех эссина. Оказывается, ему и это не чуждо.
– А моя принцесса научилас-с-сь льс-с-стить. – Руку перехватили и завели мне за голову. – Хочешь задобрить? – усмехнувшись, дракон внимательно на меня посмотрел. – И каких еще сюрпризов от тебя ожидать?
– В каком смысле? – Я недоуменно изогнула бровь.
– В самом прямом, любовь моя, в самом прямом. – Император перестал веселиться. Отстранившись, мужчина сел и посмотрел на меня более пристально и сосредоточенно. – Ты смогла по нас-с-стоящему разделить со мной тьму. – Черные глаза стали задумчивыми. – Даже Нагира не была способна на такое. Никто не был. Моя сущность смертельна для всех, а тебя она признала. Почему? Что за печати? – Эссин нахмурился, продолжая мысленно решать свою головоломку. Но ответа пока не было. Ни у него, ни у меня.
– Не знаю. – Я тоже приподнялась и закуталась в простыню. Близость близостью, но очень уж у дракона тяжелый взгляд. К тому же скоро рассвет, а мы так и не поговорили о главном. – Кирран, – взглянула на хранителя, – прочитай. Я хочу уйти до рассвета. И если сможешь, сдержи своего зверя.
Услышав последнюю фразу, на меня та-а-ак посмотрели… А потом эссин убрал щиты и увидел все, что творится в моей голове. Абсолютно все…
Вот уже час я сижу, облокотившись на спинку кровати, нервно кутаясь в легкую ткань под немигающим взглядом дракона, и жду его решения. Император думал, просчитывая все за и против, решая нашу судьбу. Зверя сдержали. Ну, почти: пара поломанных подсвечников, шваркнутых об стену, и пятнадцатиминутная лекция злобного шипения о том, какая я дура, не в счет. Могло быть и хуже. Гораздо хуже. Но Кирран в первую очередь мой хранитель, а функция хранителя – защищать. Инстинкты заставляют.
Мой план был довольно прост. Кирран дает мне столько силы, сколько я смогу поглотить. А затем я сама отправляюсь во дворец к Асстанару. Глупая, запуганная самка, сбежавшая от своих хранителей. Слабая и беззащитная, отдавшая последние силы на портал. Моя единственная надежда – это подвески, которые я с собой возьму. Я буду умолять повелителя демонов, чтобы он позволил отправить с их помощью израненного дракона на земли эссинов. И только потом, когда Риссан будет в безопасности – не раньше – проведу обряд кровного договора. Но сначала нужно хоть немного восстановиться. Без этого никак. Образование новой связи забирает слишком много энергии, не говоря уже об инициации. Поэтому меня можно спокойно запереть в четырех стенах и позволить немного отдохнуть, и никто даже не догадается, что птичка без труда покинет любую клетку.
Бред? На первый взгляд полнейший. Но если посмотреть на него с другой стороны…
Как ни странно, но в сложившейся ситуации именно хранители были моей наибольшей слабостью. Они уязвимы, а вот я… я буду жить до тех пор, пока живы мои лорды. Меня сложно убить и невозможно покалечить. Я могу строить порталы и перемещаться в пространстве. Могу менять внешность и становиться непривлекательной во всех отношениях особью. Устойчива к ментальному и магическому воздействию. Насилие? Пусть попробуют. Могу и драконом не вовремя обернуться. Вряд ли кто из демонов обладает моей весовой категорией. К тому же, выпив эссина, я временно буду обладать его силой и способностями. А тьма убивает так быстро… видела… Правда, не хотелось бы даже пробовать. Но если не будет другого выхода… Вот такой вот беззащитный цветочек, от которого никто ничего не ожидает. Единственный неучтенный фактор в продуманной системе Асстанара. Главное, после всего этого остаться самой собой.
– Ты понимаешь, что это полное безумие? – Эссин наконец-то отмер.
– Понимаю.
– Мой ответ – нет! – сказал как отрезал.
– У тебя нет выбора. И у меня тоже. – Я укуталась сильнее, пытаясь согреться. Меня знобило от нервного напряжения. – Четыре дня, – посмотрев в черные глаза хранителя, придвинулась поближе и уткнулась носом в его обнаженную грудь. Мне так хотелось впитать напоследок тепло своего темного лорда, ведь то, что я сейчас скажу, Киррану не понравится. – Через четыре дня ты все равно меня потеряешь.
– Почему? – в голосе дракона прозвучала настороженность. Тяжелая рука опустилась мне на плечи, словно пытаясь удержать.
– Ты забыл? Гибель каждого из вас – это моя маленькая смерть. – Меня обняли и прижали к себе сильнее. – Если бы связь была завершена до конца, я смогла бы жить и дальше. Пусть с болью, но у меня остались бы вы и возможность продолжить род. А так… Со временем я перестану тебя интересовать. Несмотря на наши узы, ты будешь все чаще задумываться о том, что я для тебя обуза. – Прижали к себе сильнее. – Искалеченная лайферри, неспособная осуществить твою мечту. Инсолан, с которой даже в постель по настоящему нельзя лечь. Красивая пустышка. Кукла. И ты захочешь от меня избавиться. – С каждым моим словом тело эссина словно каменело. Объятия лорда превратились в стальной захват. – Пусть не сразу, но захочешь, – продолжила я, сглотнув комок, подступивший к горлу. – И ты это сделаешь, – почувствовала незримый протест. – Сделаешь, любовь моя, потому что мужчине всегда нужна женщина и потомство, а империи наследник. И от этого тебя будет отделять только моя жизнь. Большое искушение, не правда ли? – Я подняла голову и посмотрела в непроницаемые глаза на застывшем лице хранителя. – Вечность – это так долго… Поэтому, если ты хоть что-то ко мне сейчас чувствуешь, помимо кровной связи, отпусти. Потом тебе будет гораздо больнее… А так… так у нас хотя бы появится шанс, и в первую очередь у меня…
В эту ночь никто из хранителей юной драконицы не ложился спать. У каждого лорда были на то свои причины. Демон и анариец на рассвете собирались покинуть дворец и отправиться через главный портал к границе земель демонов. Они ждали волков Алишера, которые как раз к утру должны были прибыть. Снежный лорд собирал их несколько дней. Элитный отряд из сильнейших воинов. Пришлось даже расторгнуть несколько контрактов с заказчиками и уплатить огромную неустойку, чтобы вернуть самых лучших. Но жизнь его дайнэрри стоила всех сокровищ мира. Поэтому о такой мелочи мужчина даже не задумывался. Главное, спасти кровника. Без Риссана у его девочки нет будущего…
В ожидании назначенного часа демон нервно кружил по комнате, не понимая, что его так тревожит. Предстоящая операция его не волновала, не впервой. И так ясно, что их ждут. Ловушки давно расставлены. Поэтому Алишер будет со своими тенями отвлекать, а он действовать. Дело в другом: его тревожила Гелия, вернее, ее чувства и эмоции. Малышка что-то задумала. Он это точно знал. Слишком предсказуема. И ее последние слова… Но ведь эйссарри с эссином? А от такого не сбежишь и ничего не скроешь. Кирран – ужасный собственник и привязан к своей инсолан не только как хранитель, хотя сам еще этого не осознает. Светлая девочка. Она греет всех своих лордов. Да еще и это признание в любви… Нет, темный защитит ее лучше всех. Кто, как не черный дракон? Тогда почему так тоскливо на душе, словно он теряет свою половинку? Может, потому что впервые расстается с эйссарри? И не может поцеловать на прощание? Но по-другому нельзя. Он никогда себе не простит, если не попробует. В ее глазах не должна жить вечная боль.
* * *
Нэйлар сидел в кресле, крутил в руках бокал красного вина, смотрел, как языки пламени с жадностью лижут сухие поленья в камине, и думал, изредка кидая косой взгляд на обеспокоенного демона, который был похож на пса, расстающегося со своим любимым хозяином. Вампир прекрасно понимал, что творится в душе кровника. Он ведь эмпат: как ни печально, но шансов на благополучный исход все-таки мало. Из этого осиного гнезда им будет трудно выбраться живыми. Асстанар не зря дал так мало времени. Осталось четыре дня. Умный, тварь, переживший не одну сотню покушений. Нэйлар когда-то пытался убрать его со своего пути, увы, демоны оказались быстрее. «Хотя, благодаря этому я встретил свою маленькую госпожу». Мужчина грустно улыбнулся, вызвав в уме образ юной драконицы: «Мой нежный цветок». А затем тяжело вздохнул, понимая, что ситуация сложилась, хуже некуда: «Незавершенная связь. Глупая потеря кровника. И, к сожалению, и я, и оборотень, вынуждены остаться здесь – страховка. Лайферри будет жить, пока живы ее лорды. Правда, если операция провалится, малышка станет наполовину мертва…»
В гневе бессилия вампир зашвырнул бокал в огонь. А затем прикрыл рубиновые глаза и продолжил ворошить свою память, ища решение этой непростой задачи: «Да еще эти непонятные печати. Кто их наложил? И, главное, зачем? Новый процесс трансформации – лайферри, пьющая тьму. Непонятно… И этот странный клинок… Нужно выяснить…»
