– Что делать-то будем, охотник-знаток? – осведомился офицер, с опаской рассматривая тварь. – Что это означает?
– Был бы я профессионалом-демонологом, может, и знал бы…
– Ты ж охотник! Должен знать!
– Что знаю, то знаю. А тут ничего не могу сказать.
– Блин, но ты должен!
– Кому должен, всем прощаю.
– Чего?
– Идеи-то есть, как с ним расправляться? – процедила Аштия, осторожно снимая с пояса диск.
– Сначала давайте попробуем по-тихому смыться. Потому что как именно полагается драться с червяками – этого я не знаю. Да и не внушает он мне доверия.
– Думаешь, получится смыться? – Госпожа Солор попятилась, поскрипывая щебнем под сапогами. Бедром врезалась в валун и со скрежетом миновала его справа.
– Получится, если не будете доспехами бряцать. – Я пятился самым последним. Червяк хоть и провожал нас движениями предположительной головы (ни пасти, ни органов зрения на ней видно не было, но раз ею вперёд он ползает и тыркается в огонь, значит, наверное, это и есть голова), но кидаться не спешил.
Миновав и это опасное место, мы переглянулись в безмолвном удивлении.
– Нам подозрительно везёт, – озвучил Ниршав.
– Везение не бывает подозрительным, если это, конечно, везение, – Аштия как всегда была хладно кровна и сдержанна. – Давайте, ребята, мы пещеру почти миновали. Решаем – остаёмся под землёй или вылезаем?
– Вылезаем! – решительно отрезал офицер.
– Остаёмся, – возразил я.
Мы оба, не сговариваясь, выжидательно посмотрели на Аштию. Она с сомнением смотрела на нас.
– Ну, так ты-то что скажешь, а? – поторопил её Ниршав.
– А я, понимаете ли, привыкла принимать решения по результатам штабных совещаний.
– Нету тут штаба, Аше! Нас трое.
– Нет штаба, так есть два мнения. Аргументированных. Как понимаю, ты, Ниш, голосуешь за скорость и простоту определения направления, а ты, Серт, за безопасность?
– Как-то так, – согласился я.
– Кто не рискует, тот не выживает. Дезактивацию можно проводить не чаще, чем раз в трое суток. Мы столько в этом фоне не протянем.
– Резонно. Ладно, попробуем выбраться на открытое пространство.
– Вы, господа, учитывайте, что нас пасут.
– Что делают?.. А-а… Но откуда такая уверенность, Серт? Откуда вообще такое предположение?
– Не знаю. Кажется мне так.
– Хорошенький ответ!
– А я не штабист, мне можно своевольничать. И мнение своё высказывать так, как оно есть… Видение наше общее помните? Что это, по-вашему?
Мои спутники переглянулись. Аштия ответила не сразу.
– Всё, что угодно.
– А мне кажется, тут не без присмотра. Ощущение у меня такое.
– Ощущение не аргумент…
– Так, я у нас – решающий голос. Не правда ли? – оборвала Ниршава Аштия. – Времени у нас мало, придётся рискнуть. Ищем выход наружу и передвигаемся со всей возможной осторожностью. У тебя есть что-нибудь от усталости, Серт?
– Тоник.
– Какой именно?.. Только такой?.. М-да…
– Что, думаешь, не сгодится?
– Его можно будет употребить по-хорошему только один раз. Либо одну порцию размазывать… Ну, да посмотрим!
Выход из системы пещер мы нашли довольно быстро. Был это даже не столько выход, сколько огромный разлом – по всей высоте горы, расщелённой, должно быть, каким-то землетрясением. Не только наружу мы выглядывали с опаской, но и к открытому в небо пространству подходили с опаской. Рассмотреть что-либо было трудно, бледная дымка заволакивала мир за пределами пещеры, и разобрать туман ли это, или что-то иное, было невозможно.
Из этого тумана на нас могло кинуться всё, что угодно… Правда, в силу чисто психологических моментов этого мы боялись намного меньше, чем видимой угрозы. В конце концов, чего не видишь, того не представляешь, зачем его бояться? По сложившемуся уже порядку я двинулся вперёд, за мной – Аштия, заранее снявшая с пояса диск, Ниршав же не только замыкал, но ещё и волок на себе самую неудобную поклажу в виде импровизированного бурдюка и увязанной в сырую шкуру скудной нашей провизии.
Не всегда можно было пройти вплотную к скалам – то завалы, то заросли каких-то не то что высохших, а уже буквально мумифицировавшихся, но всё ещё колючих, как проволока, растений, то иное препятствие. Но если имелась возможность, мы прижимались к скале с маниакальным упорством, тем самым обеспечивая себе иллюзию безопасности. На отдых встали лишь тогда, когда у Ниршава начали подгибаться ноги, да и Аштия явно держалась на одном женском упрямстве, ни на чём больше.
Тогда же женщина вынула блокнот, стала рассчитывать какую-то новую конфигурацию. Мы не задавали ей вопросов, понимая, что всё нужное услышим и так, надо лишь набраться терпения. И услышали, правда, нечто совершенно неожиданное – отборные и звучные ругательства.
Слышать их от всегда сдержанной госпожи Солор было дико.
– Аше, что стряслось?! – воскликнул Ниршав, сам не чуждавшийся обсценной лексики, но, видимо, не привыкший слышать её от Аштии.
– Она мигрирует!
– Кто?
– Область покоя.
– Э-э… Ты уверена?.. Ниршав, погоди материться. Давайте сначала…
– Аше, рассчитывай траекторию!
– Ниш, ты ж понимаешь, какая точность будет у моих расчётов.
– Так что нам – ложиться и помирать?! – И дальше волной полились самые заковыристые ругательства, которыми я заслушался, словно песенкой, – и не потому, что понравилось, а потому, что воображение забуксовало при попытках хоть приблизительно представить себе механику описанных в ругательствах действий. – Давай быстрее!
– Не ори на меня, – со спокойствием Будды отозвалась женщина. – Есть два варианта – либо очень быстро нестись вдоль хребта и пытаться успеть, либо рисковать и выходить в пустошь.
– Очень быстро нестись вдоль хребта, – рявкнул я. – Не о чем даже говорить! Давайте, глотайте, – тоник я специально держал поближе, поэтому выдернул в один миг. – И ходу.
– Верно говорит.
– Значит, решили, – Аштия со вздохом поднесла бутылочку к губам. – Ниш?
– Свалюсь, но дойду, – со злобой ответил он. Похоже, порция тоника здорово подкрепила его силы.
– Лучше уж второе.
И мы замолчали, замолчали прочно – в той гонке, которую мы начали без жалости к себе, с надеждой на удачу, на общение уже не оставалось ни крупицы сил, ни желания. И даже когда из тумана выскользнул длинный блик, в следующий миг обернувшийся чем-то змееподобным, среагировали не мы, как мыслящие существа, а только наши тела, отдрессированные тренировками. Аштия полоснула первой, отчасти с магией, отчасти и так, и тем открыла нам обоим путь к уже слегка потрёпанному противнику.
Я, едва пропустив отправленную спутницей вспышку, рванул следом, врубил «когти» в плоть, а куда именно – даже не рассмотрел. Судорожно развернувшееся длинное тело отшвырнуло меня прямо на Ниршава, что не помешало последнему с уханьем рубануть по неведомому существу мечом прежде, чем повалился вместе со мной на камни и песок.
Как ни странно, попал офицер не по мне, а по намеченной цели, и тварь продемонстрировала нам брюхо, встав на хвост «свечкой». Это брюхо я, вскочив легче, чем окованный металлом офицер, поспешил «забодать» своим наручным оружием, пока тварь не опустилась и не взялась за нас уже посерьёзнее. И когда та рухнула на камни, извиваясь в муке, исторгая из себя целый поток чего-то липкого, но, к счастью, не жгучего, я не поверил, что всё закончилось.
Я ждал нового броска, намного более смертоносного и неотразимого.
– Идём, – буднично окликнула меня Аштия. – Насколько я знаю, с таких, – кивок на вздрагивающее демонское тело, – толку нет. Есть их нельзя.
– Не до еды, чешем. – Отдуваясь, Ниршав согнулся в три погибели, но тут же выпрямился, старательно вытер меч. – Это что-то…
– Это только начало, Ниш. К сожалению.
Туман рассеивался, его сменил слабый ветер, при этом почему-то поднявший в воздух густые клубы мелкой пыли. Я навернул на лицо воротник, подтянул выше куртку, Аштия завязала нос и рот платком, а вот офицеру пришлось закрываться перчаткой, уже потерявшей свою первоначальную безупречность и чистоту. Видно тоже было плохо, но никто из нас на это не сетовал. Единственное – вздрагивали, как припадочные, стоило кому-то из нас решить, будто из мглы вот-вот выскочит какое-нибудь чудо местной природы с когтями и зубами.
На следующую тварь мы буквально наступили, дёрнулись в разные стороны и своими резкими движениями, похоже, перепугали предполагаемого врага по-настоящему. Существо, напоминающее огромного замшелого рака без клешней, зато со множеством мелких жал и парой крупных передних лап, подпрыгнуло над землёй и вдруг развернуло из тела несколько десятков, если не сотню мелких коротких дополнительных щупалец.
